Чингиз Абдуллаев - Сотвори себе мир
— С кем встречались вы?
— Они не говорили мне своих фамилий. Но я знала, из какой они организации. Одного из них звали герр Шмидт.
— Это они встречались с убитой?
— Да.
Может, она и права, подумал он. Для БНД изготовить магнитную карточку, открывающую дверь, совсем нетрудно. Это единственное объяснение.
— Как вы с ними встречались?
— Я им звонила. У меня есть телефон. Они мне приказали собрать свои вещи и завтра улететь в Америку. Сказали, что завтра заедут за мной и дадут билеты, деньги.
— Почему они ее убили?
— Этого я не знаю.
— Но вы догадываетесь, для чего им нужна была эта русская?
— Она была немкой.
— Ну да. Правильно, немка из России, — раздраженно поправился Крюгер, — меня интересует, почему они все это делали?
— Я не знаю. Я встречалась с двумя господами.
— Откуда вы знаете, что они из контрразведки?
— А кто еще мог исправить мне документы, устроить меня в Интерпол и помочь с работой? Да и с деньгами тоже. Они знали, что я из Восточной Германии.
— По какому телефону вы звонили?
Она назвала номер. Он задумался, потом громко сказал:
— Дитц, мне нужна ваша мощь. Сейчас у нас будут гости. Приготовьтесь к встрече. И найдите Хоффмана. Мне понадобиться его помощь.
Она изумленно смотрела на него.
Он подвинул телефон к ней:
— Звоните.
Она колебалась.
— Звоните, — строже сказал он, и женщина наконец подняла трубку.
Набрала номер.
— Это я, — сказала она, — нам нужно срочно встретиться. Я вас буду ждать.
— Он сейчас приедет сам, — сказала она, положив трубку. — Вы обещали меня защитить.
— Дитц, — громко позвал Крюгер, — вы установили, куда она звонила?
— Конечно. Я уже посылаю группу.
— Будь осторожен. Они профессионалы.
— Хорошо.
— И чтобы никого вокруг не было. Нам могут помешать.
— Понимаю.
Ожидание было долгим. За это время она успела подробно рассказать ему свою историю, поведав, как трудно пришлось перебираться из Восточной Германии в Мюнхен.
— Как они вас нашли? — уточнил Крюгер.
— Раньше, — женщина явно смущалась, — я работала на «Штази». Ничего особенного. Была просто информатором, работала в библиотеке. Тогда многие работали на «Штази». Эти люди знали о моем прошлом.
— И они вас шантажировали? — понял Крюгер.
Она кивнула.
В дверь позвонили. Она тревожно посмотрела на него.
— Откройте, — разрешил Крюгер.
Она пошла открывать дверь. В дом вошел неизвестный.
— В чем дело, — быстро спросил он, — почему ты меня вызвала?
И тогда Крюгер шагнул в комнату.
— Это я вас вызвал, — глухо сказал он, сжимая в руках оружие.
Глава 14
Япобежал по коридору. Кажется, у нас начались веселые дни. После убийства в Кельне я предполагал нечто подобное на Маврикии. Но почему убили Монбрена? Очень надеюсь, что это не господин Халлер, иначе нам придется убираться с острова, и я забуду, как выглядит Джина Минальди и Мойра Маршалл. И хотя нужно отдать должное Патриции, в постели она была великолепна, как может быть великолепна стройная женщина с таким тренированным телом спортсменки, тем не менее мне не хотелось покидать райскую землю, не отведав и других «даров природы».
У номера Монбрена столпились все гости. Нужно было видеть, как они сожалели о смерти несчастного Монбрена. А ведь среди них наверняка был убийца. Я смотрел на каждого из них. Больше всех подозрение у меня вызвал Давид Келли. Этот толстячок из Алабамы. Он делал скорбное лицо, но в глазах я видел ненависть. Может, мне это казалось, во всяком случае, Келли первый, на кого падает подозрение. Они ведь вместе гуляли по берегу моря, а потом вместе вернулись в отель. И хотя Келли утверждает, что он отправился к себе в номер, это не доказательство. Скорее, наоборот, — полное отсутствие всякого алиби.
Следующий из подозреваемых — Ханс Кнебель. Зачем он мне рассказал о том, кто именно приезжал в прошлом году на остров? Хотел отвлечь мое внимание? Или навести на кого-то? Ведь он ушел из бассейна раньше всех.
Потом выяснилось, что вскоре вернулись и остальные две молодые женщины — Джина и Мойра. И наконец, за ними — наши «уимблдонцы», мастера игры в теннис, с которыми была и моя напарница. Ей я, разумеется, исключил — не потому, что она не могла убить, это она как раз наверняка умеет, а потому, что она бы просто мне об этом сказала. Но с ней вернулись трое мужчин — альфонс Серджио Мелендес и спортсмен Самюэль Митчелл. Подозреваемых слишком много, чтобы делать определенные выводы.
