Виктор Суворов (Резун) - Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное)
Он долго возится с чайником, видимо, соображая, произнести ли какую-нибудь дежурную фразу о моем трудолюбии и сообразительности или сказать правду. В чайнике он варит варварский напиток: смесь кофе с коньяком. Выпьешь — сутки спать не будешь.
— Я тебе, Виктор, правду скажу, потому что ты ее сам понимаешь, потому что тебя трудно обмануть, потому что ты ее знать должен. Наш мир жесток. Выжить в нем можно, только карабкаясь вверх. Если остановишься, то покатишься вниз и тебя затопчут те, кто по твоим костям вверх идет. Наш мир — это кровавая бескомпромиссная борьба систем; одновременно с этим — это борьба личностей. В этой борьбе каждый нуждается в помощи и поддержке. Мне нужны помощники, готовые на любое дело, готовые на смертельный риск ради победы. Но мои помощники не должны предать меня в самый тяжелый момент. Для этого существует только один путь: набирать помощников с самого низа. Ты всем обязан мне, и если выгонят меня, то выгонят и тебя. Если я потеряю все, ты тоже потеряешь все. Я тебя выделил в толпе, избрал и поднял не за твои таланты, а потому, что ты — человек толпы, один из многих. Ты никому не нужен. Если что-то случится со мной, и ты снова очутишься в толпе, потеряв власть и привилегии. Этот способ выбора помощников и телохранителей стар как мир. Так делали все правители. Предашь меня — потеряешь все. Меня точно так же в грязи подобрали. Мой покровитель идет вверх и тянет меня за собой, рассчитывая на мою поддержку в любой ситуации. Если он погибнет, кому я буду нужен?
— Ваш покровитель — генерал-лейтенант Обатуров?
— Да. Он выбрал меня и взял в свою группу, когда был майором, а я — лейтенантом… не очень успешным.
— Но и он кому-то служит. Его тоже кто-то вверх тянет?
— Конечно. Только не твоего это ума дело. Будь уверен, что ты в правильной группе, что и у генерал-лейтенанта Обатурова могущественные покровители в Генеральном штабе. Но тебя, Суворов, я знаю уже хорошо. У меня такое чувство, что это не этот вопрос тебя мучает. Что у тебя?
— Расскажите мне про Аквариум.
— Ты и об этом знаешь? Услышать это слово ты не мог. Значит, ты его где-то увидел. Дай подумать, и я скажу, где ты его мог увидеть.
— На обратной стороне портрета.
— Ах, вот где! Слушай, Суворов, об этом никогда никого не спрашивай. Аквариум слишком серьезно относится к своим тайнам. Ты просто вопрос задашь, а тебя на крючок подвесят. Нет, я не шучу. За челюсть или за ребро — и вверх. Рассказать тебе об Аквариуме я просто не имею права. Дело в том, что ты можешь рассказать кому-нибудь еще, а он — еще кому-нибудь. Но настанет момент, когда события начнут развиваться в другом направлении. Одного арестуют, узнают у него, где он слышал это слово, он на тебя укажет, а ты на меня.
— Вы думаете, если меня пытать начнут, я назову ваше имя?
— В этом я не сомневаюсь, и ты не сомневайся. Дураки говорят, что есть сильные люди, которые могут пытки выдержать, и слабые, которые не выдерживают. Это чепуха. Есть хорошие следователи и есть плохие. В Аквариуме следователи хорошие… Если попадешь на конвейер, то сознаешься во всем, включая и то, чего никогда не было. Но… я верю, Виктор, что мы с тобой на конвейер не попадем, и потому тебе об Аквариуме немного расскажу…
— Что за рыбы там водятся?
— Там только одна порода — пираньи.
— Вы работали в Аквариуме?
— Нет, этой чести меня не удостоили. Может, в будущем… Там, наверное, считают, что зубы у меня еще недостаточно остры. Итак, слушай. Аквариум — это центральное здание Второго главного управления Генерального штаба, то есть Главного разведывательного управления — ГРУ ГШ. Руководящий орган военной разведки под различными названиями существует с пятого ноября восемнадцатого года. В это время Красная Армия уже была огромным и мощным организмом. Управлял армией Главный штаб, который сейчас именуется Генеральным штабом. Штаб — это мозг армии. Но реакция Главного штаба Красной Армии была замедленной и неточной, оттого что организм был слепым и глухим. Информация о противнике поступала из ЧК, которое потом превратилось в ГПУ, ОГПУ, НКВД, НКГБ, МГБ, наконец — в КГБ. Для Красной Армии опираться на сведения, полученные из тайной полиции, — примерно то же самое, что для человеческого мозга получать информацию не от собственных глаз и ушей, а со слов другого человека. Да и чекисты всегда рассматривали заявки Красной Армии как нечто второстепенное. По-другому и быть не могло: у тайной полиции свои приоритеты, у Генерального штаба — свои. И сколько Генеральному штабу ни давай информации со стороны, ее никогда не будет достаточно. Представь себе: случилась неудача, с кого спрашивать? Генеральный штаб всегда может сказать, что информации о противнике было недостаточно, оттого и неудача. И он всегда будет прав, потому что сколько информацию ни собирай, начальник Генерального штаба может поставить еще миллион вопросов, на которые не будет ответов. Вот поэтому и было решено отдать военную разведку в руки Генерального штаба — пусть начальник Генерального штаба ею управляет: если сведений о противнике недостаточно, то это вина самого Генерального штаба.
