Джеймс Грейди - Река тьмы
– Конечно, – сказал Джуд, ставя свои сумки на пол.
– Если ничего не получится, всегда сможете уехать, – сказала она.
– Если ничего не получится, – серьезным тоном заметил Джуд, – вы всегда сможете меня пристрелить.
Нора улыбнулась.
– Это все, что у вас есть? – спросила она, кивнув в сторону спортивных сумок Джуда.
– Я путешествую налегке.
– Хватит заливать.
Повернувшись в сторону кухни, Нора позвала Кармен. Та чуть приоткрыла створчатые двери. Вид у нее был разочарованный: в зале находились не те прекрасные люди, которых показывают по телевизору.
– У Энрика должна быть какая-нибудь старая одежда.
Нора повернулась к своему новому работнику:
– Как вас зовут?
– Джуд, – ей врать он не хотел.
– Так вот, Кармен. Сможете найти какую-нибудь одежду для Джуда?
– Этот парень мелковат по сравнению с Энриком, – сказала повариха и, пожав плечами, повернулась к телевизору.
– Когда мне начинать работу? – спросил Джуд.
– Сейчас и начинайте. – Нора вышла из-за стойки. Блузка у нее на поясе оттопырилась. Может быть, сама по себе. «А может, и потому, что под блузкой у нее револьвер», – подумал Джуд.
Нора взяла свою чашку и пошла на кухню. На пороге она на мгновение остановилась и, не поворачиваясь, бросила Джуду:
– Не забудьте подмести во дворе.
Глава 5
Оборотень
Через два дня после «встречи друзей» у директора Дентона серым утром в понедельник Ник Келли кормил сына Сола яичницей на кухне своего дома, построенного в викторианском стиле. К дому примыкал обнесенный железным забором огромный участок. Ник никогда и не помышлял о таком солидном куске земли, содержать который в порядке было сущим кошмаром. Ставни на кухне трепетали под напором ветра, дующего со стороны Чесапикского залива в сорока милях отсюда. Воздух был наполнен свежим солоноватым запахом мартовского моря.
– Хуанита должна вот-вот прийти, – сказала Сильвия, укладывая в свой атташе-кейс большие бумажные конверты и свежие желтые подушечки для печатей.
В кухне пахло молотым кофе, пирожками с корицей и апельсиновым соком. Раскрытая газета «Вашингтон пост» лежала на сервировочном столике. Большой черный пес в ожидании подачки со стола пристроился рядом с высоким стулом, на котором важно восседал ребенок.
Ник поддел вилкой Сола глазунью. Ребенок с опаской следил за этими приготовлениями отца. Из радиоприемника лились божественные звуки концерта Моцарта для фортепьяно.
– Куда запропастились мои ключи? – спросила Сильвия.
Сол, раскрыв рот, посмотрел на мать. Воспользовавшись этим, Ник впихнул еду в рот сына.
– Да вот же они! – Сильвия схватила внушительную связку ключей, лежавшую на кухонном столе.
Ребенок застучал ладонями по подлокотникам своего стула.
– Слушай, Ник, – сказала Сильвия. – Я знаю, тебя беспокоит судьба Джуда.
Она вздохнула:
– Но он бедовый малый.
– Это уж точно, – заметил Ник, всовывая вилку в руку Сола.
– Я знаю, что приключения тебе не нужны. Ты их не хочешь. Прошлое – в прошлом.
– Может быть, и так.
– Конечно же, ты хочешь ему помочь. Но вряд ли ты сможешь что-нибудь сделать. Да и не нужно ничего делать. Теперь ты ему уже ничем не обязан.
Ник посмотрел на Сильвию.
– Все это мы уже не раз обсуждали, – сказала она.
– Да. И твое мнение мне известно.
– Я просто знаю, что права. Тебе надо позаботиться о нас. О Соле, о себе и… В конце концов это жизнь, а не книга, которую ты пишешь. Это наша жизнь. Пожалуйста, ничего не предпринимай. Ладно?
Сол поднес вилку с яичницей к широко открытому рту, но не удержал ее. Вилка перевернулась, и еда полетела на пол. Пес на лету подхватил яичницу и жадно проглотил ее. Сол радостно засмеялся.
– Не обижайся, – сказала Сильвия. – Я не давлю на тебя. Просто ко всей этой чехарде ты не имеешь никакого отношения. Не имеешь, не имел и не будешь иметь.
– Звучит выдержанно и в высшей степени убедительно, госпожа советница по всем моим делам, – заметил Ник.
– А главное – верно по существу.
– С твоей точки зрения юриста – действительно верно.
– Hola! Привет! – послышался женский голос из гостиной. Входная дверь хлопнула. – Все на кухне! Доброе утро!
Собака выбежала из кухни. Сол радостно взвизгнул.
