Джек Хиггинс - Эпицентр бури
– О, многое. Он работает на кого-то, но определенно не на ИРА. Ему платят, и, судя по его хвастовству, большие деньги.
– Есть у вас какие-нибудь соображения на этот счет?
– Когда я назвал Саддама Хусейна, он разозлился. Мне кажется, вам не стоит ломать голову дальше. Интересная деталь. Ему известно о вас все.
– О всех нас? – спросил Арну. – Вы уверены?
– Абсолютно. Он хвастался этим. – Потом, обернувшись к Фергюсону, добавил: – Он знал даже, что вы и капитан Таннер находитесь в Париже, чтобы выудить у меня информацию. Так он выразился. Он заявил, что у него есть верные друзья. – Мартин нахмурился, пытаясь вспомнить точно. – Друзья, которые могут раздобыть любые сведения.
– Он так сказал? – Фергюсон бросил взгляд на Арну: – Это не может не вызвать беспокойства.
– Есть и другая проблема. Он назвал дело с Тэтчер одной из попыток, сказав, что у него есть запасная мишень.
– Продолжайте, – сказал Фергюсон.
– Мне удалось вывести его из терпения, задев самолюбие словами о том, как неумело была организована попытка покушения в Валентоне. Думаю, скоро вы убедитесь, что эта мишень – британский премьер-министр.
– Вы уверены? – спросила Мэри.
– Да, – Броснан кивнул головой. – Я подцепил его, сказав, что ему никогда не удастся этого сделать. Он вышел из себя и заявил, что докажет, что я ошибаюсь.
Фергюсон посмотрел на Арну и вздохнул:
– Теперь мы знаем. Мне следует поехать в посольство и поднять на ноги всех наших людей в Лондоне.
– Я сделаю то же самое здесь, – сказал Арну. – Должен же он когда-то выехать из Франции. Мы предупредим все аэропорты и паромные службы. Обычная процедура, но сделаем все максимально осторожно.
Они поднялись. Броснан сказал:
– Вы просто потеряете время. Вам его не поймать обычными методами. Вы даже не знаете, кого искать.
– Вероятно, Мартин, – ответил Фергюсон. – Но мы должны постараться сделать все, что в наших силах, не так ли?
Мэри Таннер проводила их до дверей.
– Послушайте, бригадир. Если я вам не нужна, я бы предпочла остаться.
– Конечно, дорогая. Увидимся позднее.
Она подошла к буфету и взяла две чашки чаю.
– Французы удивительные люди, – вздохнула она. – Они полагают, что мы без ума от чая с молоком.
– Я пью всякий, – сказал он и предложил ей сигарету, – Фергюсон рассказал мне, как вы заработали этот шрам на щеке.
– Память об Ирландии, – она пожала плечами. Броснан чувствовал отчаянную неловкость.
– Ваша семья? Она живет в Лондоне?
– Мой отец был профессором хирургии в Оксфорде. Некоторое время тому назад он умер. От рака. Моя мать еще жива. У нее поместье в Херсфордшире.
– Есть братья и сестры?
– Мой брат был на десять лет старше меня. Его застрелили в Белфасте в тысяча девятьсот восьмидесятом. Снайпер убил его на плоскогорье Дивиса. Он был капитаном морской пехоты.
– Извините меня.
– Прошло много времени…
– Я думаю, вы не очень-то любите таких, как я…
– Фергюсон рассказал мне, как вы попали в ИРА после Вьетнама.
– Просто еще один чертов янки сунул свой нос куда не следовало. Именно так вы думаете? – Броснан вздохнул. – Тогда это представлялось мне справедливой борьбой, и это так и было, не будем кривить душой. Я всей душой отдался этому, действовал очень активно пять долгих и кровавых лет.
– А как вы теперь смотрите на проблему?
– Ирландия? – Он криво усмехнулся. – Теперь я думаю, что испытывал бы удовольствие, глядя, как она погружается в море. Пойдемте, надо размять ноги.
Он поднялся и первым вышел из кафе.
Диллон был на кухне и подогревал чайник, когда зазвонил телефон. Он услышал голос Макеева:
– Она в больнице святого Луи. Нам пришлось проявить осторожность, когда мы наводили справки, но, по сведениям моего информатора, она в критическом состоянии.
– Проклятие, – ответил Диллон. – Что бы ей было не протягивать ко мне руки!
– Это может наделать чертовски много шума. Я лучше зайду к тебе.
– Жду тебя.
Диллон налил в таз горячей воды и пошел в ванную. Вначале он снял с себя рубашку, потом достал портфель из шкафчика под раковиной. Внутри он хранил целую пачку паспортов, везде была его фотография, но разные фамилии. Там же лежал прекрасный набор грима.
Годами он ездил в Англию, и почти всегда через Джерси, один из нормандских островов, принадлежащих Англии. Попав туда, британский подданный не нуждался в паспорте для полета в Англию. Так же обстояло дело с французскими туристами, проводящими отпуск в Джерси. На этот раз он выбрал паспорт на имя Анри Жако, торговца автомобилями из Ренна.
