Чингиз Абдуллаев - Осенний мадригал
Она посмотрела на Эсмиру, очевидно, ожидая ее поддержки. Эсмира кивнула ей, закусив нижнюю губу.
— Это был номер мобильника Гюзель, жены Анвера. Я всегда подозревала, что он мог приставать к любой женщине, но к жене своего двоюродного брата?! Я даже перезвонила ей и, услышав голос, сразу положила трубку. Когда Надир уезжал в Карловы Вары, он предложил нам переехать на его дачу. Я очень не хотела туда ехать, словно чувствовала, что может произойти. Просила его, ругалась, плакала. Но он говорил, что должен оставаться рядом со своей матерью, а я не могла возражать. Мы переехали на дачу, и однажды вечером я увидела, как он уходит на соседнюю дачу. Представляете мое состояние? Он проходил через дачу Эсмиры на соседнюю, чтобы встретиться с Гюзель. Я думала, что наложу на себя руки…
Эсмира протянула руку и накрыла ладонь Нармины, чтобы успокоить молодую женщину. Та вздрогнула, высвободила ладонь и продолжала:
— Я понимала, что все это плохо кончится. Вчера днем мы серьезно поговорили с мужем. Я высказала ему свои претензии, сказала, что не позволю встречаться с Гюзель и расскажу обо всем Анверу. Он был в ярости, кричал на меня, ругался. Даже его мать вмешалась, пытаясь его успокоить, но он никого не слушал. А через несколько часов его убили.
— Кто нашел его тело? — поинтересовался Дронго.
— Эсмира, — показала Нармина на сидевшую рядом с ней женщину. Дронго нахмурился: Эсмира ему об этом не сказала.
— Я увидела его в бассейне и чуть не потеряла сознание от страха, — пояснила Эсмира. — И сразу позвонила вам.
— Он пытался перейти через вашу дачу на соседнюю, — предположил Дронго. — Вы успели что-то сказать Анверу?
— Нет, конечно, — ответила Нармина, — я ведь понимала, что он сразу убьет мужа. Он бы никогда не понял и не простил свою жену. Хотя я думаю, что он должен был понимать ее состояние. Ему уже под пятьдесят, а ей только тридцать. И она все время в четырех стенах, Анвер не разрешил ей работать. Как только она закончила учиться, он приказал ей сидеть дома и смотреть за детьми. От такой жизни можно на стену лезть. Тем более что сам Анвер часто бывает в командировках, иногда уезжает на неделю и больше.
— И это, с вашей точки зрения, оправдывает супружескую измену? — удивился Дронго. — Если бы он был все время рядом, то и тогда ей было бы с ним неинтересно. Он слишком увлечен своим бизнесом, чтобы думать о других проблемах. Я думаю, что он не потерпел бы измены супруги. Однажды он уже развелся с первой женой, с которой не сошелся характерами. Если бы в городе узнали, что вторая жена ему изменяет, это был бы полный крах Анвера. И как мужчины, и как бизнесмена. С ним никто не стал бы вести никаких дел. Мужчина, который не может удержать своих женщин, превратился бы в посмешище.
— Я тоже так думаю, — согласилась Нармина. — И поэтому он убил Парвиза, чтобы избежать позора.
— Почему вы думаете, что он его убил?
— Больше некому. Я видела, как Парвиз уходил. И думаю, что они встретились с Анвером на второй даче. Между ними произошел спор, и Анвер ударил моего мужа, толкнув его в бассейн. Я хочу, чтобы вы знали: они арестовали охранников, хотят обвинить этих парней в убийстве. Но ребята не спускались из своей комнаты. Они ведь сидят над нашим гаражом, я бы их увидела. Никто из них вниз не спускался, честное слово!
— Кто-нибудь еще мог быть на вашей даче?
— Нет, иначе бы его увидели охранники. У нас не было никого из посторонних.
— Все обвиняют Анвера, — вдруг загадочно произнесла Эсмира. — А может, он вообще ни при чем?
— Я много об этом думала, — вздохнула Нармина. — Сама ничего не понимаю…
— Вы полагаете, что Анвер, узнав об измене жены, решил убить своего обидчика?
— Мне так кажется. Я понимаю, как это невероятно выглядит, но я боюсь, что все было именно так. И поэтому я пришла к вам. Мне все равно не поверят. Семью Самедовых все знают. Их в любом случае не станут обвинять в таком страшном преступлении. А я не могла молчать. Хотела, чтобы знали о том, как погиб Парвиз. Завтра на его похоронах будут вспоминать, каким хорошим человеком он был. А потом мужчины повезут его на кладбище, а нас не пустят. Не пустят даже поплакать над его могилой.
— Таковы обычаи, — мягко напомнил Дронго.