– Hola! – приветствовала служанку Сильвия. А потом совсем тихо она сказала уже по-английски: – Я знаю: ты задумал сделать то, что следует сделать, и я люблю тебя за это. Но я люблю и нашу жизнь.
– Я тоже, – сказал Ник.
– Помни, кто ты есть.
На глазах жены появились слезы.
– Как идут дела? – спросила Хуанита, входя на кухню. За ней, виляя хвостом, бежал черный пес. – Извините за опоздание.
– Все идет нормально, – отвечала Сильвия. – Не могли бы вы помочь Нику докормить Сола и…
– Конечно, конечно. Это я и собиралась сделать…
Хуанита почувствовала какой-то холодок в отношениях между мужем и женой и, на секунду задумавшись, поспешила добавить:
– Но сначала проверю, что там у нас со стиркой…
Она вышла из кухни и в сопровождении собаки отправилась в подвал.
– Ник, прошло уже больше недели. Трезво подумай обо всем и не накручивай себя. Ведь ничего не произошло. Был всего лишь один телефонный звонок под утро. Если бы произошло что-нибудь серьезное, он обязательно бы перезвонил.
– Если бы мог.
Сильвия не выдержала неподвижного взгляда мужа:
– Не надо искать приключений. Я прошу тебя.
– Я не ищу их. Но я должен что-то предпринять.
– Ты ничего не сможешь предпринять, – настойчивым тоном сказала она.
Сол застучал ладошками по столу. Родители посмотрели на него.
– Какую машину тебе оставить? – мягко спросила Сильвия.
– Все равно. Впрочем, советую тебе поехать на джипе: там печка лучше работает.
– Нет, я поеду, пожалуй, на «форде».
Сильвия наклонилась и поцеловала сына, попросив его быть послушным мальчиком. Коснувшись губами лба Ника, она вышла.
Через тридцать секунд – Ник только-только успел засунуть еще одну порцию яичницы в рот Сола – она вернулась, положила голову на плечо Ника и шеей прижалась к его лицу. Он почувствовал запах ее крема из кокосового ореха и обнял жену. Она тоже обняла его.
– Поступай так, как считаешь нужным, а не так, как хотела бы я. Но помни: я люблю тебя и не могу жить без тебя и Сола.
Сильвия поцеловала Ника в шею, он поцеловал ее в губы.
– Поторапливайся, – сказал Ник. – Тебя ждут общественные дела.
Рассмеявшись, Сильвия ушла.
– Ни о чем не волнуйся! – крикнул он ей вслед.
* * *Офис Ника располагался на Капитолийском холме в двадцати минутах езды от дома. По пути на работу, не желая думать ни о чем серьезном, Ник сосредоточил все свое внимание на одном-единственном вопросе: переключит Хуанита приемник на другую волну в угоду своим музыкальным пристрастиям или оставит его на волне классического канала – для Сола. Так и не найдя ответа на этот вопрос, Ник улыбнулся.
«Какая разница? Вряд ли Сол способен отличить один музыкальный стиль от другого».
Место для парковки он нашел только в двух кварталах от офиса. Выйдя из джипа, Ник поднял воротник своего пальто, похожего на шинель моряка, и поглубже засунул руки в карманы. Ледяной ветер дул ему в спину.
«Сильвия права, – подумал он, – ты ничего не сможешь предпринять».
В офисе Ника, расположенном в обычной квартире на последнем этаже многоквартирного дома, были высокие потолки и широкие окна, выходящие на улицу. Ник бросил пальто на старый диван, поставил чайник на плиту и включил компьютер.
На экране монитора появилась надпись: «Какой файл из памяти вы хотели бы извлечь?»
– У тебя ответов на мои вопросы все равно нет, – громко сказал Ник.
Чайник засвистел. Заваривая кофе, Ник старался ни о чем не думать. Стоявшие в холодильнике с пятницы сливки еще не скисли. Чашку с ароматным напитком Ник поставил на свой рабочий стол и поудобнее устроился в кресле. Коснувшись рассеянным взглядом экрана монитора, он повернул голову в сторону окна. Вдали виднелись крыши зданий. На противоположной стороне улицы раскачивались верхушки деревьев, похожие в это время года на обнаженные пальцы.
В памяти компьютера не было даже упоминания о Джуде. В свое время, как только Ник осознал, с каким таинственным миром дал ему возможность познакомиться Джуд, он раз и навсегда запретил себе делать какие-либо заметки о представителях этого мира. Это было просто опасно.
– Но вообще-то я не был трусишкой, – сказал Ник компьютеру.
Он честно писал о том, что рассказывал ему Джуд. Однажды о возможной публикации скандального репортажа, касающегося министерства обороны США, пронюхал мрачный заместитель министра и направил в редакцию Питера Мерфи просьбу не печатать репортаж «в интересах национальной безопасности». Питер снял материал из номера.