Он отыскал водительские права, выданные в Джерси на имя Питера Хилтона, уроженца Сент-Хельера, главного города острова. На водительских правах острова Джерси, в отличие от обычных британских, имелась фотография. Он давно понял, что всегда нужно иметь при себе достоверный документ. Нет ничего лучше, чем дать возможность сравнить собственное лицо с фотографией на документе. В этом весь фокус.
Диллон развел черную краску для волос в теплой воде и стал втирать ее щеткой в свои светлые волосы. Удивительно, как он изменился, перекрасив волосы. Он высушил их феном и зачесал назад, намазав брильянтином. Потом выбрал пару очков в роговой оправе со слегка затемненными стеклами. Он закрыл глаза и постарался войти в роль, а когда открыл их, из зеркала на него глядело лицо Анри Жако. Это было просто необыкновенно. Диллон закрыл портфель, засунул его обратно в шкаф, натянул рубашку и вошел в гостиную, взяв с собой паспорт и водительские права.
Как раз в это время пришел Макеев.
– Боже! Я вначале подумал, что это кто-то другой.
– Так оно и есть, – сказал Диллон. – Анри Жако, торговец автомобилями из Ренна, еду в Джерси, чтобы провести там зимний отпуск. На катере на подводных крыльях из Сен-Мало. – Он протянул водительские права. – Он также житель Джерси, Питер Хилтон, бухгалтер из Сент-Хельера.
– Тебе нужен паспорт, чтобы добраться до Лондона?
– Нет, поскольку я житель Джерси. Это британская территория. Водительские права подтверждают это. Фото на документе всегда делает людей счастливее. Они думают, что знают, кто вы такой, даже полицейские.
– Что произошло сегодня вечером, Син? Что случилось на самом деле?
– Я решил, что настало время рассчитаться с Броснаном. Видишь ли, Жозеф, он знает меня слишком хорошо. Знает меня так, как не знает никто другой, и это опасно.
– Понимаю. Он умный человек, этот профессор.
– Более того, Жозеф, он понимает, какие я буду делать ходы, понимает ход моих рассуждений. Он такой же, как и я. Мы жили в одном мире, а люди не меняются. Не важно, что он думает сейчас, в глубине души он остался все тем же боевиком ИРА, который вызывал у людей такой страх в старые добрые времена.
– Так ты что, решил убрать его?
– Это был порыв. Я проходил мимо его дома, увидел, как из подъезда вышла женщина. Он окликнул ее. По их словам я решил, что она ушла и не вернется. Так что я использовал шанс и поднялся по строительным лесам.
– Что дальше?
– Я напал на него.
– Но не убил? Диллон рассмеялся, сходил на кухню и вернулся с бутылкой шампанского и двумя бокалами. Откупорив бутылку, он сказал:
– Мы встретились с ним лицом к лицу после всех этих лет. Нам было о чем поговорить.
– Ты не сказал ему, на кого сейчас работаешь?
– Конечно, нет, – спокойно соврал Диллон и наполнил бокалы. – За кого ты меня принимаешь?
Он протянул бокал Макееву, и тот сказал:
– Я имел в виду, что если бы он знал, что у тебя есть еще одна мишень, что ты намерен «взять» Мейджора… – Макеев пожал плечами. – Это означало бы, что Фергюсон будет в курсе дела, что сделало бы твою миссию в Лондоне невозможной. И тогда Арон может отказаться от всей затеи.
– Он не знает. – Диллон отпил шампанского. – Так что Арон может быть спокоен. Кроме того, я хочу получить этот второй миллион. Кстати, я проверил в Цюрихе. Деньги перевели на мой счет.
Почувствовав некоторое смущение, Макеев быстро сказал:
– Естественно. Итак, когда ты едешь?
– Завтра или послезавтра. Я подумаю. А пока ты можешь кое-что организовать для меня. Эта Таня Новикова в Лондоне… мне будет нужна ее помощь.
– Никаких проблем.
– Во-первых, у моего отца был племянник в Белфасте, теперь он живет в Лондоне. Его зовут Данни Фахи.
– Член ИРА?
– Да, но не боевик. Глубоко законспирирован. Мастер на все руки, работает в легкой промышленности. Я использовал его в тысяча девятьсот восемьдесят первом, когда делал для них кое-что в Лондоне. Тогда он жил в доме номер десять по улице Титч, в Килбурне. Я хочу, чтобы Новикова нашла его.
– Что еще?
– Я должен где-то остановиться. Она может организовать это для меня? Полагаю, она не живет в посольстве?
– Нет, у нее квартира недалеко от Бейсуотер-Роуд.
– Я бы не хотел жить там, тем более постоянно. Новикова может быть под наблюдением. Специальное отделение Скотланд-Ярда частенько берет под колпак сотрудников советского посольства.
