Майкл Куни - Судный день в Англии
Слабая надежда. Однако пока Тамара Малик находится в военном госпитале и еще не готова к выписке, Киз был свободен в действиях и мог заняться другими делами, тем более, что на карту было поставлено многое, а выхода не предвиделось.
Сирена «скорой помощи» позволила ему легко маневрировать в потоке машин, и до особняка на Шеферд-хилл он добрался довольно быстро. Войдя в дом, который оказался совершенно пустым, и не обнаружив никаких следов борьбы, Киз воспользовался планом и достал из ниши напротив входной двери хорошо скрытую камеру «Полароид». Вынул из нее фотографии.
Снимки были не слишком четкие, наверное, из-за слабого освещения в холле. Но и его было достаточно для того, чтобы запечатлеть на первом снимке Малика, а на втором — Синя. Таймер отпечатал на фотографиях время: у Малика — 7.32 вечера, у Синя — 8.10. На следующей фотографии можно было видеть затылки обоих выходивших в дверь в 1.32 ночи.
Киз еще раз обратился к плану и направился в ванную комнату. Достав портативный магнитофон и включив запись, Киз, поначалу, ничего не услышал. Потом раздался хлопок закрываемой двери, шум закипающего чайника, скрип пружин кровати. Ласковые слова, произнесенные Маликом. Женский смех. Тишина. Снова ласковые слова, после которых Малик спросил Шерри Джонкин, согласился ли Синь посетить его. Снова любовный диалог и смех девушки, отказывающейся выполнить экзотические желания Малика. Звук пощечины и последовавшее за ним согласие. Через некоторое время — нудный голос Малика, разглагольствующий о хорошем обращении с цветным населением в Южной Африке. Горячие возражения Шерри Джонкин. Голос девушки, сообщающий о прибытии Синя. Диалог Синя и Малика, упоминание о «Судном дне» и потом — тишина. Киз подождал еще минут пять, пока кончилась пленка, и осторожно осмотрел магнитофон. Казалось, с ним все в порядке. Проверил микрофоны — исправны. Значит, кто-то стер конец беседы.
Киз вышел в холл и, подойдя к телефону, набрал номер Лайонела Плюма. Тот ответил сразу. Да, все отчеты Шерри Джонкин за сегодняшний день записаны так же, как и все ее телефонные разговоры. Да, он немедленно проверит их и перезвонит.
— Я не требую именем Юникорна, — рявкнул Киз, — но это, тем не менее, очень срочно, так что поторопитесь! — и повесил трубку.
Ожидая ответ от Плюма, он тщательно осмотрел дом, но ничто не указывало на то, куда могла исчезнуть темнокожая танцовщица. Возможно, она где-то в Лондоне или, Бог знает, где еще.
Зазвонил телефон. Плюм?
— Киз у телефона. Говорите!
Плюм спешил. Известно, что за сегодняшний день был лишь один звонок. Мисс Джонкин звонила в Лондонский аэропорт и интересовалась расписанием полетов на Иоханнесбург. Билеты на все рейсы были проданы, но мисс Джонкин договорилась о резервном месте.
— Я не собираюсь ее арестовывать, — сказал Киз, — но, если она уже улетела, надо предупредить Ио’бург. Если же она отправилась к красным, я найду ее и уничтожу.
На той же машине «скорой помощи» Киз, игнорируя сигналы светофора, мгновенно домчался до Лондонского аэропорта. Оставив автомобиль у здания аэропорта, он поспешил к службе регистрации. Мисс Шерри Джонкин, сообщили ему, только что улетела на самолете южноафриканской авиалинии рейсом «для цветных» в Иоханнесбург. Следующий рейс «только для белых» должен быть через час. Но все билеты уже проданы, и несколько пассажиров ожидают резервных мест. Не желает ли мистер попытаться улететь завтра?
Киз позвонил Перкинсу в Министерство иностранных дел, отвечающему за дипломатический транспорт. Затем он связался с группой контроля и поручил им передать Смили в Иоханнесбург срочную информацию. Возможно, Плюм и сам до этого додумается, но Киз предпочитал надеяться только на себя.
Пора было немного перекусить, и Киз отправился в кафетерий, где, сидя на высоком табурете и держа чашку обеими руками, с удовольствием потягивал горячий кофе с булочкой.
— Будучи в Риме, поступай как янки, — услышал над самым ухом Киз голос с бостонским акцентом.
— Йенси! Йенси Флойд! Привет, старина! Ты откуда?
Круглый и гладкий, словно боб, американец был чуть постарше Киза. До тех пор, пока Киз не убедил президента в том, что президентская служба в ЦРУ должна быть укомплектована профессиональными разведчиками, вместо премудрых теоретиков, не нюхавших пороха, Флойд занимал один из высоких постов в ФБР. Теперь, насколько было известно Кизу, он возглавлял личную службу президента. Американец, усевшись на соседний стул, пристально уставился на Киза, а официантка подала ему кофе, не дожидаясь заказа.
