Жерар Вилье - Болгарский след
— Подумаю, может быть, удастся что-нибудь сделать, чтобы помочь вам уехать, в рамках нашей операции. Но не следует слишком обольщаться. Твердо я пока ничего не обещаю.
В глазах художника сверкнул огонек надежды.
— Это было бы чудесно, — прошептал он. — Я просил генерала госбезопасности принять меня. Мне хотелось бы выехать для проведения выставки. Он принял меня на три секунды, чтобы объявить, что никогда не даст паспорта, и не стал объяснять почему. Меня считают здесь антиобщественным элементом. До освобождения мой отец был хозяином завода...
— Это понятно, — сказал Малко, горло которого продолжало гореть.
Он долго жали друг другу руки. Если и дальше так пойдут дела, то скоро грузовик превратится в автобус... После жарко натопленной комнаты ветер показался еще более ледяным. В стоящем рядом гараже Малко заметил старый прицеп. Алоис Картнер заговорил:
— Вам повезло. На Тодора можно рассчитывать, но умоляю вас, не подставьте его...
— Попытаюсь.
Они вернулись в центр. На перекрестках милиционеры, сдержанные и медлительные, регулировали уличное движение. Люди спешили по своим делам в каком-то странном молчании. На лицах не видно ни радости, ни жизни, несмотря на официальную иллюминацию.
На более ответственных перекрестках милиционеры сидят в стеклянных будках, возвышающихся над дорогой. Видно, что там они в тепле. Расставшись с Алоисом Картнером, Малко вернулся к «Витоше» за рулем арендованной «лады». Казалось, что машина никогда не преодолеет этот подъем...
Майю он нашел в бассейне, примыкающем к биллиардной. Она загорала под лампой в купальнике, лишь слегка прикрывающем ее тело. Малко подошел к ней и тихо шепнул:
— Я его нашел...
Она радостно вскочила на ноги.
— О, благодарю, благодарю!
Он ушел, мысленно выражая надежду, что она не расскажет о случившемся агентам госбезопасности. Несколько задумчивых арабов с вожделением смотрели на полуобнаженных девиц через стекла бара. Малко решил осмотреть окрестности, чтобы найти спокойное место, где можно было «загрузить» грузовик, если все пойдет хорошо. Маховик запущен, и до ужина с Самией Сидани никаких действий можно не предпринимать.
Сумела ли Лейла Галата передать сообщение советскому генералу?
— Это лучший шофер нашей компании, — гордо объявила Самия Сидани.
Малко скромно улыбнулся. Напротив сидела молодая болгарка. Огромные квадратные очки не портили ее привлекательности. Самия расположилась рядом. Белое платье закрывало ее до самой шеи, но глазами она продолжала завораживать Малко. Он поинтересовался известиями о ее муже, но ответ получил весьма уклончивый. Он ответил улыбкой на улыбку болгарки, сидящей напротив. Ее грудь вольно играла под шелковой кофточкой. От нее исходила какая-то животная чувственность. Она пришла в сопровождении отца, полковника народной армии, и матери, ужасной матроны — пожирательницы лукума, рот которой открывался только для того, чтобы наполниться очередной порцией еды.
Пианист усиленно пытался хоть чем-то развлечь посетителей большого круглого ресторана на девятнадцатом этаже, украшенного темными растениями. Первая же проба показала, что там подают самые плохие в мире блюда. Обслуживание невыносимо медленное. Но Малко это не беспокоило. Встреча с Лейлой Галата могла состояться только поздно вечером. Он попытался прислушаться к разговору. Самия адресовала ему неотразимую улыбку.
— Приходите в мою студию посмотреть, как я работаю. Сейчас я создаю из пластмассы настоящего Франкенштейна с ужасными ранами. В общем-то он очень красивый парень, но я его так изменяю...
Полковник в этот момент объяснял, что скоро ему предстоит отставка. Тогда он займется разведением свиней, а это даст существенное дополнение к пенсии в 240 левов в месяц. Чтобы купить «ладу», которую арендует Малко, нужно 7000! Самия Сидани была в прекрасных отношениях с режимом, видимо, благодаря мужу.
Ужин затягивался. Когда принесли кофе, они уже наполовину уснули. Самия заплатила, достав из сумки огромную пачку левов, к великому стыду Малко.
— Может быть, мы заглянем в казино? — предложил он.
Самия Сидани жалостливо улыбнулась.
— Мои друзья не имеют права туда ходить... Болгарам это запрещено. В другой раз, может быть. Позвоните мне завтра. У меня будут известия от Шамира.
Болгарка поцеловала Малко в одну щеку, потом в другую, потом в губы прямо на глазах матроны, по взгляду которой можно было догадаться, в какой ужасный ГУЛАГ она отправила бы его.
В казино пришлось идти одному. Малко приступил к второй стопке водки, когда появилась Лейла Галата, неотразимая в узком длинном красном платье. На спине — разрез до бедер. Огромные синие глаза удлинены синим карандашом. Отстраненная и высокомерная. Ее сопровождали двое мужчин, небрежно одетых, серых, невзрачных. Их глаза постоянно бегали. Явно агенты службы безопасности. Они освободили место за одним из столиков, буквально вытащив стул из-под какого-то игрока, чтобы усадить Лейлу.