Приехавший полицейский идиот пытался что-то выяснить. С такой физиономией нужно нырять за рыбами, а не искать убийцу. Интересно, куда делся пистолет убийцы? И как его удалось провезти на остров? У меня такого оружия нет, хотя думаю, что наше с Мироновой снаряжение вызывает уважение. Если понадобится, мы сумеем перебить всех гостей. И это не одни слова.
Но кому понадобилась смерть Монбрена? После обеда мы поднялись к себе в номер. И вышли на балкон.
— Как вы думаете, — тихо спросила Миронова, — кто это мог сделать?
— Келли или Кнебель, — пожал я плечами, — наиболее вероятно, что они.
— Я слышала эти разговоры. Но инспектор подозревает и вас. И еще Патрицию Диксон. Вы ведь тоже вошли в отель сразу после прихода Монбрена.
— Последних двоих можно вычесть. — Ох, как приятна моя маленькая месть этой стерве!
— Почему?
— Нужно вычесть, — дипломатично повторил я. Пусть мучается.
Она удивленно посмотрела на меня.
— Мы были вместе, — разъяснил я.
Иногда женщины бывают потрясающе тупы.
— Поздравляю, — взглянула она на меня несколько другими глазами, — кажется, вы не теряете времени зря. Вы действительно сексуальный маньяк.
— Оскорбление — не лучший довод, — сухо замети я.
— Разве это оскорбление? Это скорее признание ваших заслуг.
Ну как возражать такой женщине? Я отвернулся.
— Мы пока еще ничего не выяснили. — Она подвела итог.
— Мне удалось кое-что узнать, — недовольным голосом сообщил я.
— Говорите. — Она даже не замечала моего настроения. Вот женщина! Даже не ревнует по-настоящему. А ведь любую должно было оскорбить подобное невнимание ее партнера.
— Мне сообщил Ханс Кнебель, что в прошлом году здесь, вместе с ним, отдыхали супруги Минальди, — сообщил я.
— Ну и что?
— Значит, они вне игры. Господин Халлер не стал бы приезжать вторично в одно и то же место.
Вот теперь я действительно произвел на нее впечатление. Она придвинулась ко мне.
— Ваш довод довольно убедителен. Кто еще?
— Кнебель утверждает, что потом приезжала Патриция. Но она это отрицает. Хотя он сам тоже не уверен.
— Почему?
— Он говорит — была похожа на Патрицию. И, кажется, была знакома с Антонио Мелендесом, вашим постоянным партнером по корту.
Она проигнорировала мои последние слова.
— Интересно, — сказала она, — очень интересно.
И больше мы на эту тему не разговаривали. Вечером за ужином все сидели подавленные и молчаливые. Смерть Монбрена потрясла. Ему выстрелили прямо в сердце, четко и аккуратно. Выстрела явно профессиональный. И это мне очень не понравилось. Патриция сидела недалеко от меня, уткнувшись в тарелку. Она даже не реагировала на мои взгляды. Черт бы ее побрал. Чтобы познать женщину, мне мало одного раза. Нужно хотя бы три-четыре. А она, кажется, совсем не готова разделить мое мнение сегодня ночью. Джина Минальди, наоборот, несмотря на смерть Монбрена, улыбается, хотя чувствуется, как она напряжена. А подлец Серджио по-прежнему соревнуется с Антонио за право ухаживать за моей «женой». Набить бы им морду.
Интересно все-таки, кто из них убийца? Келли или Кнебель? Оба сидят как ни в чем не бывало. Но мы-то с Патрицией знаем, что у обоих было достаточно времени, чтобы совершить убийство.
А вот Мойра очень подавлена. Кажется, убийство Монбрена ее потрясло. Она так сильно нервничает, что нам приходится успокаивать ее всей компанией. Черт возьми, ну как здесь определить, «кто есть кто»? Кто господин Халлер, кто его посредник, а кто представитель ЦРУ? «Все смешалось в доме Оболонских». Я иногда читаю классику. Каждый шпион несчастлив по-своему, а все счастливые шпионы похожи друг на друга.
После ужина несколько человек уходят в бар, а еще несколько остаются в холле отеля. Джина, конечно, в холле, а вот ее глупый муж увязался за Мироновой. Пусть посидят там подольше, я совсем не тороплюсь.
Сидеть рядом с Джиной — это наслаждение. Хотя, кажется, она догадывается о нашей сегодняшней встрече с Патрицией. Впрочем, это к лучшему. Никто не вызывает у женщин такого болезненного интереса, как успех мужчины у других женщин. В таких случаях ей хочется соответствовать. Нужно знать сволочной характер любой красивой женщины, чтобы это понимать.
