Андрей Гуляшки - Аввакум Захов против 07
07 нажимает на весла, и через несколько минут лодка уже метрах в пятидесяти от виллы. Влюбленные бросают якорь и, сидя в обнимку, покачиваются на волнах.
Неяркая луна клонится к закату. 07 ложится в лодку, снимает с себя одежду, надевает снаряжение для подводного плавания. Рядом с ним — оболочка надувного манекена, он подключает к ней капсулу со сжатым воздухом, и оболочка мгновенно расправляется, надувается. На манекен напяливается пиджак — вылитый 07. Белчева и манекен сидят спиной к берегу. Луна скрылась. 07 готовится к погружению, по перед тем как нырнуть в воду, он, «сам того не желая, случайно», задевает снятым с правой ноги ботинком щиколотку левой ноги девушки. Едва ли в тот момент она обратила внимание на эту пустячную царапину.
07 уже под водой, он плывет к скалам, ограждающим академическую виллу с моря. Ему хорошо известно, что сейчас происходит в лодке. Но он об этом не думает. У манекена корчится в агонии девушка. Единственный свидетель и соучастник должен исчезнуть с лица земли. Этого требует дело.
Светят одни только звезды. Наблюдателей полковника Василева не удивляет, что в лодке маячит один 07. Это и раньше случалось. Может быть, девушка отдыхает, уснула? Для них главное — 07, потому они и спокойны. Объект остается на месте.
Но объект уже в бетонированной яме гаража. Он одевается, все необходимое снаряжение с ним, он готов выполнить свою миссию по всем правилам искусства, которым владеет в совершенстве. Улучив момент, он слегка приподымает одну из досок, целится в часового и бесшумным выстрелом убивает его наповал. Затем по-кошачьи поднимается по лестнице. С самой нижней ступеньки поражает выстрелом дежурного. Тот со стоном падает ничком на лестницу, вытянув вперед руки. Служитель вскакивает с дивана и, еще сонный, открывает дверь, однако 07 уже на пороге; удар в челюсть рукояткой пистолета — и человек на полу. Сколько секунд требуется для того, чтоб смочить наркотическим средством платок и ватный тампон?
Служитель обезврежен, начинается следующий тур, 07 через верхний холл попадает на веранду. Окна обеих спален открыты. Отодвинув штору, он забирается в первую спальню. По дыханию он узнает, что в постели профессор. Ватный тампон готов, он подносит его к носу спящего так, чтобы тот мог вдыхать эфирные испарения. Секунда, две, три… 07 терпелив. Дыхание становится реже, тише, оно уже едва улавливается. Тогда он вынимает из кармана шприц, вставляет иглу, нащупывает руку профессора и в нужном месте вонзает иглу, Он это делает ловко, у него немалый опыт. Теперь профессор проспит много часов, а может быть, и суток.
То же самое он проделывает и в другой спальне. Наталья Николаева тоже погружена в непробудный сон.
Необходимо отметить одну важную деталь: 07 на редкость заботливо относится к своим вещам — не забывает ни одной мелочи, даже ампулы прячет в карман: а вдруг они ему снова потребуются?
Затем он переносит обоих в машину Станилова: сперва Константина Трофимова, потом его секретаря. Что для его натренированных мускулов тяжесть шестьдесят — шестьдесят пять килограммов? Он возвращается за их вещами, забирает все до последней булавки. Усыпленных он устраивает на заднем сиденье, прикрывает их простыней, которую взял с постели Натальи Николаевой.
Наступает время третьего тура. 07 проникает в спальню Станилова, мощным пинком заставляет обезумевшего профессора вскочить с постели. Две хорошие затрещины приводят его в нормальное состояние. Что сказал ему 07 после этого, неизвестно. Неизвестно и то, какой смысл имела эта яростная схватка. Столкновение тигра с медведем. Тигр при этом теряет перстень, а медведь — волю. Станилов в одном пиджаке и брюках, босиком садится за руль своего «ситроена» — таков финал. Быть может, он чувствовал у себя за спиной дуло бесшумного пистолета?
Перерезав телефонный провод, 07 подсаживается к «спящим». Занавески задернуты. Станилов заводит мотор.
Итак, «ситроен» торжественно выезжает на улицу. Дежурный сержант козыряет Станилову, тот отвечает на приветствие. Ощущал ли он своей спиной дуло пистолета? Знал ли он, что сзади у него, кроме 07, есть еще кто-то?
В это время Иван Белчев, выполняя указания своей сестры, берет у причала на набережной «Леду» — гражданин Серафим Димитров сам дал ему ключ от замка с секретом за небольшое вознаграждение в долларах. Парню, наверное, захотелось покатать вдоль берега девчонку; через часок он поставит моторку на место, а доллары на улице не валяются — пригодятся.
