Жерар Вилье - Смерть в Бейруте
– Спасибо, Эли, – сказал он.
Лейтенант Набати смущенно улыбнулся. Под его всегда заспанным внешним видом скрывался удивительно живой ум.
– Вы баловень судьбы. Мы не знали, что Катя работает на КГБ. Когда вы отправились к ней, я снял наблюдение за вами. У меня было свидание с девушкой из «Крейзи Хорс», которая живет напротив. Но она опоздала. Поскольку она очень красива, я ждал ее целый час. В противном случае меня бы там не было.
Никогда Малко так не благословлял женское непостоянство...
– Что вам известно о Кате?
– Только, что она лесбиянка, – поморщился Эли. – Принята в хорошем обществе. Одна саудовская принцесса без ума от нее и каждый месяц приезжает к ней из Эр-Рияда. Но я не знал, что она, эта Катя, занимается и другими делами.
Укол начал действовать, и Малко поспешил сказать Крису Джонсу:
– Передайте Халилу Жезину, чтобы он на время уехал из Бейрута. Пока я не найду Катю. Уезжайте вместе с ним, со мной останется Милтон.
Крис кивнул, и Малко провалился в пропасть. Он успел подумать о том, что отношение Кати к нему изменилось сразу после звонка Муны.
* * *Майор Юрий Давидян не скрывал своего негодования. Катя встретилась с ним в салоне отеля «Континенталь», относительно спокойном месте для сотрудника КГБ, где, во всяком случае, его не станут беспокоить барбузы полковника Сулеймана.
– Вы совершили серьезную ошибку, – сердито сказал он. – Вы не только не обезвредили нашего противника, но обнаружили себя. И теперь вам придется исчезнуть, мы лишаемся надежного источника информации.
Катя мрачно играла своими очками. Она работала на КГБ не из-за корысти, а по убеждению. Она закончила Московский медицинский институт, и ее направили на работу в Бейрут. Свои сексуальные отклонения она поставила на службу КГБ, создав эффективную сеть для получения информации.
– Я исполняла ваш приказ, – возразила она. – Я хотела, чтобы все это выглядело как несчастный случай. Мне ничего не стоило прикончить его у меня дома.
– Знаю, – перебил ее Давидян. – Но сейчас, повторяю, вы должны исчезнуть. Куда вы отправитесь?
Катя криво ухмыльнулась.
– К принцессе Алии, на ее бейрутскую виллу. Она обожает меня. Ливанцы не рискнут меня там разыскивать, даже несмотря на убийство Мирей. Алия принадлежит к саудовскому королевскому роду и имеет дипломатический паспорт. Таким образом, я не потеряю связи с Мукой.
Давидян закурил сигарету. Уже несколько дней он очень нервничал и потерял аппетит. Приказы из Москвы были однозначны: китайцы не должны подписать контракт...
– Необходимо убрать американца, он слишком много знает. И Гарри тоже.
– Гарри?
Катя удивилась. Хотя она и привыкла к жестокости спецслужб, но не поняла, почему нужно избавиться от такого преданного человека, как армянский фотограф.
– Американец его не видел.
– Пусть. Но его наверняка узнали ливанцы. В идеале Гарри должен убить американца, а потом исчезнуть сам. Через него они могут выйти на меня.
– Через меня тоже, – холодно заметила Катя.
Наступило тяжелое молчание. Юрии Давидян выдавил из себя почти естественную улыбку.
– Вы – другое дело. Вы наша. Гарри же работает на нас только под давлением. Если его арестуют, он все выложит. У меня есть план.
– Но кто займется Халилом Жезином?
– Не беспокоитесь, – сказал Давидян. – Халил Жезин не подпишет контракта с китайцами.
Катя удовлетворенно кивнула. Она уже размышляла о том, как можно одновременно убрать и Гарри, и американца.
Майор Давидян дружески похлопал Катю по колену и сказал по-русски:
– Когда все будет кончено, ты вернешься. Ливанцы не станут тебя беспокоить.
Катя пожала плечами.
– Это не важно, товарищ майор. Жаль, что мне не удалось убить американца.
В числе прочего ее угнетало то, что теперь ей придется сутками разделять неистовую страсть принцессы Алии...
* * *Гарри Эриван печально смотрел в тарелку с супом из баранины. Впервые в жизни он не получал от него удовольствия.
Дверь бистро внезапно открылась, и Гарри вздрогнул. Каждую секунду он ждал появления Эли или американца.
Он потерял покой после стремительного побега из недостроенного здания. Кто мог предупредить Бригаду-16?
– Гарри, ты что, боишься поправиться? – крикнул хозяин.
Гарри выругался по-армянски и стал без аппетита доедать суп.