Йенси Флойду был очень симпатичен этот внешне нелюбезный англичанин с лицом морского волка XVII века. Им довелось работать вместе во время выполнения одного из заданий Киза в Америке. Знал Флойд и о том, что Киз занимал высокий пост в английской разведке, и предполагал, что его должность не ниже помощника секретаря. Американец не подозревал о том, что, помимо известной британской разведки, состоящей из секретной службы ДИ-5, бывшей МИ-5, и службы шпионажа ДИ-6, бывшей МИ-6, существует более древняя и гораздо более квалифицированная разведывательно-шпионская служба — секретная служба Ее Величества. А если бы даже он об этом и узнал, то вряд ли смог бы догадаться о том, что Киз — главный ее сотрудник. В конце концов, человек, возглавляющий службу, не стал бы сам заниматься расследованием, выполняя работу рядовых сотрудников.
— Ты тут по делу, Йенси, или просто так? — полюбопытствовал Киз.
В ответ американец наклонился к его уху и зашептал:
— Думаю, ты меня поймешь. Я здесь как раз по делу. Был срочный запрос вашего премьер-министра нашему президенту о том, Боже мой, чтобы мы перебросили сюда все имеющееся у нас оборудование по радиопеленгу. Строго между нами! Две воздушно-транспортные эскадрильи возвращаются из-за этого с Марианских островов, Боже мой, а ты меня спрашиваешь, по делу я тут или на прогулку приехал!
Киз отставил кофейную чашку и посмотрел на табло, где загорелся номер очередного рейса.
— Я что-то подобное слышал, Йенси, — отозвался он на доверительные слова американца, — но это не имеет никакого отношения к Пентагону, насколько мне известно. — И Киз снова принялся за кофе.
Американец оглядел зал.
— Знаешь, я не очень себе представляю, что думают по этому поводу официальные лица, но наш Номер Первый хочет знать, что за всем этим кроется и что мы можем предпринять в связи с этим. Если вообще что-то можно предпринять. Меня пропустили через номер десять и предупредили, что если я поспешу, то застану тебя здесь. А вообще-то, прежде чем поднялась паника, я был в Париже по делам НАТО, — закончил он.
Киз относился с профессиональным уважением к людям из ФБР, в особенности — к Флойду. Сотрудники ФБР были именно такими, какими хотелось бы стать большинству агентов — высококвалифицированными разведчиками, прекрасно разбирающимися в разнообразных современных технических средствах. Их методы вербовки и обучения были безупречными, и Киз не раз подумывал о том, как внедрить их в секретную службу Лайонела Плюма, хотя испытанный способ старины Плюма был не так уж плох и гораздо более эффективен, чем считали некоторые.
— Ты можешь помочь, Йенси, — заговорил Киз. — Хорошо, что ты успел встретиться со мной. Я скоро улетаю и, как только вернусь, свяжусь с тобой. Скорее всего, мы встретимся на площади Гросвенор через три-четыре дня. А за это время не мог бы ты сделать кое-что…
— Скажи, что надо сделать, дружище? — кратко ответил Флойд.
На табло высветился номер рейса Киза.
— Разузнай все возможное о «Штормоцвете». Это может быть что угодно — игра слов, шифр, название книги. Все это очень важно, Йенси. Теперь мне пора. Увидимся. — Киз хлопнул задумавшегося американца по плечу и поспешил к стойке регистрации номер семь. Проблем больше не было, билет ожидал Киза на борту. Самолет благополучно взлетел.
Киз допивал второй бокал бренди, когда «боинг» приземлился в Париже. Посадка была мягкой. Полицейский предупредил, что все должны пройти в зал ожидания для транзитных пассажиров. Как всегда, Киз был удовлетворен первоклассным обслуживанием. Он побродил между витрин, остановился у стенда книжной распродажи и, чтобы скоротать время, купил довольно дорогой детектив-триллер известного английского писателя.
В ожидании дозаправки «боинга» для перелета в Рим Киз начал читать о похождениях супер-шпиона — меткого стрелка, поклонника виски и любимца женщин. Особенно в романе умиляло то, что автор книги раньше работал в Службе безопасности, а посему, знал истину — знал, насколько нудной бывает иногда разведработа, как малы возможности применения в ней научных достижений. Деньги, секс и жестокость были традиционно применяемыми методами, причем, именно в такой последовательности. Либо это был обычный для красных приказ идти в бой. Да и сам этот автор, впрочем, Киз сомневался в том, что писатель знал об этом, вылетел из департамента Плюма в результате внутренней борьбы за власть, обычной перетасовки, какие случаются в крупных организациях, где продвижение по службе означает деньги, и за это вам, со спокойной совестью, могут перерезать горло. Это была объективная реальность жизни разведслужбы, о которой, как правило, в триллерах не писали.