Пригнав моторную лодку к тому месту, которое указала сестра, парень нажимает на пятки и добирается до дому лишь в третьем часу ночи. Полчаса спустя милиция доставляет его в окружной суд на допрос.
«Ситроен» летит по шоссе на Каварну. Где-то на восемнадцатом километре 07 приказывает Станилову остановиться, предлагает ему подвинуться вправо, а сам садится за руль. Устраиваясь поудобнее, он «случайно» касается правым ботинком левой щиколотки профессора и с секунду-другую медлит в ожидании действия яда. у Станилова начинаются судороги. 07 выталкивает из машины Станнлова и тащит его по асфальту в кювет.
Теперь 07 — полновластный хозяин в машине. Он следит за спидометром и через три-четыре минуты нажимает на тормоз. Вылезает из машины, изучает обстановку и снова садится за руль. «Ситроен» поворачивает направо и останавливается шагах в двадцати от моря. Пляж, небольшой заливчик, куда Иван Белчев пригнал моторную лодку. Освещенная фарами, она напоминает огромную рыбу, прибившуюся к берегу.
07, перенеся «спящих» к лодке, оставляет их на песке. Затем возвращается, выезжает на бугор, направляет машину в сторону моря и на ходу выскакивает из нее. Через несколько мгновений раздается сильный всплеск и — тишина. Море поглотило «ситроен». Часа через два водолазы, видимо, обнаружат его на дне. 07 идет к лодке, укладывает в нее «спящих» и уходит в море…
Аввакум помолчал немного, собираясь с мыслями. Трубка его давно погасла.
— Куда? — Он пожал плечами. — Сейчас трудно что-либо сказать. Не знаю.
Последовали распоряжения: фотографии 07 разослать по радиотелеграфу соответствующим пограничным и милицейским службам; продолжать прочесывание прибрежных вод и селений; установить контроль над судами всех видов, которые покидают болгарские порты и оставляют болгарские территориальные воды.
В полдень генерал Н., несколько сопровождающих его сотрудников и Аввакум Захов вернулись на специальном самолете в Софию.
София, 20 июля 196… г.
Едва войдя к себе в комнату, Аввакум сразу же распахнул двери на веранду, потом направился к своему старому креслу с кистями, опустился на его продавленное сиденье и закрыл глаза.
В доме было пусто и тихо, и он мог наконец вздохнуть полной грудью.
Он долго сидел неподвижно, измеряя свою вину перед людьми. И чувствовал, что вина эта неизмерима. Встала она у него на дороге, словно гора, — ни прохода, ни тропинки, лишь ледяные вершины, одна другой выше.
Старинные часы с бронзовым маятником пробили два.
Он встал, расправил плечи и глубоко вдохнул воздух. Затем включил бойлер и, ожидая, пока закипит вода, раскрыл сборник задач по высшей алгебре и принялся решать первую попавшуюся.
Без пяти минут четыре он прибыл в Комитет.
Только что закончилось совещание руководителей Комитета. В приемной генерала Н. он чуть было не столкнулся с одним из помощников председателя. Аввакум извинился и впервые почувствовал какую-то неуверенность в собственном голосе, первый раз в жизни ощутил, как его обдало жаром от смущения. Вызванный к доске отличник не решил задачу.
— Как поживаете? — улыбнулся помощник не особенно весело и протянул ему руку. Однако же он улыбнулся, а от его дружеского рукопожатия улыбка показалась намного теплее. — Отдохнули? — спросил он. Взгляд у него был озабоченный.
— О! — произнес Аввакум. Впервые в жизни он ответил этим неопределенным «о». Междометия с их оттенками не имели места в его словаре. — Я вовсе не испытываю усталости, — добавил он. Эта фраза тоже казалась ему не вполне уместной, но ничего другого в голову не пришло.
Помощник положил ему на плечо руку и улыбнулся с такой теплотой, какой Аввакум прежде не замечал в его глазах.
— Генерал ждет вас, — сказал он. — Есть кое-какие новые моменты, он вам все скажет, может, вы подумаете над этим. Мы не считаем, что уже надо ставить точку, напротив! — он сделал небольшую паузу и повторил: — Напротив! — Его зеленые глаза загорелись, выражение бронзового лица стало жестким. — Генерал ждет вас, — сухо сказал он и, кивнув головой, удалился.
Хотя окна были раскрыты, в комнате, казалось, все еще висело облако табачного дыма. Генерал Н. не ответил на приветствие Аввакума и, не отрывая глаз от лежащих перед ним бумаг, указал рукой на кресло.
— Можешь курить, не спрашивая разрешения. Кончив читать, он снял очки и поглядел на Аввакума.
