Юрий Барышев - Мадам Гали – 3. Охота на «Сокола» (F-16)
Сегодняшний день был строго распланирован. Сначала предстояло прочитать срочные шифртелеграммы, затем выслушать доклады начальников отделов, подготовить материалы к заседанию коллегии Управления по результатам работы третьего отдела на канале выезда советских граждан за границу… Дел — уйма.
Но, для начала — традиционная утренняя сигарета за рабочим столом. А попутно — то, что со вчерашнего дня не выходило у Тулина из головы. Да, докладную записку о работе закордонного агента «Гвоздика» он прочтет сразу же.
Не торопясь, Станислав Владимирович открыл дверь и вошел в свой кабинет. Поставил кейс на стул, снял пальто. Достал из сейфа документ и положил на стол. На столе, как всегда, идеальный порядок, слева документы, с которыми нужно работать, справа — уже отработанные, которые утром заберет секретарь. Остро отточенные карандаши, ручка, стопка листов чистой бумаги, массивная стеклянная пепельница, письменный прибор, очки.
Спешка — дело несолидное. Плавным отработанным жестом извлек из лежавшей на столе пачки сигарету, подвинул поближе пепельницу, прикурил, и лишь затем погрузился в чтение докладной.
Начальник отдела, успевший вчера принести документ, когда Тулин уже собирался закрывать и опечатывать сейф, только успел сказать, что наклевывается весьма перспективное дело.
Пробежав глазами документ, Тулин ощутил знакомое покалывание в пальцах. Если дело выгорит, то потянет на знак «почетного чекиста» как минимум. Мысли о максимуме Тулин старательно отогнал, боясь спугнуть удачу.
В докладной он сразу ухватил главное. «Гвоздика» познакомилась с пилотом ВВС США и тот распустил слюни. Пилот готов перелететь на нашу сторону, вернее, продать Советам «боевую машину F-16», заработать три миллиона долларов и исчезнуть.
У Тулина перехватило дыхание. Провернуть такое — еще никому не удавалось! Попытки были, но, как правило, они заканчивались неудачей или громкими скандалами, а то и потерей должностей. Или грудь в крестах, или голова в кустах, это уж как водится.
Вспомнив злополучную Бейрутскую операцию, проведенную «соседями» — военной разведкой, Станислав Владимирович глубоко вздохнул. Снаряд два раза в одно место не падает. Не повезло ГРУшникам — повезет нам. Он был убежденным атеистом, но вдруг поймал себя на том, что шепчет — «Господи помоги!»
Кроме чутья, Тулин обладал еще одним, весьма ценным талантом. Он умело устранял конкурентов на своем пути. Причем делал он это всегда чужими руками, исподволь, и как-то так получалось, что все лавры за оперативные результаты доставались только ему. Руководство ценило Станислава за рвение, невероятную работоспособность и преданность делу. А он умело поддерживал свою репутацию. Подловить его пытались многие и даже подставить ногу. Но Тулин был неуязвим. Никто и никогда не видел его пьяным, или в компании с красивой женщиной, или в обнимку с друзьями, где-нибудь в забегаловке.
Погруженный в раздумья, Тулин нервно барабанил пальцами по столу. Порывисто встав, он быстро запер дверь на ключ. Действовать нужно немедленно. Этот американец может через неделю-другую опомниться, и дело не выгорит. А на согласования, на получение санкции может уйти месяц. Нет, слишком долго. Надо работать в условиях «форс-мажора». Что ж, не в первый раз…
Мысленно Тулин начал набрасывать план действий. Для начала надо лично переговорить с «Гвоздикой» и удостовериться, что она не фантазирует. Взять ее к себе на связь, Баркову за это что-нибудь пообещать, досрочное звание, к примеру. Далее — доложить материалы начальнику Управления и убедить его в необходимости проведения мероприятия только силами москвичей. Затем, срочно вылететь в Бангкок и лично встретиться с янки, прощупать его и убедиться, что он не шизофреник.
Без Министерства обороны не обойтись никак, но их надо подключить на самом последнем этапе, т. е., когда кабана уже завалили и мясо жарится на костре. Тогда, «пожалте к столу господа дорогие».
В кабинете начальника отдела зазвонил аппарат оперативной связи. Тот торопливо поднял трубку.
— Валентин, — даже не поздоровавшись, сухо начал Тулин, — Я хочу провести контрольную встречу с агентом «Гвоздика». Сегодня, и хорошо бы до обеда. Где сейчас Барков? Дай ему задание на организацию встречи.
— Барков сейчас на стадионе «Динамо», Станислав Владимирович. Сегодня же пятница, спортивный день. Он играет в волейбол за сборную управления. Будет часам к одиннадцати.
