Рональд Сет - Тайные слуги
На Западе вплоть до первой мировой войны так называемые «приличные люди» с презрением относились к шпионам.
Японцы же с момента зарождения в Японии шпионажа включили его в «бусидо»[29], свой строгий кодекс морали и поведения. Шпионаж, провозгласили они, осуществляемый в интересах родины, является как почетным, так и благородным делом. Разве не требует он смелости и отваги, тех двух достоинств, которые более всего ценятся самураями?
Свой кодекс они распространили и на врагов Японии. Молодой русский солдат, переодетый китайцем, был пойман, уличен в шпионаже и казнен. На японцев произвела сильное впечатление его храбрость и беспредельная преданность родине. После казни они послали в русский штаб письмо, в котором высоко оценили поведение солдата.
Русский патруль на Китайской Восточной железной дороге захватил двух японских офицеров, переодетых в маньчжурское национальное платье, в момент, когда они пытались взорвать железную дорогу. Военно-полевой суд в Харбине приговорил их к повешению. Но русский главнокомандующий генерал Куропаткин, узнав, что они офицеры, заменил казнь через повешение расстрелом.
Отношение японцев к шпионажу находилось в полном соответствии с их культом служения родине и идеалами патриотизма. Эти идеалы воодушевляли многих из тех, кто в минуту душевной слабости колебался принять на себя риск, вытекающий из шпионской деятельности. Бусидо делал японских шпионов вдвойне опасными. Одним из примеров бусидо в действии являются камикадзэ — летчики-смертники второй мировой войны.
Японский шпионаж был эффективен не только на поле боя, но и в других своих проявлениях.
В сентябре 1904 года, когда эскадра адмирала Рожественского готовилась к отплытию на Дальний Восток, Кэндзо Камакура и Сэйко Акиёси, служащие петербургской пароходной компании Потемкина, собирались на торжество. Несколько месяцев назад они оба приняли православную веру, а сегодня Кэндзо Камакура женился на русской девушке. Сэйко Акиёси был его шафером.
В то время как они, одеваясь, болтали и шутили, раздался стук в дверь.
— Это пришли с цветами, — сказал Камакура Сэйко, — открой, пожалуйста. Ты уже почти готов, а я, как видишь, даже без брюк. Сэйко пошел открыть дверь. Но вместо человека с цветами он увидел двух незнакомых мужчин.
— Кэндзо Камакура? — спросил один.
— Нет, я Сэйко Акиёси. Мой друг Камакура в соседней комнате. Вы хотите видеть его?
— Да. Камакура вышел на зов Акиёси.
— Вы ко мне, господа? Я очень спешу, через час я женюсь.
— Боюсь, вам придется отложить свадьбу, — сказал мужчина.
— Но это невозможно!
— Кэндзо Камакура и Сэйко Акиёси, мы агенты полиции и арестовываем вас по подозрению в шпионаже.
— На каком основании?
— Скоро узнаете, — последовал ответ.
В действительности полиция еще не располагала нужными доказательствами. Однако обыск, произведенный в комнатах Акиёси и Камакура, показал, что оба они снабжали японское посольство сведениями об эскадре адмирала Рожественского. Было также установлено, что они являются капитан-лейтенантами японского императорского военно-морского флота.
Японское посольство в Петербурге, получив информацию от этих шпионов, переслало ее в два адреса: в посольство в Берлине и в Токио. Посольство в Берлине в свою очередь переправило информацию японскому капитан-лейтенанту, совершающему поездку по Европе. В день, когда пришел пакет из Берлина, офицер находился в Скагене, самом северном пункте Дании. И после того как флот Рожественского прошел Скаген, датчане задержали туриста, который отправлял в японское посольство в Берлине закодированные письма. Власти, заподозрив японца в шпионаже, арестовали его.
Вдоль всего побережья Европы и Азии, во всех пунктах, куда корабли русского Балтийского флота заходили для пополнения запасов горючего и продовольствия, японцы имели своих шпионов. Эти люди немедленно сообщали в Токио о прибытии и убытии русских кораблей. Когда эскадра подходила к Японскому морю, японские рыбаки на более быстроходных судах, чем военные корабли, обогнали ее и предупредили японское командование о приближении русских.
