Федор Раззаков - Шакалы из Лэнгли
– Вот и я ему говорю: дескать, откуда у меня такие деньги, учитывая то, что сегодня творится в стране. Тем более ваше предложение о моем участии в будущей сделке было озвучено только сегодня. Кстати, сколько все же может составить мое вознаграждение?
– В десятки раз больше, чем упомянутые вами сорок тысяч.
Теперь настало время присвистнуть эль-Сайеду.
– А кем служит тот ваш бедняга? – как бы между прочим, поинтересовался Янг.
– Исмаил Фахми? Он отвечает за систему видеонаблюдения в отеле. Кстати, если ваша… вернее, наша сделка состоится, то именно он будет одним из тех специалистов, чья помощь нам понадобится в первую очередь.
– Хороший специалист?
– Отменный.
– Жаль, что его дочь может умереть.
– Да нет, там все уладилось как нельзя лучше. Я видел его сегодня утром, когда он заступил на дежурство: парень буквально светился от счастья. Рассказал, что нужную сумму ему пообещали одолжить некие добрые люди. И сегодня его дочь должны перевести в Международный госпиталь.
Внутри Янга все похолодело: «Значит, моя версия оказалась верной. Именно Фахми мог стать тем посредником, кто согласился продать русским искомые видеозаписи. Стоп, Саймон: мог или уже продал? Если он заступил на дежурство утром, то у него было достаточно времени для того, чтобы скачать из видеорегистратора необходимые записи и передать их русским. Однако это вряд ли. Во-первых, на это нужно время, во-вторых, вряд ли эта сделка должна происходить на территории отеля в окружении стольких видеокамер. Значит, Фахми нужно покинуть отель. Во время дежурства сделать это проблематично. Или нет?»
– А где дежурит этот ваш Фахми? – допивая свой виски, поинтересовался Янг.
– Хотите выразить ему свою поддержку? Он весь день сидит на первом этаже у главного монитора. Работы сегодня невпроворот.
«Кажется, я оказался прав: запись из стен отеля еще никуда не выходила. Значит, я приехал вовремя. Молодчина, Саймон!».
Ни к какому Фахми американец, естественно, не пошел. Он узнал все, что было нужно, и теперь ему предстояло продумать план предстоящей операции детально. Для этого он поднялся в свой номер на восьмом этаже и вызвал туда по мобильному телефону приехавшего вместе с ним Бобби Дьюка. Этого матерого спецназовца, который только тогда чувствовал себя в своей тарелке, когда в нем просыпался азарт охотника. Именно это чувство и собирался сегодня пробудить в нем Янг.
Разведчик был немногословен. В нескольких словах обрисовав Дьюку сложившуюся ситуацию, Янг приказал ему не спускать глаз с Фахми.
– Рано или поздно ему потребуется уединиться, чтобы попасть в видеоархив. Не трогай его – дай ему сделать свое дело, чтобы у нас были улики. Брать его в отеле опасно: кругом посетители, да и видеокамеры натыканы на каждом углу. Я узнал, что у него есть автомобиль, который стоит на подземной стоянке. Наверняка он спустится к нему, чтобы отлучиться из отеля на полчаса или час. Именно там мы его и возьмем – без лишнего шума и ненужных проблем.
– Но там тоже есть видеокамеры, – подал голос Дьюк.
– Как ты сообразителен, Бобби! Значит, ту камеру, в объектив которой попадает автомобиль Фахми, надо сделать слепой. Неужели не понятно? И главное – не дай себя обнаружить раньше времени. Следуй за ним тенью, но сделай так, чтобы она не отсвечивала ни от тебя, ни от твоих людей.
Чутье матерого разведчика не подвело Янга. После полуночи, когда жизнь в отеле немного успокоилась, Фахми оставил у главного монитора двух напарников, а сам отлучился. Спустя несколько минут он уже был в помещении, где хранился видеоархив. Прекрасно ориентируясь в его базе данных, Фахми достаточно споро разыскал нужные файлы и стал открывать их один за другим, пытаясь убедиться в том, что это именно те записи, которые ему необходимы. В пылу этой работы он совсем забыл о времени. А когда опомнился и бросил взгляд на настенные часы, его прошиб холодный пот: до назначенной ему встречи оставалось чуть больше двадцати минут. Закрыв файлы, Фахми потратил еще пару-тройку минут на то, чтобы записать их на диск. После чего спрятал его во внутренний карман куртки, выключил свет и покинул помещение.
