Жерар Вилье - Заход в Паго-Паго
Спать на «Тофуа» ложились рано. Малко с умилением смотрел, как пожилые супружеские пары взбираются по трапу на верхнюю палубу, в свои каюты.
Он залпом прикончил свою водку и вышел на прогулочную палубу. Тихий океан слабо плескался у бортов судна. Свежий бриз приятно обдувал лицо. Не видно ни огонька: «Тофуа» в море был один. Огромные лайнеры не заходили так далеко к югу. Единственное, на что они рисковали наткнуться, были старые развалюхи типа «Принцессы Фиджи», слоняющиеся от острова к острову. Облокотившись на релинги, Малко приводил свои мысли в порядок. Он все еще не имел ни малейшего понятия о причинах гибели Томаса Роуза. В этом-то и была вся загвоздка. Что-то затевалось в этом пустынном малонаселенном уголке Тихого океана, не имеющем никакого стратегического значения.
Глава 8
Грязнуля Джо ощутил легкое предупредительное покалывание в левом веке и выругался. Насекомые, которые поедали его глаза, просыпались в конце дня. Он осторожно провел по векам грязными пальцами, с ужасом и любопытством нащупывая сквозь тонкую кожицу мерзкое шевеление.
Это были крохотные паразиты, уже много месяцев поедавшие белок его глаз. Иногда боль становилась совершенно невыносимой, и тогда старый австралиец пытался размозжить себе голову о стальную обшивку каюты. Следовало бы пойти в больницу, но что тогда будет с «Принцессой Фиджи»? Грязнуля Джо пытался время от времени забыть, что теряет глаза, и наливался пивом.
Шевеление утихло – маленькие червячки не совсем проснулись. Небольшая отсрочка. Грязнуля Джо усердно поскреб курчавую пыльную поросль, скрывавшую его грудь. Под один из его длинных грязных ногтей попало какое-то насекомое. Он раздавил его, даже не интересуясь, что это. «Принцесса Фиджи» носила в своих гнилых досках больше паразитов и насекомых, чем любое другое такое же корыто, бороздящее просторы Тихого океана.
Свалившись на скамью из железного дерева в темной каморке на площадке под трапом «Принцессы Фиджи», Грязнуля Джо с облегчением расстегнул штаны и рубашку. Команда канаков была на берегу, что позволило Грязнуле Джо спокойно опустошить ящик пива, не делясь с первым помощником, курчавым фиджийцем, большим любителем крепких напитков, включая одеколон. Кондиционеры были неизвестны на борту «Принцессы Фиджи», и температура на площадке под трапом достигала 45 градусов. Смола, пропитавшая доски, начинала плавиться. В такую жару капитан свободно потреблял по ящику пива в день. Он выпил содержимое одним длинным глотком, расплющил пустую банку и кинул за спину. Там взвизгнула и побежала крыса. Воняло гораздо больше обычного. Перед тем, как бросить якорь в Ниуе, канаки выловили большую черепаху, и ее распотрошенное тело валялось на палубе, прямо под носом у капитана. Ничего, потом послужит приманкой для рыб.
Грязнуля Джо регулярно продавал черепашьи зубы на Таити. Слава богу, после второй банки он уже никакого запаха не ощущал.
Волна, более сильная, чем прочие, сотрясла «Принцессу Фиджи». На сотую долю секунды Грязнулю Джо охватил позорный страх. Ахнуть не успеешь, как его корыто развалится. Просто чудо, что этого до сих пор не произошло, учитывая работу термитов и морской воды. Бросив якорь в четверти мили от прибрежных отвесных скал Ниуе, он сомневался в прочности прогнивших якорных канатов.
К счастью, капитан не умел плавать, и дальнейшая его судьба не представляла проблемы.
Запасы пива подходили к концу, а возможность заработать 50 ливров представится еще не скоро...
Как месяц назад, в Суве.
Он впервые вляпался в убийство. Тот неизвестный пришел на «Принцессу Фиджи» умирать. Грязнуля Джо видел, как он карабкался по трапу, истекая кровью из многочисленных ран. Человек рухнул на палубу, и капитану едва хватило времени снять с его руки золотой браслет и забрать бумажник, как появились те двое. Должно быть, смертельно раненный, он прыгнул в воду в порту, чтобы спастись от них.
Если бы термометр не показывал тогда 44 градуса, если бы у него не оставалось всего полбанки теплого пива, он скорее всего послал бы их ко всем чертям с этим трупом. Но пять банкнот по десять ливров обещали невообразимое количество банок пива.
Он согласился сбросить труп в открытое море, где-то между Фиджи и Новой Каледонией. Те двое даже проявили заботу, завернув труп в джутовое полотно и запечатав четырьмя свинцовыми пломбами. Грязнуля Джо поместил его у себя за кушеткой, где хранил ящики с пивом и куда никто никогда не полезет.