Такова фантастическая цепь шпионажа, который велся твердо и уверенно и сыграл очень большую роль в обеспечении успешного исхода войны для Японии[30].
Глава 7
ПОСЛЕДНИЕ КОРРЕКТИВЫ К ПЛАНУ
Посмотрим, что происходило в политической сфере внутри самой Японии. Для этого от событий, закончившихся первой большой победой японского оружия и шпионажа, вернемся несколько назад.
Внутреннее положение страны отличалось напряженностью. Оно способствовало целям проведения «священной» политики борьбы за мировое господство. Со времени рождения новой Японии самураи, традиционные воины, были шипом в теле реформаторов. Следует полагать, что правители не очень хорошо обращались с ними.
В августе 1876 года правительство отменило пенсии самураям, выплата которых создавала большое напряжение в экономике нации, и заменило их единовременным пособием. В следующем году произошло общее восстание самураев, которое было легко подавлено новой регулярной армией[31]. Власти понимали, что надо что-то предпринимать, чтобы навсегда умиротворить самураев, и согласились с их требованиями — образовать в той или иной форме представительное законодательное собрание. Это в свою очередь привело к созданию политических партий. В 1890 году император и правительство учредили парламент из двух палат: палаты пэров и палаты представителей. Сословие пэров было учреждено на английский манер. Однако не все пэры являлись членами верхней палаты. Только часть из них избиралась самими же пэрами сроком на семь лет, в то время как принцы и маркизы являлись членами палаты пэров пожизненно.
Депутаты палаты представителей избирались всеобщим голосованием. Но согласно первоначально принятой конституции имущественный ценз был настолько высоким, что избирательное право отнюдь не являлось всеобщим.
Власть императора была сведена до положения конституционного монарха. Теоретически он соединял в своем лице законодательную, исполнительную и юридическую власть, но практически не пользовался своими правами, ограничиваясь дачей советов. По сравнению с конституционными правами английского короля права японского императора были еще более ограничены, поскольку ни один подписанный им политический документ не считался действительным, если его не подписывали одновременно все члены кабинета[32].
В связи с тем что на всех важнейших документах имелась подпись императора, решения, принятые правительством, отождествлялись с личностью императора. Это отождествление давало необычную власть правительству, так как согласно догмам государственной религии личность императора была божественной. Действия правительства, правившего именем императора, который в силу своей божественности был непогрешим, следовательно, являлись выполнением предначертаний богов.
Внешне государственная система Японии имела все демократические атрибуты: две палаты парламента и конституционного монарха. На деле это была фальшивка. Ограничение прав парламента препятствовало эффективному управлению государством. Парламент не мог предпринимать что-либо, если его предложения не получали одобрения правительства. Парламент созывался только один раз в год на трехмесячную сессию. Правительство имело право созывать и распускать парламент.
Был только один орган, который ограничивал правительство, практически имевшее всю полноту власти, теоретически принадлежавшую императору. Это тайный совет, который состоял из президента, вице-президента и двадцати четырех членов. Он одобрял поправки к конституции, законы, все чрезвычайные декреты, включая финансовые законодательные акты, договоры и международные соглашения, декреты о введении военного положения.
Одно право императора не входило в компетенцию правительства. Император, являясь верховным главнокомандующим вооруженными силами, по всем военным вопросам пользовался советами только начальников генеральных штабов армии и военно-морского флота, а также советами военного и морского министров. По давней традиции во главе двух последних учреждений должны были стоять только офицеры, состоящие на действительной военной службе.
Таковы были конституционные порядки в стране, когда Япония начала войну против России и осуществляла свои последующие военные мероприятия. Для того чтобы понять, что же лежало в основе событий в течение тридцати лет, последовавших за войной с Россией, необходимо уяснить все сказанное о государственном устройстве Японии.
Вместе с успехами японского оружия в войне с Россией определенные японские круги прониклись еще более твердым убеждением в том, что боги способствуют их экспансионистской политике.