Очутившись на подземной стоянке, Фахми бегом преодолел расстояние до своего подержанного «Рено». Тот стоял у самой стены, за большой колоннадой, отделяющей боковую сторону стоянки от центральной. Задние стекла автомобиля были тонированными, что сегодня сослужило их хозяину плохую службу: он не заметил притаившегося на заднем сиденье незнакомца, которым был не кто иной, как Бобби Дьюк. Едва Фахми сел в салон, как сильная рука «зеленого берета», согнутая в локте, заключила его шею в стальной капкан и прижала к сиденью. В следующую секунду боковая дверь с противоположной стороны открылась, и в салон забрался мужчина с уже пробивающейся сединой в волосах. Скосив на него взгляд, Фахми поймал себя на мысли, что это лицо он уже где-то видел, причем неоднократно. Спустя секунду он вспомнил: это был американец, который постоянно обитал на восьмом этаже и лицо которого он видел не далее как полчаса назад на тех записях с камеры видеонаблюдения, что покоились теперь на диске в его кармане. Едва Фахми успел об этом подумать, как диск уже перекочевал в руки незнакомца.
– Нехорошо продавать конфиденциальную информацию, пользуясь своим служебным положением, – заметил незнакомец, который был не кем иным, как Саймоном Янгом. – Кому ты собирался передать этот диск?
Ответа не прозвучало, поскольку стальной зажим, захвативший шею Фахми, был настолько сильным, что ни пошевелиться, ни сказать что-либо внятное было невозможно. Поняв это, Янг жестом приказал Дьюку слегка ослабить хватку. Когда это случилось, Фахми ответил:
– Я не знаю этого человека, он представился частным детективом.
– Он европеец?
– Нет, араб.
– Ты в этом уверен?
– Да, то ли египтянин, то ли сириец.
– Где ты должен был передать ему диск?
– В ресторанчике на Мирит Баша.
– Когда?
Фахми бросил взгляд в сторону часов на передней панели:
– Пять минут назад.
В следующую секунду Янг приблизил свое лицо вплотную к пленнику и, заглянув ему в глаза, спросил:
– Ты узнал меня?
Фахми напрягся, не зная, что ответить. Этого секундного замешательства Янгу вполне хватило, чтобы сделать правильный вывод.
– Я всегда говорил, что людей губит любопытство, – холодным тоном произнес разведчик и выбрался из салона.
Спустя несколько секунд раздался глухой выстрел. Это Дьюк, приставив пистолет с глушителем к виску Фахми, нажал на курок. После этого он открутил глушитель, вытер рукоятку орудия убийства носовым платком и вложил пистолет в руку убитого, имитируя тем самым самоубийство.
* * *Москва, улицы города
Забыв с ночи завести электронный будильник в мобильном телефоне, Юлия Андреевна Жолташ проснулась позже обычного. До начала рабочего дня в ее учреждении оставалось чуть меньше часа – это означало, что ни привести себя по-настоящему в порядок, ни позавтракать она уже никак не успевала. В иной день в этом не было бы ничего страшного, но только не сегодня, когда опаздывать было категорически нельзя: на девять утра была запланирована планерка в их отделе, на которой Жолташ должна была представить свой отчет за текущий месяц. Поэтому наскоро сделав макияж и бросив в сумочку плитку шоколада, Юлия Андреевна выскочила из квартиры.
Во дворе, где был припаркован ее автомобиль «Тойота», выяснилось, что одна неприятность потянула за собой другую. Сев за руль, Жолташ так и не смогла завести мотор. Вариантов дальнейших действий было всего лишь два: либо на своих двоих бежать к метро, а потом добираться до места службы наземным транспортом, а это катастрофическая потеря времени, либо выходить на дорогу и ловить попутку. Только при последнем варианте оставалась надежда успеть добраться до своего рабочего места в положенное время.
Как ни странно, но, едва женщина вышла на дорогу, ее неприятности разом прекратились. Буквально в следующую секунду перед ней тормознул серебристый «Форд», за рулем которого сидел импозантный мужчина с благородной сединой на аккуратно подстриженных висках. Более того, он не стал выдвигать перед женщиной никаких условий и согласился подбросить ее в тот район, какой она ему назвала. Это был не кто иной, как Федор Иванович Кондратьев, «неожиданную» встречу которого с Юлией Андреевной Жолташ организовали его расторопные подчиненные из Департамента контрразведки.
Едва они тронулись в путь, как Жолташ достала из сумочки плитку шоколада и, отломив кусок, отправила его в рот. После чего предложила угоститься и Кондратьеву. Но тот отказался, сопроводив это тирадой:
– Хороший шоколад в наши дни днем с огнем не сыщешь, поэтому я предпочитаю есть его из проверенных рук.
– В смысле?
– Моя невестка работает технологом на шоколадной фабрике. Так вот она уверяет, что львиная доля покупного шоколада – суррогат. Наши ушлые производители закупают самое дешевое сырье в Южной Африке, штампуют из него всякую гадость, а на этикетках пишут, что это шоколад.