Для того, чтобы турчанка обратила на него внимание, Малко оставил Алоиса, обменял двести долларов, получил жетоны за столом, где оказалась Лейла Галата, и начал играть, стараясь не смотреть на молодую женщину.
— Номер семь! — объявил крупье.
Он смахнул все жетоны с сукна, оставив только те, которые были на выигрышном номере. Взглянул на Малко с недовольством: перед тем росла стопка выигрышей. За его спиной толпились зрители, наблюдающие за удачной игрой. Малко постоянно ставил на семерку. Ему надо забыться. Маленький толстый крупье обманул его на двух выигравших номерах, но он даже не стал протестовать.
Возле него расположилась группа прыщеватых ливийцев. С громкими восклицаниями они стали бросать стодолларовые билеты на зеленое сукно. Если бы их видел в этот момент полковник Каддафи!.. Малко собрал в стопку свои жетоны. Позади Лейлы Галата оба агента стояли словно проглотившие аршин, не обращая внимания на шум. Не двигаясь, не разговаривая, не закуривая, будто истуканы. Изредка один из них осматривал зал, потом возвращал свой взгляд на обнаженную спину турчанки.
Малко продолжал выигрывать. Это приводило в гнев маленького ливанского крупье, однако тот старался не подавать виду, что ему не совсем удавалось. Лейла Галата, наоборот, играла машинально, выигрывала редко. Делая ставки, Малко едва не пропустил момент, когда она встала, что-то прошептала на ухо одному из своих соглядатаев, который тут же сел на ее место и прикрыл ладонями ее жетоны. Второй сразу же последовал за Лейлой.
Малко понял: турчанка сдержала слово. Через несколько минут она вернулась и продолжила игру. За полчаса продув все свои жетоны, она встала. На этот раз оба агента последовали за ней. Малко проследил за удаляющимся силуэтом, покачивающимся на ходу. У Бечика Галата был очень хороший вкус. Однако он поступил отвратительно, оставив ее болгарам. Малко дал себе слово сделать все, чтобы вызволить ее отсюда. Для нее найдется место в грузовике.
Малко поставил половину своих жетонов на номер 29. И выиграл. Крупье готов был удушить его. Малко выиграл еще и встал. Сразу же двое турков, стоявших за его спиной, бросились на освободившееся место, сталкивая друг друга со стула. В толкучке он почувствовал на поясе одного из них пистолет, да тот это особенно и не скрывал. Обменивая жетоны, он снова увидел араба с бритой головой, в кожаной куртке, который также обменивал толстые пачки денег.
Вместо того, чтобы идти в лифт, Малко проскользнул влево. Возле туалетов — никого. Он вошел в дамский. Обе кабины пусты, дверцы открыты. Он начал елевой. Закрывшись, он просунул пилку для ногтей между бачком и стеной и сразу же увидел сложенный вчетверо листок бумаги. Он сунул его в карман и быстро вышел, сделав вид, что поздно заметил свою ошибку. Войдя в мужской туалет, он закрылся в кабине и развернул листок. Там была только одна строчка, написанная большими буквами: «ЗАВТРА ДЕВЯТЬ ЧАСОВ ПАРК СВОБОДЫ ОСТАНОВКА 14 ТРАМВАЯ». Малко разорвал бумагу на клочки, бросил в унитаз и спустил воду. В ожидании лифта он с трудом сохранял спокойствие. Таким образом, несмотря на все трудности, с советским генералом контакт все же установлен. Для этого ему потребовалось всего два дня. Оставалось еще пять или шесть, чтобы подготовить бегство генерала. Только бы это не оказалось западней! Да, это самая смелая из его акций: вывезти генерала КГБ из-под носа болгар!
Вернувшись в номер, он внимательно осмотрел ящики комода и чемодан: положенные им утром волоски остались на месте, значит, его не обыскивали. Пока ничто в поведении шофера, ожидающего в «Витоше» отправки, не заинтересовало службу безопасности.
Малко внимательно изучил место встречи на карте Софии. Это оказалось недалеко от дома Тодора Васлеца, почти на краю города.
Дул сильный ледяной ветер. Ему пришлось даже согревать ключ от своей «лады» огнем спички, чтобы тот вошел в замерзшую скважину. Старый дизель кашлял почти десять минут. Наконец он выпустил черный дым и заработал. Малко выехал со стоянки. Виднелась длинная вереница битком набитых трамваев. Длинная очередь ожидала такси на углу улиц Антона Иванова и Георгия Трайкова. Малко выбрал улицу Антона Иванова, поскольку там было меньше машин. Он объехал площадь Заверы и вернулся к центру. Перед светофором он притормозил, ожидая зеленого света. Он уже готов был газануть, как услышал резкий свист милиционера, от которого подскочил на сиденье. Блюститель порядка в серой форме, фуражке с красным околышем и суровым видом указывал красным жезлом на край дороги: он приглашал его остановиться.
