Эдвард Айронс - Задание: Лунная девушка
– Здесь так красиво! Все так по-другому!
– Древние короли знали об этом, – заметил Дарелл. – Вот почему они выстроили здесь свою Ривьеру.
– Глядите! Тутовые деревья! Это на них живет шелкопряд?
Дарелл кивнул.
– Хотя крестьяне гилаки здесь не слишком образованны. Снобы из Тегерана посмеиваются над их диалектом и называют их калле-маи хор – поедателями рыбьих голов.
Она рассмеялась.
– С вами хорошо, мистер Сэм.
– Если ехать дальше в сторону Горгана, можно попасть на туркменскую территорию. Кони, овцы, верблюды и крупный рогатый скот. Там прекрасная охота. Водятся кабаны, даже волки и тигры. – Он замолчал, внезапно вспомнив про Таню в яме с тигром. Машина пронеслась сквозь еще один ливень. – Чуть помедленнее, Лотос. Похоже, у нас есть время.
В четыре часа дня они пересекли Бабул-Сар с его соснами и пальмами, миновав уютный отель, управляемый швейцарцем. Каспийское море казалось серо-зеленым. На рисовой плантации женщины в красных платьях, согнувшись, сажали в землю рассаду. Мужчины погоняли длиннорогих буйволов, тянувших балансирные плуги. Потом дома с двускатными крышами и высокими фронтонами уступили место густым лесам, запаху серных источников и архитектурному кошмару германо-румынских курортных отелей.
Дарелл велел девушке ехать кратчайшей дорогой в сторону Бендер Шаха и Астерабада. Они миновали рыбную гавань и плотный поток грузовиков с консервного завода, выпускавшего икру. То и дело рядом с зеленым Каспием мелькал великолепный пляж. Воздух ласкал лицо и приносил запахи дынь и цитрусовых. В сознании не умещался тот факт, что это та же страна, на юге которой лежит мрачная пустыня Дашт-и-Кавир.
– Рядом русская граница и Туркменская ССР, – внезапно заговорила Лотос. – То, что вы планируете, не опасно? Враги будут со всех сторон.
– Профессиональный риск, – с отсутствующим видом ответил он, высматривая дорогу, описанную Ханниганом, у которой советское посольство в Тегеране выстроило виллу для отдыха своих дипломатов. – Поверни здесь налево, Лотос.
Показались мостки для рыбной ловли, шлюпки, ухабистый бульвар, обсаженный чахлыми пальмами. Высокие стены скрывали от взглядов множество вилл. То здесь, то там под теплым морским ветром хлопала парусина пляжных кабинок. Вода посерела. Вдалеке волны пошли барашками. Лотос снизила скорость. Дорога петляла среди высоких железных изгородей и теннисных кортов. Еще не видя места своего назначения, Дарелл услышал, как по-русски подсчитывают очки.
– Остановись здесь, Лотос.
Полосатый барьер впереди преграждал им путь. Рядом стояла караульная будка, но внутри никого не было. По обеим сторонам дороги располагались сложенные из камня посты охраны. Дарелл неохотно вылез из машины. Здесь, невдалеке от пляжа, воздух был прохладен и насыщен запахами соли и рыбы. Между постами проходили лучи электронной системы сигнализации. Он рубанул по ним рукой и в ответ где-то вдалеке раздался звон. Дарелл вернулся к Лотос, неподвижно сидевшей за рулем, и спокойно заговорил.
– В деревне, которую мы проезжали, в миле от берега есть гостиница. Отправляйся туда и спроси Амира. Назови мое имя и скажи, что тебя послал я. Амир – дружелюбный малый, хотя и похож на бандита. Четыре года прошло, но он меня вспомнит. Закажи комнату – или две комнаты, если хочешь – прими ванну и как следует вздремни.
Он вытащил часть ханнигановской наличности и отдал ей.
– Купи себе какую-нибудь одежду. Хочешь верь, хочешь нет, но в курортном павильоне есть шикарный магазинчик, принадлежащий французской портнихе. Желаю хорошо провести время, Лотос.
Она казалась растерянной.
– А как же вы, мистер Сэм?
– Если я не вернусь к ужину, позвони Ханнигану, чтобы он помог мне выпутаться.
12
Когда у входа Дарелл назвал свое имя охраннику в форме свободного покроя, у того что-то слабо промелькнуло в глазах, и только. Ответил он коротко и резко, попросив обождать. Дарелл стал слушать пение птиц, наблюдая за прыжками белок по дороге и пытаясь уловить счет теннисного матча, проходившего за стеной. Через минуту-другую игра внезапно прекратилась. Профессор Успанный увлекался теннисом, – вспомнил Дарелл, – когда мы встречались в Брюсселе.
Охранник вернулся.
– Сюда, сэр.
Дождевальная установка рассыпала алмазы росы на залитую солнцем зеленую лужайку. Двое коренастых мужчин в серых костюмах, не улыбаясь, шли ему навстречу. Позади них сквозь плотный кустарник виднелись очертания виллы, гордой своим торжественным и тайным уединением.
