Валерий Рощин - Двадцатый - расчет окончен
– Скоро «покупатели» начнут приезжать.
– Кто? Какие покупатели?..
Омоновец бросил на постель какие-то вещи, уселся между них, устало вытер ладонями лицо…
– Ну, эти… – неопределенно мотнул он крупной, как у теленка головой, – для кого мы тут и корячимся, учимся всякой хрени.
Лицо Артура не выразило эмоций – вероятно, он не знал, что на это ответить. Однако сосед истолковал его молчание по-своему, продолжив объяснения:
– Ты разве не видел, как приезжие мужики в гражданке наблюдали за последними занятиями группы, которая месяц назад закончила обучение?
– Почему же, видел. Солидные, лощеные, молчаливые. Не иначе – полковники, да генералы…
– Вот-вот… Через недельку-другую и за нами начнут приезжать такие же – выпуск-то, слава богу, не за горами.
«Начнут, – мысленно подтвердил Дорохов, – для того нас сюда и согнали. Как быков перед корридой. С минимальными шансами уцелеть…»
В отсек заглянул старшина – бывший майор спецназа.
– Так… Хорошо… Вы у нас оба на месте, – пометил он что-то в блокнотике. – Через полчаса отбой, парни. – А, завидев выглаженную форму сибиряка, кивнул: – Готовишься?.. Правильно делаешь – я краем уха слышал, будто завтра уже первые гости в школу наведаться собираются.
– Ну вот, и я о том же говорил! – оживился омоновец, встал и направился к шкафу заканчивать укладку выглаженных вещей.
Артур же прикрыл глаза – думать ни о чем не хотелось. Единственное, от чего он сейчас не отказался бы, так это от возможности послушать перед сном любимые композиции. Но песня Павла Кашина, случайно пойманная маленьким приемником, увы, заканчивалась…
Расставанья и свиданья,В этом зале ожиданья,В общем знаменателе равны…
* * *– Все вы прошли суровую школу десантных войск. Затем не один год служили в различных подразделениях специального назначения, выполняя сложнейшие задачи. Каждому из здесь присутствующих довелось воевать…
Два спаренных занятия в группе проводил сам начальник учебного Центра. Заложив руки за спину, он вышагивал вдоль передней стены класса: от двери, до открытого настежь окна. Вышагивал, изредка, задумавшись, останавливался и говорил так, словно доверительно рассказывал о своей собственной жизни. Аудитория безмолвствовала, жадно ловя каждое слово – все понимали: близится выпуск и вот-вот должна приоткрыться тайна цели здешнего, интенсивного обучения. Любой из сидевших сейчас в классе страстно желал узнать: куда и для каких целей его готовят.
– …Хотел бы внести некоторую ясность по поводу вашего пребывания в Центре, – прозвучали, наконец, долгожданные слова. – Только на первый взгляд несведущего человека может показаться, что к нам попадают все без разбора: военные преступники, неудачники или просто оступившиеся офицеры спецназа. На самом деле это не так. Прежде чем наш кадровый сотрудник предложит подписать контракт, он тщательно изучает данную кандидатуру. На стол перед ним ложится множество копий архивных документов: от школьных характеристик и аттестата, до секретных выписок из личного дела и полного послужного списка. Порой даже самый подготовленный спецназовец оказывается непригодным для работы в, так сказать… других жизненных условиях и экстремальных обстоятельствах…
Начальник школы подменял заболевшего преподавателя. На занятиях в этом кабинете они заучивали методику, с помощью которой можно было с легкостью запомнить все транспортные артерии любого крупного города: автодорожные магистрали, схемы метрополитена, железные дороги, трамвайные линии…
– …По-сути, вы так и останетесь спецназовцами – дальнейшая работа будет сопряжена с теми же опасностями и каждодневным риском. Но я бы уточнил: пройдя полный пятимесячный курс подготовки в нашем Центре, вы станете специалистами куда более высокого уровня…
Все это курсанты слышали не раз – многие преподаватели или инструкторы считали своим долгом напустить туману, выдав парочку загадочных фраз относительно их будущего. Но, кажется, сегодня седовласый мужик, уважительно называемый сотрудниками «Серым кардиналом», собирался сказать нечто большее. И все так же неспешно прохаживаясь вдоль доски и двух квадратных проекторных экранов, тот действительно слегка приоткрыл завесу строжайшей секретности:
