Ян Флеминг - На тайной службе Ее Величества
Бонд последовал за привратником по длинному коридору, сплошь завешанному тускло мерцавшими гербами в деревянных рамках, он поднялся наверх по сырой, покрытой паутиной лестнице, повернул за угол и оказался перед массивной дверью, над которой золотом было оттиснуто «Гриффон Ор, сопровождающий», над надписью восседал вышеназванный золотой грифон. Привратник постучал, открыл дверь и, назвав фамилию Бонда, оставил его у входа в захламленный кабинет, который был буквально завален книгами, бумагами и внушительного вида пергаментами, — над всем этим беспорядком возвышалась лысая розовая макушка, окаймленная седыми кудрями. В комнате пахло, как в склепе. Бонд прошел по узкой ковровой дорожке между грудами хлама и, остановившись у одиноко стоявшего кресла, оказался напротив человека, полускрытого от него кипой книг. Он кашлянул. Человек поднял глаза, прикрытые пенсне, и на лице его, очень походившем на физиономию мистера Пиквика, появилась отсутствующая улыбка. Он встал и слегка поклонился.
— Бонд, — произнес он голосом, похожим на скрип старого сундука, — коммандер Джеймс Бонд. Так-так, Бонд, Бонд, Бонд. Кажется, вы у меня где-то тут. — Он поводил пальцем по открытой странице огромного фолианта. Затем опустился в кресло, Бонд последовал его примеру. — Да, да, да. Действительно, весьма интересно. Очень интересно. Но, боюсь, мне придется разочаровать вас, уважаемый сэр. Титул этот более не существует. Мы, кстати, говорим о титуле баронета. Одном из самых желанных. Однако нет никакого сомнения в том, что есть возможность установить родство по побочной линии. Так-так. — Пенсне его прямо-таки буравило страницы. — Есть добрый десяток разных Бондов. Наиболее интересная ветвь обрывается на сэре Томасе Бонде, в своем роде выдающемся джентльмене. Он проживал в Пэкхеме. Потомства, увы, не оставил, — пенсне ободряюще подмигнуло, — не было законных наследников, скажем так. Конечно, в те времена, гм-м, нравы строгостью не отличались. Словом, если найти ниточку к Пэкхему…
— Я не имею никакого отношения к Пэкхему. Я…
Гриффон Ор поднял руку, останавливая его.
— А позвольте спросить, — сказал он строго, — откуда родом ваши родители? Это, уважаемый, первое звено в цепочке. Отсюда мы и начнем разматывать клубочек — архивы Сомерсет-Хауса, записи в церковных книгах, старые надгробия. Нет сомнения, что с такой замечательной старинной английской фамилией, как ваша, мы в конце концов до чего-нибудь доберемся.
— Мой отец — шотландец, а мать из Швейцарии. Но дело в том…
— Понимаю, понимаю. Вы хотели бы знать, во сколько обойдется подобное исследование. Об этом, дорогой друг, поговорим позднее. А теперь скажите-ка мне, из каких мест в Шотландии родом ваш отец? Это важно. Шотландские архивы, безусловно, не столь исчерпывающи, на юге работать гораздо легче. В те времена, должен признаться, наши кузены, проживавшие по другую сторону границы, были немногим лучше дикарей. — Гриффон Ор вежливо склонил голову. По губам его скользнула мимолетная и, как показалось Бонду, притворная улыбка. — Конечно, это были симпатичные дикари, очень отважные и все такое. Но, увы, хроник соответствующих почти не вели. Мечом владели лучше, чем пером, если можно так выразиться. Но, быть может, ваши дед и бабка и их предки были выходцами с юга?
— Мой отец родом с Северного нагорья, это неподалеку от Гленкоу. Но позвольте заметить…
Гриффона Ора, однако, нельзя было сбить с толку. Он придвинул к себе еще один толстенный том и стал водить пальцем по строчкам, напечатанным микроскопическим шрифтом.
— Угу, угу, угу. Да, да. Начало не очень обнадеживающее. В «Основах геральдики» Берка приводится более десятка семейств вашей фамилии. Но какая жалость, ни одно из них не проживало в Шотландии. Это, правда, не означает, что шотландская ветвь отсутствует. Может быть, у вас имеются другие родственники, и вдруг они еще живы. Довольно часто при расследовании подобного рода находится неожиданно какой-нибудь дальний кузен…
Гриффон Ор сунул руку в карман шелкового жилета малинового цвета, жилет был застегнут наглухо почти до самого галстука, завязанного аккуратным узлом; он вынул маленькую серебряную табакерку, протянул ее Бонду, потом сам взял две большие щепотки и сильно втянул носом. Он дважды чихнул, как взорвался, прикрывшись изысканным носовым платком с вензелями.
Бонд воспользовался паузой. Он наклонился вперед и сказал четко и громко:
— Я пришел сюда не для того, чтобы говорить о себе, меня интересует Блофелд.
