Роман Ким - Школа призраков

На следующий день нам объявили об отмене акции «Санта Клоз».

Даню сказал, что служащая одного посольства позвонила в министерство здравоохранения и предупредила о том, что готовится ограбление склада импортных медикаментов. Никаких сообщений в газетах по этому поводу не появилось — очевидно, были приняты соответствующие меры. Заведующий складом и оба сторожа бесследно исчезли. Из слов Даню я понял, что Бан выполнил особое поручение — закрыл им рот навсегда.

Гаянэ позвонила мне и пригласила пообедать в полюбившемся нам французском ресторанчике (она сказала, что хозяин ресторана, седой веселый француз, чем-то похож на ее отца; в медальончике, который она всегда носила на шее, был фотоснимок ее отца). На мой вопрос: куда делась Вильма? — Гаянэ ответила, что сообщила обо всем дяде Вильмы, и тот, чтобы спасти свою племянницу, сразу сплавил ее в Милан к своей сестре, директрисе школы.

Вместо «Санта Клоз» Командор решил провести новую акцию.

Сюда прибыл крупный нефтепромышленник из Кувейта, Юсуф ар-Русафи. Он тесно связан с ливанскими и йеменскими нефтепромышленниками и собирается заключить договоры с рядом африканских стран о совместной эксплуатации нефтяных месторождений, чтобы вытеснить крупнейшие международные нефтяные монополии — такие, как «Стандард ойл», «Галф ойл» и «Ройял Датч Шелл».

К кувейтцу уже подставлен агент Командора — личный секретарь главы здешнего правительства, его удалось завербовать, когда он был в Монако и проиграл слишком много. Агент предложил кувейтцу фотокопии секретных документов о переговорах правительства этой страны с американо-европейскими нефтяными компаниями. Кувейтец вначале колебался, зная, что покупка правительственных тайн — рискованная афера, но потом решился — его уговорила подставленная к нему миловидная европейка.

Сюжет акции — кодированное название «Ниндзя-I» — таков. Агент (секретарь министра) назначает кувейтцу встречу для передачи фотокопий. Место встречи — дом на окраине города, построенный недавно, но еще не заселенный из-за обвала потолка на верхнем этаже. Кувейтец подъедет к дому поздно ночью, отпустит машину, войдет во двор, откроет дверь первого подъезда и поднимется по лестнице на площадку второго этажа, где его в темноте должен ждать секретарь министра с документами. На самом деле его будет ждать не секретарь министра, а Бан с кастетом. После того как он проделает икс, в дом со двора войдет Командор, засунет в карман трупа документы о красном заговоре в странах Африки.

На следующий день полицию по телефону известят об убийстве в пустом доме. Полиция обнаружит на площадке лестницы убитого кувейтца, а в его карманах — страшные документы, которые вызовут сенсацию не только в Африке, но и во всем мире. Акция «Ниндзя-I» — это стрела, которая одновременно должна поразить кувейтского нефтепромышленника и скомпрометировать красных.

Даню получил следующую роль: неотступно следовать за кувейтцем в день акции — до тех пор, пока тот не подъедет к пустому дому. После этого Даню поставит машину недалеко от места действия и будет ждать Командора, Бана и меня.

Мне поручили встретить кувейтца во дворе и провести его к двери подъезда, открыть дверь и показать лестницу, по которой он должен подняться вверх — к Бану. Главное, что от меня требовалось, это не перепутать лестницы. Слева от двери — лестница, которая идет наверх. Справа от двери лестница, идущая вниз, в подвал.

Показав кувейтцу лестницу, я иду в другой конец двора, где меня ждет Командор. Спустя четыре минуты, в течение которых кувейтец должен подняться до площадки второго этажа и умереть, Командор войдет в дом, а я стану у ворот и, когда из дома выйдут Командор и Бан, направлюсь вместе с ними к машине. Мы поедем на север от города и вернемся через несколько часов в город по другой дороге.

Мы провели три репетиции на месте (это называлось «моделированием акции»), в ходе которых были хронометрированы все действия участников. Даню сказал, что план акции пропущен через вычислительную группу, состоящую при Командоре. Когда я спросил, в чем заключается работа этой группы, Даню рассмеялся и замотал головой.

— Я справлялся у Бана… но наш разговор происходил за бутылкой ирландского виски. Он, как всегда, не разбавлял виски, поэтому быстро опьянел и стал заплетающимся языком рассказывать о том, что при составлении общего плана акции из него выделили все факторы, поддающиеся измерению, и проверили все элементы акции на основе количественных подсчетов, причем учитывали те параметры, которые фигурировали при математическом анализе аналогичных акций, проведенных до сих пор. Затем Бан стал объяснять, как составляли математическую модель тактической ситуации, как изучали оптимальные альтернативные решения и проводили тщательную проверку вариантов противодействия кувейтцу, чтобы обеспечить возможно точное прогнозирование результатов акции путем суммирования всех плюсов и минусов… Понятно?

