Йоханнес Зиммель - В лабиринте секретных служб
У Жанетты в деревне воспитывался ребенок. Семья, в которой он содержался, ставила все новые и новые требования перед матерью. Томас положил этому конец.
Соня получила наследство. Жуликоватый адвокат не вводил ее в право наследования. Томас заставил его сделать это.
У Бебе был друг, который ей постоянно угрожал и требовал деньги. Легкой ссылкой на полицейские предписания и жестким приемом джиу-джитсу Томас заставил его вести себя прилично. Альфонс звали этого человека. В дальнейшем он доставит много неприятностей Томасу…
Среди постоянных посетителей ресторана был Вальтер Линдер, банкир, бежавший от Гитлера из Вены и Парижа. Во время бегства Линдер потерял свою жену, но они предварительно договорились встретиться в Тулузе, и он теперь ожидал ее. Томас был очень симпатичен Линдеру, и когда он узнал, что Томас тоже банкир, сделал ему предложение:
— Как только я встречу жену, мы поедем в Южную Америку. Там у меня есть капитал. Я предлагаю вам быть моим партнером.
Линдер показал Томасу документы «Рио ла плато Банка», подтверждающие, что на счете Линдера имеется миллион долларов. Это был момент, когда Томас, несмотря на все пережитое, вновь поверил в человеческий разум, в светлое будущее.
Он хотел избавить человечество от ужасов, которые хранили в себе документы черного портфеля. Ни «Второе бюро», ни немецкий абвер не должны их получить. И только тогда можно покинуть погрязшую в войне, неустроенную, старую Европу. Скорее в новый мир! Стать снова банкиром, свободным гражданином. Как он этого хотел!
Увы, это желание осталось неисполненным. Вскоре против своей воли Томас будет работать на французскую секретную службу против немцев, на немцев против французов, а потом снова на французов, потом на англичаь против них, на все союзные разведки и против них. Жизнь, лишенная разума и логики, только начиналась. Томас, который ненавидел насилие, и предполагать не мог, что ему предстоит пережить.
Время бежало. Прошел июнь, июль. Почти два месяца они находились в Тулузе. Томас и Жанне собрались на совет. Полковник был в возбужденном состоянии, но это обстоятельство только позднее всплыло в голове Томаса. Сименон предлагал расширить радиус действия Томаса по закупке продуктов.
— Есть несколько адресов, — склонился он над топографической картой, — посмотрите-ка, здесь в 150 километрах северо-западнее Тулузы, в долине Дардоны недалеко от города Шарлот…
— Находится небольшой замок, — подхватила Жанне, нервно затягиваясь сигаретой, на что Томас также обратил внимание значительно позднее, — «Ле Мелонж». Люди, живущие там, имеют фермы, свиней и коров, словом, все, что нам нужно.
Тремя часами позднее маленький «пежо» уже прыгал по проселочной дороге. Берега Дардоны были очень романтичны. Романтичным был и замок, «Ле Мелонж», с его высокой стеной и четырьмя сторожевыми башнями, господствующими над всей местностью. Замок XV века был окружен парком с прилегающими к нему лесами и полями.
Томас остановил автомобиль перед въездом в парк и несколько раз окликнул владельцев. Никто не отвечал. Томас прошел во двор и заметил огромную приоткрытую дверь из дуба и лестницу. «Алло!»—несколько раз закричал Томас и услышал в ответ смех высокого тона, похожий на крик. Смех издавал явно нечеловеческий голос. В следующее мгновение на лестнице показалась маленькая коричневая обезьянка. Она быстро подбежала к Томасу, ловко забралась к нему на левое плечо и начала его целовать. Не оправившись от испуга, Томас услышал женский голос: — Клоу, Клоу! Где ты? Что ты там вытворяешь? Дубовая дверь открылась шире, и Томас увидел в ее проеме темнокожую женщину ослепительной красоты. На ней были белые брюки и белая блуза. На узком запястье блестел золотой браслет. Черные волосы облегали голову и были расчесаны на пробор.
Томас потерял дар речи. Он знал эту женщину и преклонялся перед ней много лет. Это было невероятно: в такое время, в разгар войны и после поражения Франции встретить идола всего мира, знаменитую негритянскую танцовщицу Жозефину Беккер.
С чудесной легкой улыбкой она поприветствовала Томаса:
— Добрый день, месье, извините за такое стремительное знакомство. Вы, кажется, понравились Клоу.
— Мадам… Это вы… вы живете здесь? Меня зовут Жан Леблан. Я приехал сюда купить продукты. При взгляде навас, мадам, я все позабыл.
Он поднялся по лестнице с обезьяной на плече и поцеловал руку Жозефине Беккер.
— Я счастлив стоять перед вами, величайшей актрисойнашего времени.
— Вы милы, месье Леблан.