— И КГБ никогда не стремился установить власть над ГРУ?
— Всегда стремился. И сейчас стремится. Это однажды удалось Ежову: он был одновременно шефом НКВД и военной разведки. За это его пришлось уничтожить. В его руках оказалась слишком большая власть. Он стал монопольным контролером всей тайной деятельности. Для верховного руководства страны это страшная монополия. Пока существуют минимум две тайные организации, ведущие борьбу между собой, можно не бояться заговора внутри одной из них. Пока есть две организации — есть качество работы, так как существует конкуренция. Тот день, когда одна организация поглотит другую, станет последним днем для Политбюро. Но Политбюро этого не допустит Деятельность КГБ сдерживается деятельностью конкурирующих организаций. Внутри страны похожую работу делает МВД. МВД и КГБ готовы сожрать друг друга. Кроме того, внутри страны действует еще одна тайная полиция — Народный контроль. Сталин стал диктатором, придя с поста руководителя именно этой тайной организации — из Народного контроля. А за рубежом тайную деятельность КГБ уравновешивает деятельность Аквариума. ГРУ и ГБ постоянно дерутся за источники информации, и оттого обе организации работают так успешно.
Я молчу, переваривая смысл сказанного. Долгая ночь впереди. Метрах в тридцати от нас в ивняке спрятана большая надувная резиновая ракета "Першинг" — точная копия американского оригинала. Прошлой ночью весь диверсионный батальон СпН был выброшен небольшими группами вдали от этого места. Соревнования. Маршрут — 307 километров. На маршруте пять контрольных точек: ракеты, радар, штаб. Группа, которая первой пройдет весь маршрут, обнаружив все объекты и сообщив их точные координаты, получит отпуск и золотые часы каждому солдату. Все солдаты победившей группы станут младшими сержантами, а сержанты — старшими сержантами. Высший командный состав разведывательного отдела контролирует прохождение групп. Сам Кравцов обычно на вертолете вдоль трассы соревнований летает. Но сегодня он почему-то решил остаться на контрольной точке, и в помощники он выбрал меня.
— Кажется, идут.
— Поговорим потом.
6
Камешки чуть шуршат под ногами и катятся вниз. В овраг тихо, по-змеиному скользя, спускается гигантская тень. Огонь костра в ночи чуть ослепил огромного диверсанта. Он всматривается в наши лица и, узнав Кравцова, докладывает:
— Товарищ полковник, двадцать девятая рейдовая группа второй роты СпН. Командир группы сержант Полищук.
— Добро пожаловать, сержант.
Сержант оборачивается к группе и тихо свистит, как свистят суслики. По откосу вниз зашуршали диверсантские башмаки. Двое занимают позицию на гребне: наблюдение и оборона. Радист быстро разбрасывает антенну. Двое растягивают брезент: под брезентом будет колдовать шифровальщик. Как он готовит сообщение, знать обычным смертным не положено, и оттого во время работы его всегда накрывают брезентом. В боевой обстановке командир группы головой отвечает за шифры и шифровальщика. Если группе угрожает опасность, командир обязан шифровальщика убить, шифры и шифровальную машину уничтожить. Если он этого не сделает, отвечать жизнью будет не только он сам, но и вся группа.
Вот готово сообщение. Теперь мы все его видим: обыкновенная кинопленка с несколькими рядами аккуратных дырочек на ней. Сообщение вкладывается в радиостанцию. Станция еще не включена и не подстроена. Радист на хронометр смотрит. И вот жмет на кнопку. Радиостанция включается, автоматически подстраивается, протаскивает сквозь недра кусок пленки, тут же выплевывая его. Несколько цветных лампочек на радиостанции сразу гаснут. Весь сеанс связи длится не более секунды. Заряд информации радиостанция практически выстреливает. Шифровальщик подносит спичку к пленке, и та мгновенно исчезает в пламени, злобно шипя. Кинопленка только кажется обычной. Горит она так же быстро, как радиостанция передает шифрованное сообщение.