Только в открытом море до него дошло, что убийцы таким способом купили его молчание, сделав фактически соучастником преступления.
Конечно, он никогда не скажет тем, кто ему заплатил, что дело пошло не совсем так, как должно было. В тот вечер он находился на судне совсем один, и легко мог спрятать труп. Но потом, уже во время перехода, ему никак не удавалось сбросить труп потихоньку, тайком от экипажа. Брать канаков в союзники было слишком опасно, и Грязнуля Джо уже собирался принять героическое решение – пожертвовать ящиком пива, чтобы они упились в стельку... Но потом отступил перед огромностью жертвы и, подождав, когда команда сойдет на острове Пэн на берег, сбросил труп в лагуну.
Было давно пора. Даже канаки уже задумывались, что может так смердеть на площадке под трапом. К счастью для себя, они спали на палубе.
Теперь все было позади. Пиво отработано, а труп съеден хищными рыбами.
Грязнуля Джо машинально пощупал узкий карман на штанах, где лежали бумажник и золотой браслет. Браслет стоил примерно ливров десять. Но на его обратной стороне было выгравировано имя, поэтому Грязнуля Джо не осмеливался его продать. А бумажник из крокодиловой кожи был так хорош, что капитану не хватало духу его выбросить...
В редкие минуты просветления он думал иногда о том, кем был погибший и за что с ним расправились.
Он наощупь схватил новую банку пива. Вдруг на палубе послышался глухой шум. Словно упал какой-то тяжелый предмет. Банка с пивом зависла в воздухе. Грязнуля Джо никого не ждал. Канаки сошли на берег, взяв единственную шлюпку, и их визги он узнавал сразу.
Если бы кто-то причалил к «Принцессе Фиджи», он бы почувствовал удар о корпус. Для самоуспокоения он завопил:
– Есть там кто-нибудь, так твою растак?!
Он ничего не услышал, кроме обычного поскрипывания. Наверное, крыса была потолще, чем остальные.
На всякий случай Грязнуля Джо взял громадный нож, которым резал мясо. Если на судно проник вор, он рано или поздно спустится на площадку под трапом. Грязнуля Джо отпил немного пива и задремал в полутьме. Когда банка кончится, он поджарит себе кусок черепашьего сердца.
* * *Малко первым высадился из пузатого каноэ, доставившего на несколько часов пассажиров «Тофуа» на берег.
Вода была очень прозрачная, но глубина достигала тридцати метров до самых коралловых рифов. Это позволило «Тофуа» приблизиться больше, чем на четверть мили и бросить якорь.
Все население Ниуе собралось на причале, в конце единственной улицы на острове. Прибытие «Тофуа» было редкостным развлечением. Туристов поджидал местный оркестр, и узкие баржи уже заскользили к судну, чтобы доставить груз.
Малко не сводил глаз с приземистого силуэта над водой, недалеко от «Тофуа»: какое-то старое корыто с полуютом, как у рыболовного судна, высоким форштевнем и непостижимо ржавым корпусом.
Малко подошел к чернокожему полицейскому в форме цвета хаки, наблюдавшему за высадкой.
– Видите то судно? Это «Принцесса Фиджи»?
Канак от изумления едва не проглотил ремешок своей каски. Наверное, белый сошел с ума, собираясь путешествовать с Грязнулей Джо.
– Да, господин, – сказал он. – Я полагаю, что это и есть та самая посудина.
– Где можно взять лодку, чтобы добраться туда? – спросил Малко.
– Лодку?
Воистину, нужно очень сильно перегреться на солнце, чтобы вздумать отправиться на «Принцессу Фиджи». Полицейский с отвращением указал Малко на группу чернокожих, сидевших на причале.
– Спросите у них.
Спор занял еще четверть часа. Они хотели отвезти его посмотреть Ниуе, заставить его вернуться на «Тофуа», но только не направляться в сторону «Принцессы Фиджи». Наконец, заплатив около пяти новозеландских долларов, Малко нанял пирогу, выдолбленную из ствола кокосовой пальмы. На веслах сидели два черных, как уголь, канака.
С борта «Принцессы...» свисали расхлябанные сходни. Тросы были до того засалены, что блестели на солнце. Малко схватился за них и поднялся на палубу.
– Возвращайтесь через два часа, – прокричал он канакам. – Получите еще пятерку.
Ему мало улыбалось добираться до «Тофуа» вплавь.
Если все пройдет благополучно, сегодня же вечером он вернется на Паго-Паго.
Палуба «Принцессы Фиджи» была отвратительно грязна. Малко осторожно миновал закрепленные бочки и беспорядочные груды ящиков. Вонь от черепашьей туши вызывала тошноту. Судно казалось заброшенным. Обходя падаль, облепленную огромными мухами, он подошел к темному отверстию.