— У меня собраны все ваши пластинки, я посетил все ваши ревю.
Полный преклонения, смотрел Томас на «черную Венеру». Он знал, что она родилась в американском городе Сан-Луисе, ее отец испанский коммерсант, а мать негритянка. Она начинала свою сказочную карьеру, не имея ни гроша. Всемирная известность пришла к ней в Париже, где она привела публику в неистовство, исполняя фольклорные танцы, одетая лишь в банановый венок.
— Вы прибыли из Парижа, месье?
— Да, я беженец.
— Вы должны мне все рассказать. Я так люблю Париж. Это ваша машина у ворот?
— Да.
— Вы приехали один?
— Да.
— Пожалуйста, месье Леблан, пройдемте со мной. Замок был обставлен антикварной мебелью. Томас узнал, что в нем проживает еще несколько животных. Кроме обезьяны Клоу, он познакомился с обезьяной Микки, быстрой Сюизой, с необычайно громадным датским догом Бонзо и питоном Агатой, лежавшим перед камином в золе, попугаем Ганнибалом и двумя мышками Вопросительный знак и Завиток Волос. Все звери жили в полном согласии. Бонзо лежал на ковре, а на его носу танцевала мышка Вопросительный знак. Микки и Ганнибал играли в футбол небольшим шариком из фольги.
— Счастливый мир, — сказал Томас.
— Звери любят жить в мире, — ответила мадам Беккер.
К сожалению, этого нельзя сказать о людях. — Но когда-нибудь поймут это и люди, — ответила танцовщица. — А теперь расскажите мне о Париже.
Томас стал рассказывать и настолько увлекся, что забыл о времени, машинально взглянув на свои часы, он воскликнул:
— Боже мой, уже шесть часов!
— Рассказ был интересен, спасибо. Может быть, вы останетесь со мной пообедать? К сожалению, у меня в доме нет ничего особенного, я не ожидала визита, к тому же и служанку отпустила.
Томас заговорил восторженно:
— Хочу ли я остаться?! Разрешите в таком случае мне приготовить обед. Можно из немногого сделать деликатесы!
— Совершенно правильно. Не всегда должна подаваться черная икра.
Кухня замка была большая и старомодная. Засучив рукава, Томас принялся за дело. Наступал вечер, солнце закатилось за гряду холмов на берегу реки, тени стали длиннее. Жозефина Беккер, улыбаясь, смотрела на то, как Томас готовил пикантные яйца.
— Мадам, речь идет о собственной композиции. В вашу честь я нареку это блюдо «яйца по-беккеровски».
— Спасибо, а сейчас я должна оставить вас, прошу извинения, мне надо переодеться к вечеру.
Жозефина ушла. В отличном настроении Томас продолжал готовить. «Что за женщина», — думал он. После работы Томас вымыл руки и прошел в столовую. Она освещалась двумя канделябрами, в которых горело 12 свечей. Жозефина была в зеленом платье, плотно облегавшем ее фигуру. Около нее стоял высокий мужчина в темном костюме с загорелым лицом и коротко остриженными волосами. Жозефина, держа крепко за руку мужчину, сказала:
— Извините, месье Леблан, за неожиданность, но я должна быть очень осторожной. — Смотря влюбленными глазами на мужчину, она продолжала — Мориц, я хотела бы познакомить тебя с другом.
Человек в темном костюме крепко пожал руку Томаса:
— Я бесконечно счастлив познакомиться, наконец, с вами, Томас Ливен. Я столько слышал о вас!
Услышав неожиданно свое имя, Томас буквально оцепенел. «Что за идиотизм, — думал он, — я опять попал в передрягу».
— Ох, как глупо с моей стороны, — воскликнула Жозефина, — вы ведь не знаете Морица. Это Мориц Дебре, месье Ливен, майор Дебре из «Второго бюро».
«Черт побери, — думал Томас, — выберусь ли я когда-нибудь из этого дьявольского круга? Прощай, приятный вечер вдвоем».
— Майор Дебре мой друг, — сказала мадам Беккер.
— Счастливый человек, — откликнулся Томас. — В Тулузе уже несколько недель вас ожидает полковник Сименон.
— Я только вчера приехал сюда, полет был очень тяжелым, месье Ливен.
В разговор вступила Жозефина:
— Мориц не может показаться в Тулузе. В городе много немецких агентов и французских шпионов.
— Мадам, вы потрясли меня этим радостным сообщением, — сказал Томас.
Повернувшись к Томасу, Дебре проговорил:
— Я знаю, что вы хотите этим сказать, месье Ливен. Немногие сделали для Франции в период большой опасности для нее столько, сколько вы. По прибытии в Лондоня доложу генералу де Голлю, с какой самоотверженной храбростью вы спасли черный портфель от немецкого генерала.