— Что вы сказали? — Гриффон Ор посмотрел на него с нескрываемым изумлением. — Вас не интересует собственная родословная? — Он предостерегающе поднял вверх палец. — Понимаете ли вы, мой дорогой друг, что в случае успеха вы сможете претендовать на то, чтобы считаться прямым потомком, — здесь он почувствовал себя неуверенно, — или по меньшей мере особой, состоящей в родстве с одной из древнейших фамилий баронетов, получивших этот титул, — он вновь обратился к первому фолианту и нырнул в него, — в 1658 году! Разве может вас оставлять равнодушным то обстоятельство, что один из ваших предполагаемых предков имел отношение к названию едва ли не самой знаменитой улицы мира — я имею в виду, конечно. Бонд-стрит? И говорю я о сэре Томасе Бонде, баронете из Пэкхема в графстве Суррей, ведь он, уверен, что для вас это давно не секрет, занимал должность ревизора при дворе Генриетты-Марии, королевы-матери. Улица появилась в 1686 году. Общеизвестно, что название ее ассоциируется с именами известных англичан. Первый герцог Сент-Олбенс, сын Нелл Гвинн, жил на этой улице, равно как и Лоренс Стерн. Знаменитый Босуэльский обед проходил именно там, и присутствовали на нем Джонсон, Рейнольдс, Голдсмит и Гаррик. Настоятель Свифт и Кеннинг проживали там в разное время, и небезынтересно отметить, что, когда лорд Нельсон обретался в доме № 141, леди Гамильтон находилась в доме № 145. И это, уважаемый сэр, центральная торговая улица Лондона, и это — имя, которое вы носите! Ну как, в вас все еще не проснулось желание предъявить свои права на такой благородный титул? Нет? — Он в изумлении приподнял свои густые брови. — Перипетии и хитросплетения самой истории, дорогой коммандер Бонд. — Он потянулся еще за одним томом, который уже лежал открытым на его письменном столе, было очевидно, что он приготовил его специально, дабы доставить Бонду удовольствие. — Вот герб, например, он, без сомнения, должен вас заинтересовать, да что там, всей вашей семье, вашим детям без него никак не обойтись. Послушайте только: «Орнамент из трех дисков черноте цвета, нашитых углом на серебре». — Он развернул книгу так, чтобы Бонд мог видеть рисунок. — Диски в форме золотистых шаров, ну это, я думаю, вы и так знаете. Три шара.
— Конечно, весьма ценное дополнение, — сухо прокомментировал Бонд, но ирония, заключенная во фразе, не дошла до Гриффона Ора, — боюсь, однако, что во всем этом я ничего не смыслю. И нет у меня ни родственников, ни детей. А теперь о человеке по имени…
— Но как же можно оставить без внимания такие замечательные слова, что начертаны на гербе, — перебил его взволнованно Гриффон Ор, — «Мне мира мало». И вы отказываетесь от своих претензий на все это?
— Девиз, безусловно, великолепен, и отказываться от него было бы грешно, — сказал Бонд нетерпеливо и нарочито взглянул на часы. — Однако теперь, кажется, пора уже перейти к делу. Мне еще нужно успеть в свое министерство.
Гриффон Ор, «сопровождающий» из Геральдической палаты, выглядел искренне обиженным.
— А вот еще одна ветвь, восходящая по меньшей мере к Норману Ле Бонду, первое упоминание о котором датируется 1180 годом! Прекрасное древнее английское имя, хотя, может быть, в истоках своих — не высокого происхождения. В «Словаре английских фамилий» приводится вполне конкретное определение — «землепашец, крестьянин, простолюдин». — Не мелькнул ли в бесцветных глазках Гриффона злобный огонек? — Но если вас нисколько не интересует собственная родословная, истоки семейства вашего, — добавил Ор, сдаваясь, — тогда, досточтимый сэр, чем же могу быть вам полезен?
Наконец-то! Джеймс Бонд вздохнул с облегчением.
— Я пришел сюда, — принялся терпеливо объяснять он, — чтобы навести справки о некоем Блофелде, Эрнсте Ставро Блофелде. Кажется, ваша организация располагает некоторой информацией об этом человеке.
В глазах Гриффона Ора вдруг мелькнуло подозрение.
— Но вы представились коммандером Джеймсом Бондом. А теперь называете имя Блофелда. Как это понимать?
— Я из министерства обороны, — сказал Бонд холодно, — где-то в этом помещении мне должны сообщить сведения о человеке по фамилии Блофелд. К кому мне обратиться?
Гриффон Ор пошарил рукой в ореоле своих кудрей.
— Блофелд, да? Так-так, — он посмотрел на Бонда отсутствующим взглядом. — Простите, коммандер Бонд, но я потратил впустую массу своего времени, времени Геральдической палаты. Для меня остается загадкой, почему вы сразу не назвали это имя. Позвольте, позвольте — Блофелд, Блофелд. Кажется, припоминаю, имя это упоминалось на днях на одном из заседаний нашего капитула. Кто же занимался этим делом? Ах да. — Он потянулся к телефону, со всех сторон окруженному книгами и бумагами: — Соедините меня с Сейблом Базилиском.