— Довольно смутно, — признался я.

— И говорил еще… о зависимости конечных результатов акции от различных уровней проведения вспомогательных акций…

— Вот это понятно. Нам обоим как раз поручено проведение вспомогательных акций, и от того, с какой степенью точности мы проведем нашу работу, зависит конечный результат акции.

Даню кивнул.

Бан сказал, что учтены даже такие факторы, которые не поддаются точному выражению в числах, неуловимые факторы, которые не были рассмотрены при анализе на модели. В общем в плане акции «Ниндзя-I» предусмотрены все элементы случайностей, вроде аварии машины объекта или внезапного заболевания того или иного участника акции, — и математически вычислены все шансы на удачный исход акции.

Затем Даню сообщил, что план всей акции изложен на шести страницах с перечнем всех приемов уговаривания, специальных и форсированных трюков, всех комбинированных приемов обработки и вспомогательных мер воздействия, специальных фармакологических мер, то есть использования амиталовой соды, диамина и прочих средств, с указанием точного расписания времени проведения всех непосредственных действий в отношении объекта. К этому плану приложены диаграммы, таблицы хронометража и подробные планы тех мест, где предположительно будет находиться объект в течение последних двенадцати часов до финала акции.

В ходе троекратного моделирования акции я убедился, что действительно на этот раз все подсчитано, взвешено, измерено и тщательно перепроверено. Успех акции обеспечен — никаких срывов не может быть.

Настал день акции. Командор, Бан и я прибыли на место точно по расписанию. Я стал у ворот. Кувейтец прибыл вовремя. Я поздоровался с ним, назвав его имя. Мы подошли к двери, он открыл ее, и я показал на лестницу, по которой он должен был подняться в полной темноте. Затем я пошел к Командору, и тот по прошествии четырех минут направился к дому, открыл дверь и закрыл ее за собой. Я стал ждать. Командор с Баном должны были выйти из дома во двор через шесть минут. Но они не вышли — прошло 10 минут, еще 10, еще 5 — их не было. Я стал беспокоиться — ломался весь график акции. Прошло еще 10 минут и еще 10 — их уже не было сорок пять минут.

Я подошел к дому, открыл дверь и прислушался — ни звука. Тогда я поднялся по лестнице до второй площадки. Затем спустился вниз, вышел на улицу и, подойдя к машине, в которой сидел Даню, сказал:

— Они не вышли. Уже прошло около пятидесяти минут.

— Может быть, ушли другим путем?

— Каким?

— Там есть другая лестница, ведет вниз…

— В подвал. Я знаю.

— А в дальнем углу подвала есть дверь, за ней коридор, он упирается в дверь, через которую можно выйти в соседний двор.

— А зачем же идти этим ходом? Ведь я их ждал согласно плану акции во дворе дома, и мы должны были вместе пройти к тебе.

— Они могли выйти в соседний двор и направиться в город.

— Если они направились в город, то должны были пройти мимо тебя по этой улице. Ты никого не видел?

— Ни одного прохожего не было. Только пробежали две собаки — возможно, что это были гиены.

— А ты случайно не заснул?

— Я проглотил пять таблеток антидормина и могу теперь не спать двое суток.

После недолгого раздумья Даню предложил пойти вместе в дом и подняться по лестнице. Я сказал, что уже поднимался до второй площадки и никого не нашел. Даню заявил, что пойдет сам, у него есть фонарик — надо выяснить, в чем дело. А я должен остаться здесь — на тот случай, если вдруг подойдут Командор и Бан.

Но Даню не пошел. Мы увидели вдали огни машин, они быстро шли в нашу сторону. Мы двинулись навстречу этим машинам. Мимо нас проехали два «бьюика» и остановились у пустого дома. Из машины вышли люди и проследовали во двор. Даню шепнул:

— Плохо дело. Это полиция. Кто-то уже сообщил им.

Мы помчались в город. Явились к Веласкесу, доложили обо всем. Он был так потрясен, что забыл даже щипать эспаньолку, и, почесав лоб, не заметил, что сдвинул набок парик. Мы просидели до утра у Веласкеса — он несколько раз звонил кому-то и говорил о шахматных партиях, перечислял ходы и объяснял расположение фигур на доске — разговор был кодированный. Но ничего выяснить не удалось.