* * *Халил Жезин остановил «роллс-ройс» на площади селения Бар Юссеф. Здесь было гораздо прохладнее, чем в Бейруте, и он застегнул пальто на все пуговицы. Крис Джонс брезгливо огляделся: ему казалось, что в воздухе летают микробы.
Бешир с «томпсоном» в руках уже был тут.
– Убери это, – проворчал Жезин, – ты можешь обидеть их.
Он повернулся к Крису Джонсу.
– Местные люди очень ранимы, к тому же я здесь ничего не боюсь.
Но Крису небритые лица людей, что толпились на площади, казались подозрительными. И он не отрывал руки от «смит-и-вессона» под полой куртки.
Бар Юссеф называли деревней вдов, так как мужчины здесь слишком часто использовали оружие для решения спорных вопросов. Год назад в результате беспрерывного сведения счетов ливанская полиция увезла отсюда несколько грузовиков с изъятым оружием, в том числе даже пушку, с помощью которой один фанатик собирался снести колокольню христианской церкви. Но Халил Жезин не боялся встретить здесь убийц из КГБ. Он и оба его брата родились в Бар Юссеф. Они часто наведывались в деревню, и их любили жители, исповедующие как мусульманство, так и христианство. Всех умиляло, что такие видные в Бейруте люди не забывают их.
К Халилу Жезину уже подбежала маленькая старушка, она взяла его руку и поцеловала ее.
– Да благословит тебя Всевышний! – воскликнула она. – Каждое утро я меняю цветы, господин, как ты велел. Неожиданно она залилась слезами.
– Пусть Всевышний покарает убийцу твоих братьев! Пока он жив, я не смогу спать.
– Я тоже не могу спать, – мрачно сказал Жезин. Постепенно вокруг «роллса» собралась толпа. Мужчины и женщины в черных одеждах, молчаливые и жалкие. Но внутри них тлел огонь. Если бы убийца из КГБ осмелился появиться здесь, толпа растерзала бы его на части. По приказу Жезина все мужчины селения готовы были с оружием в руках защищать его даже в Бейруте.
Из небольшой церквушки вышел священник – лысый, маленький, с козлиной бородкой. Увидев Халила, он поспешил к нему навстречу.
– Благослови тебя Господь, Халил!
Он обнял Жезина. Халил, несмотря на то, что был мусульманином, регулярно финансировал избирательные кампании этого отца иезуита.
– Что-нибудь прояснилось в отношении убийц твоих братьев?
Жезин покачал головой.
– Нет.
Иезуит поднял глаза к небу.
– Если однажды ты выйдешь на них, я бы хотел собственной рукой отомстить за Самира и Авеля... Да успокоит их души всемогущий и милосердный Бог!
Глава 12
Опершись на трость и спрятав глаза за черными очками, Малко ждал на лестничной клетке. Ожог от азота еще не зарубцевался, и он продолжал страдать от сильной боли.
Милтон Брабек начал нервничать.
– Может, выбьем дверь? – предложил он.
Малко покачал головой.
– Нет. Она откроет.
Он знал, что Муна у себя. Халил Жезин звонил ей, прежде чем позвонить Малко. Он попросил Малко оберегать Муну, которой, по его мнению, тоже могли угрожать.
Наконец дверь открылась. Узнав Малко, молодая суданка улыбнулась.
– Мадам спит, – сказала она. – Я не могу ее беспокоить. Но он уже вошел в квартиру.
– Разбудите ее и скажите, что принц Малко Линге срочно желает поговорить с ней. – Он повернулся к Милтону Брабеку: – Подождите меня внизу.
Насупившись, тот вышел. Мрамор из Каррары произвел на него сильное впечатление. Малко пересек салон и устроился на канапе, на котором три дня назад провел целый вечер.
Через десять минут на мраморной лестнице послышались шаги. Муна все же решилась на разговор с ним.
Малко заворожено смотрел на сапфир. Камень весил около пятидесяти каратов и был величиной со спичечный коробок.
Муна непрерывно играла кольцом.
– Очень мило с вашей стороны навестить меня. Я скучаю без Халила.
На ней были длинная юбка с воланом спереди и почти прозрачная блузка Ее глаза улыбались, и она была размалевана, как танцовщица. Только руки и рот выдавали ее нервозность.
Она светским тоном предложила:
– Саади ушла, я сама принесу что-нибудь выпить.
Малко удержал ее за руку. Она опустилась на канапе рядом с ним и неожиданно поцеловала его. Затем прошептала:
– Мне хотелось этого с того момента, как я вас впервые увидела.
Малко восхищенно смотрел на нее. Она по праву относилась к «плейгерлз», вешающим лапшу на уши умным мужчинам, слетающимся, как мухи, на их шарм.
– Я пришел не за тем, чтобы флиртовать с вами, – холодно сказал Малко. – У меня к вам серьезный разговор: в вашем доме совершено убийство.