– Просим прощения, господин. Мы должны вас обыскать.
– У меня есть пистолет, но я хочу получить его обратно, когда буду уходить.
– Да, сэр.
Их обходительность его насторожила. Обыскивая его, они явно были снедаемы любопытством. Вероятно, они заглядывали в его досье на площади Дзержинского, 2, в Москве, – прикидывал Дарелл. Он надеялся, они не забудут, что здесь нейтральная территория.
– Сюда.
На виллу его не пустили. Обычная предосторожность. Чувствуя себя как заключенный, он шагал между этой парочкой к увитой зеленью беседке у теннисного корта. Над морем цветов кружились бабочки. С виллы доносились звуки советского военного марша.
– Профессор Успанный?
Мужчина, сидевший на скамейке с теннисной ракеткой в руке, встал, улыбнулся, и протянул узкую твердую ладонь.
– Здравствуйте, мистер Дарелл. Вас еще называют Каджун, я не ошибаюсь?
– Рад, что вы меня помните.
– О, эти люди никогда не дадут мне забыть. Оказалось, я нарушил секретность, по-дружески пообщавшись с вами при нашей прошлой встрече. Сколько времени я провел потом с ними, припоминая каждое слово наших коротких бесед! А ведь мы просто болтали о погоде, верно? Бессмыслица!
– Мы можем сейчас разговаривать по-английски? – спросил Дарелл.
Успанный засмеялся.
– Люди из комитета этого не позволят. Да и мне так потом будет проще.
Двое мужчин в серых костюмах бесстрастно стояли рядом, не спуская глаз с Дарелла, подсевшего к профессору на каменную скамью. Успанный был представительным мужчиной лет пятидесяти с красивой головой, густыми седыми волосами и загорелой спортивной фигурой. Дарелл вспомнил Таню. Конечно же, сходство было. Он мог разглядеть сибирское телосложение отца. Но затем он подумал о мадам Ханг и поразился, как мог Успанный жениться на этой ведьме. Наверное, в свое время мадам Ханг походила на Лотос.
Успанный взял полотенце, утер пот с лица и попросил одного из охранников принести с виллы немного водки.
– После пяти сетов мне хочется выпить.
Охранник удалился, все время оглядываясь через плечо, пока не скрылся за кустарником. Вернулся он удивительно быстро, неся поднос с бутылками и стаканами.
– Выпьем за нашу встречу. Правда, нам придется придерживаться рамок светской беседы, мистер Дарелл. Этим людям известно, зачем вы здесь.
– А вам?
– Разумеется. Мы знаем, когда вы покинули Женеву, когда – Стамбул, и когда прилетели в Тегеран.
– Для ученого вы неплохой разведчик.
– Я просто повторяю, что мне говорили.
– Тогда вы знаете, что я ищу Таню. Но не понимаю, почему не ищете ее вы.
– Мою дочь спасут.
– Спасут? От кого?
Было видно, что Успанный чувствует себя неуютно. Он грустно улыбнулся.
– Я не могу говорить о ней. Надеюсь, вы понимаете? Это запрещено.
– Тогда нам почти не о чем больше разговаривать. А вы не хотите узнать, как она? Недавно я ее видел. Мне кажется, вам, ее отцу, должно быть интересно, как она выглядела, как ее здоровье – физическое и душевное...
Успанный покачал головой.
– Вы ее не видели.
– Видел. Она снова потерялась и скитается где-то в пустыне, почти лишившись рассудка.
Успанный побледнел.
– Люди из комитета мне такого не рассказывали. Вы имеете в виду, что нашли Таню, а потом снова потеряли? Но как...
Один из охранников предостерегающе что-то буркнул. Успанный сердито ответил:
– Должен же я узнать о моей дочери, Сергей.
И опять повернулся к Дареллу.
– Вы в самом деле ее видели?
– Она была в руках Хар-Бюри. Без удобств.
Дарелл описал яму и тигра, и как они убежали и спасались от погони. Он старался рассказывать беспристрастно, не приукрашивая фактов эмоциями. Рассказал про фарси и грузовик "рено", про найденное Танино платье и ее исчезновение.
– Она в душевном смятении. Я был с ней достаточно долго, чтобы это определить. Я провел ночь с ней рядом.
Успанный закашлялся.
– Она рассказала вам, что ей довелось испытать?
– Она сказала, что была на Луне, – без всякого выражения произнес Дарелл, всматриваясь в лицо русского. В нем ничто не изменилось. – Но тогда я ей не поверил. А сейчас верю еще меньше.
– Почему? Почему вы ей не верите?
– Вам лучше знать. Подразумевалось, что в космическом полете вы были с ней. Но такой полет никем не зафиксирован. Из московских отделов пропаганды никто даже не пискнул. Ни обрывка сведений, ни даже малейшего намека. Вы были на Луне, профессор Успанный?