– Вряд ли смогу перечислить полный спектр обязанностей, ожидающих вас за пределами нашего учебного заведения – род деятельности целиком зависит от профиля той организации, куда вы попадете. Всем нашим выпускникам в личном деле в графе «Занимаемая должность» делается запись: офицер (или сотрудник) по особым поручениям. Но под этим емким определением скрывается довольно широкий спектр возможностей. Кому-то из вас придется сопровождать в загранпоездках высокопоставленных дипломатов и чиновников – заниматься, образно говоря, их охраной. Часть выпускников, окажется в неких полувоенных структурах и займется сбором определенной оперативно-тактической информации в различных напряженных точках мира – там, где нет возможности организовать постоянно действующую агентурную сеть. Некоторым бывшим спецназовцам предстоит приводить в исполнение так называемые «внесудебные приговоры» разного рода отщепенцам, врагам и предателям нашей Родины – не слишком приятная обязанность, но без таковой, увы, не обойтись. Ну, а наиболее достойные получат работу в весьма уважаемых и солидных «конторах», таких как Внешнеполитическая разведка или ГРУ…
Заканчивая затянувшееся вступительное слово к двухчасовым занятиям, генерал уселся за преподавательский стол, достал из кожаного футляра очки. Но прежде чем водрузить их на нос, окинул группу примолкших курсантов снисходительным взглядом и добавил:
– Одно могу сказать с абсолютной уверенностью: от того, как пройдет ваше первое испытательное задание зависит очень и очень многое. В случае его успешного выполнения, выпускнику школы восстанавливается офицерское звание и вычищается личное дело. Таким образом, он получает возможность начать карьеру заново. Ну а после, по мере упрочения доверия к нему, неизменно возрастут и бонусы с так называемыми привилегиями. И кто знает, возможно, в недалеком будущем кто-то из вас навестит мой учебный Центр в совершенно ином качестве и чине. Чего я искренне желаю каждому сидящему в этой аудитории…
– Расстояние от Хитроу до центра города?
– Двадцать километров.
– Неверно. Двадцать два, – поправил начальник школы. – Каким общественным транспортом следует добираться от Хитроу до Лондона?
На одном из экранов светилась карта столицы Великобритании, изрядно захватывавшая пригород. Рядом с картой, вертя в огромных ручищах хрупкую указку, переминался с ноги на ногу сосед Дорохова по отсеку – бывший омоновец.
– Прямая линия метро с интервалом движения… – сибиряк запнулся, немного подумал и промямлил: – Пять минут… А так же автобусное сообщение.
– На какие вокзалы приходят автобусы?
– На вокзал… э-э… «Виктория», – с трудом вспомнил тот и надолго замолк, теребя от волнения прозрачную указку из оргстекла.
– Плохо, товарищ курсант, – изрек пожилой мужчина. – Второй автобусный маршрут имеет конечной станцией вокзал «Юстон», – и, обращаясь к старшине группы, добавил: – Запишите этого молодца на вечерний дополнительный кросс. Не может работать головой, пусть поработает ногами. И вообще, должен признать: группа подготовлена к сегодняшнему занятию крайне слабо. Проще всех вас отправить наматывать километры… Садитесь на место.
Понурив голову, сибиряк поплелся к своему столу.
– Курсант Дорохов, – назвал следующую жертву начальник Центра.
Беззвучно вздохнув, Артур встал и, занял место у экрана.
Вопрос не заставил себя ждать:
– Какие еще вам известны аэропорты Лондона?
– Ну… «Гэтвик», – ткнул он той же указкой южнее города.
– Без «ну», пожалуйста. Расстояние? Какие обслуживает рейсы? Откуда и каким транспортом удобно добраться?
– Сорок два километра… Рейсы, по-моему, чартерные. Доехать удобнее с вокзала «Виктория»…
– Дальше.
– Аэропорт… – Дорохов прищурился, всматриваясь в размытые контуры схемы, – «Сити»; десять километров восточнее города. Рейсовый автобус ходит от станции «Ливерпуль». Потом… этот… – он снова принялся читать расплывчатые названия: – «Лутон»; пятьдесят километров северо-западнее…
– Пятьдесят три, – одарил отвечавшего строгим взглядом преподаватель. – Дальше.
– Доехать можно поездом или автобусом с вокзала… «Виктория».
– Вы отвечаете крайне неуверенно, Дорохов. К тому же допускаете неточности. По-моему, ваша травма давно зажила, и вы допущены врачом до тренировок. Не так ли?