Тулин в сердцах чертыхнулся. Он ненавидел все виды спорта вместе взятые, соответственно и спортсменов тоже, а чекистов-спортсменов — вдвойне. Сам он не поднимал ничего тяжелее тома агентурного дела или своего кейса.
«Играешь? Ну-ну…» — подумал Тулин и не заметил, как голос его зазвучал резче и неприязненней:
— Сейчас 9:20. Немедленно пошлите за ним машину дежурного по управлению. Пусть, не заезжая на Лубянку, дует в гостиницу «Центральная» и вызывает «Гвоздику». Как только она появится в номере, сообщить мне немедленно. Ей ничего не объяснять, просто пригласить для срочной встречи.
* * *Когда Гали бывала в Москве, то обычно останавливалась в «Украине». И сейчас, всегда обожавшая понежиться по утрам в постели, лежала на широкой кровати в номере любимой гостиницы. Еще в детстве, под ежедневный ненавистный треск старенького обшарпанного будильника она решила: вырасту — буду спать столько, сколько хочется!
И, как и многое загаданное, это сбылось. После школы Гали никогда не приходилось вскакивать «ни свет-ни заря», трястись в переполненном автобусе, а потом отсиживать положенные часы — строго с девяти до шести. То, что ей приходилось делать, во временные рамки обычно не укладывалось.
Однако в этот раз ее разбудили рано. На часах было 10.10, когда в ее номере раздался мелодичный звонок. Трель гостиничного телефона заставила ее окончательно проснуться.
Усевшись на постели, Гали зевнула и сняла трубку.
Голос Анатолия произнес:
— Просыпайся, соня. Приводи себя в порядок, завтракай, и к двенадцати я жду тебя в «Центральной», в 205 номере. В твоих интересах приехать пораньше.
Не дожидаясь ответа, Барков положил трубку.
Так, значит Стас — так про себя называл начальника Второй службы Анатолий — как всегда в своем амплуа. Верный своему принципу «никому не доверяй», он, очевидно, решил проверить, не «липует» ли опер, или агентесса.
Начальник отдела предупредил Анатолия не готовить «Гвоздику» к контрольной встрече.
На эти ценные указания Барков понимающе закивал, мол, как же, как же. Но как только Гали без пятнадцати двенадцать появилась в дверях номера, Анатолий аккуратно взял ее под локоток и стал мягко подталкивать в ванную комнату. Сколько в этом номере напихано прослушивающих устройств, он догадывался, и рисковать не хотел.
В ванной же, открыв краны, он, заглушаемый шумом воды, тихо сказал Гали:
— Сейчас сюда явится мой шеф. Тебе придется повторить свой рассказ для него. Расскажи ему все о Стиве, и постарайся не путаться в деталях. Он тебя будет ловить на мелких неточностях.
Гали слушала, не перебивая. Анатолий, помедлив, продолжил:
— Если тебе от него будут какие-то предложения, решай сама. Но… — опер запнулся, — мне бы не хотелось с тобой расставаться.
— А что, такое может случиться? — насторожилась Гали.
— В жизни все может случиться. Ну, пойдем, время поджимает.
Не успели они расположиться за большим круглым столом, стоявшим посередине просторного номера, как открылась дверь, и в проеме появилась длинная сутулая фигура Тулина.
Сняв пальто, Тулин неторопливо подошел к столу, поздоровался, уселся и произнес бесцветным голосом:
— Анатолий Иванович, у вас есть чуть больше часа свободного времени. Я жду вас здесь, — он посмотрел на часы, — в 13:15.
Выходя, Барков обернулся и поймал взгляд Гали.
«Не беспокойся, — ясно читалось в ее глазах. Не подведу».
Теперь Гали и Тулин остались вдвоем.
Станислав, все так же неподвижно сидя напротив, пристально и беззастенчиво ее разглядывал. Гали доводилось чувствовать на себе и не такие раздевающие взгляды, но Тулин смотрел на нее вовсе не как на красивую женщину. Ни смелый распах ее блузы с соблазнительно покачивающимся золотым кулоном-стрелой, ни стройные обтянутые тонкими брюками ножки, закинутые одна за другую — все это вовсе не интересовало Тулина.
Скорее, он смотрел на нее оценивающим взглядом сотрудника МУРа, поймавшего воровку на доверии, которую нужно расколоть, не имея свидетелей ее преступления.
Но, если шеф контрразведки думал, что его предполагаемая жертва будет смирно и покорно дожидаться своей участи, он ошибался. Гали изучала его столь же тщательно.
Впрочем, ей потребовалось всего-то несколько секунд, чтобы составить представление о человеке, который просил называть себя Станиславом Владимировичем. И представление это говорило, отнюдь, не в его пользу. Может, своим подчиненным Тулин и внушал уважительный трепет, но Гали видела его, что называется, без прикрас.