— Да, я знаю. Такие у нас обычаи. Женщина — существо второго сорта. Она не должна входить туда, где отдыхают мужчины. Она не может появиться на кладбище, проводить в последний путь своего отца, мужа или сына. У нас такие традиции. Мы должны сносить все свои обиды молча, никому не рассказывая о том, что творится в наших сердцах. Мы не имеем права увлекаться другими мужчинами. После замужества мы обязаны вообще забывать о своей жизни. Мы должны прощать нашим мужьям любые измены и подлости! Все прощать… А я больше не могу. И не хочу…
Она разрыдалась. Эсмира взяла ее за руку, пытаясь успокоить. Дронго молчал.
— Не все обычаи такие страшные, как вам кажутся, — попытался объяснить он. — Может быть, именно для того, чтобы не слышать женских криков над могилой, мужчины уезжают на кладбище одни. Мне кажется, что суровое молчание мужчин вовсе не так плохо, как вы считаете.
— Значит, все правильно? — спросила она. — Значит, все так и должно быть?
— Патриархальность общества зависит не только от мужчин, но и от женщин, — напомнил Дронго. — Пока большинство женщин готовы смириться с неравноправием, оно будет существовать. В Америке или в Европе женщины были не согласны с этим, и там произошли перемены, хотя я не всегда и не во всем согласен с этими изменениями.
— У нас не Америка, — возразила Нармина, — здесь другие законы. И другие традиции.
— Вы видели приехавший водовоз? — уточнил Дронго.
— Нет. Машина к нам не приезжала.
— Она приехала на соседнюю дачу, — напомнила Эсмира, — они чистили бассейн Анвера. Я вам говорила об этом.
— Да, я помню. Вы сказали «они». Разве водитель был не один?
— Конечно, один. Но ему нужно помогать почистить. Одному человеку сложно управиться — у нас большие бассейны.
Дронго задумался.
— Вы не знаете, как найти этого водовоза?
— Он местный. Живет в дачном поселке, недалеко от нас. Его все знают. Кажется, его зовут Гусейнбала. Да-да, у бакинцев обычно бывают двойные имена. Гусейнбала. Он такой неловкий, всегда что-то задевает. Один раз наехал на клумбу и смял ее полностью.
— Когда он приезжал, вы не помните точное время?
— Часам к пяти.
Нармина вытерла слезы, посмотрела на Дронго:
— Мне хотелось встретиться с вами и рассказать вам, чтобы вы поняли мое положение. Конечно, Парвиз был не идеальным мужем, но я не хочу, чтобы его убийство осталось безнаказанным.
Дронго кивнул головой в знак понимания. Он поднялся и пошел к выходу. Эсмира последовала за ним в коридор.
— Ей нужно было выговориться, — сказала она. — Теперь вы можете сказать следователю, что знаете, кто убийца.
— Она ничего не видела, — напомнил Дронго, — а всего лишь предполагает, что убийцей является Анвер Самедов. И мы еще не нашли орудие убийства.
— Вы всегда такой сомневающийся? — спросила она несколько озадаченно.
— Всегда, — ответил он. — Между прочим, у вас чудная мама. И вы на нее похожи — по степени оптимизма.
Он поцеловал ее руку на прощание и вышел из дома. Посмотрев на часы, он подумал, что успеет доехать до поселка за полчаса. И, остановив первое же такси, попросил водителя срочно отвезти его за город.
Глава 12
Преимущество дачных поселков было в том, что здесь легко найти любого человека — все жители знали друг друга. Понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить, что водовоз Гусейнбалы выехал за водой к соседнему водоему. Дронго попросил таксиста проехать туда, и через несколько минут они столкнулись на дороге именно с машиной водовоза. Но водитель проигнорировал их призывы остановиться и свернул в сторону поселка. Таксист, выругавшись, развернулся вслед. Через несколько секунд они догнали тяжелую машину. Высунувшись из окна, Дронго закричал водителю, чтобы тот остановил машину. Недоумевающий водитель затормозил. Дронго буквально выпрыгнул из машины, подбегая к спускавшемуся из кабины водителю. Парню было не больше тридцати лет. Он с испугом смотрел на незнакомца.
— Тебя зовут Гусейнбала? — спросил Дронго.
— Да, — смущенно ответил молодой человек, — а что случилось? Вы из прокуратуры? Но мне сказали, чтобы я был там только завтра. Я ничего не знаю об убийстве. Меня уже спрашивали полицейские. Я только воду привозил.
— Знаю, — сказал Дронго. — Но подожди, я тебя хочу о другом спросить. Когда ты вчера привозил воду Самедовым на дачу?
— Я уже говорил полицейским — около пяти часов вечера. И меня из машины ГАИ видели. Я как раз с трассы сворачивал.
— Ты был один в машине или с тобой был еще кто-нибудь?
