Двойное сердце агента - Андрей Болонов
Сайрус быстро присел на краешек стула и наклонился к Чейну. Никто из них не обратил внимания, как одна маленькая стрелка в цепких когтях деревянного орлана слегка завибрировала в резонанс с голосом секретаря посольства…
* * *
А на балконе дома напротив американского посольства седая сухонькая старушка, словно сошедшая со страниц русских сказок, сняла с веревок высушенное белье и, шаркая разношенными тапками, зашла внутрь, в большую светлую комнату с высоким потолком, украшенным по периметру тяжеловесной лепниной. В дальнем углу комнаты у длинного стола, чем-то напоминавшего большую школьную парту, сидели два молодых, одетых в одинаковые серые костюмы человека в наушниках, наблюдая, как крутятся бобины стоявшего перед ними на столе ленточного магнитофона.
– После того, Сайрус, – поскрипывал в наушниках чекистов слегка искаженный голос секретаря посольства США, – как вы сегодня передадите посылку Томасу, все прямые каналы связи необходимо заморозить. Будем использовать исключительно канал «Квадрига» – так безопаснее…
Один из молодых людей в сером что-то пометил карандашом в блокноте.
– Инструкции у Томаса будут, – продолжал шуршать в наушниках голос Чейна. – Он сможет действовать практически самостоятельно. Идите, Сайрус, и опасайтесь «хвоста». При необходимости проявите фантазию.
Услышав в наушниках звук отодвигаемого стула, один из чекистов взял в руки рацию:
– Ноль одиннадцатый, ноль одиннадцатый, прием!
– На приеме, – хрюкнула в ответ рация.
– Встречайте объект шесть, встречайте объект шесть. Как поняли?
– Понял, встречаем.
Чекист отложил рацию, щелкнул магнитофонным выключателем и повернулся к «сказочной» бабульке, которая уже сбегала на кухню и вернулась к кипе белья с тяжелым чугунным утюгом, разогретым на газовой конфорке.
– Марь Иванна, – потягиваясь, спросил чекист, – когда обед-то? Или, как это у них, ланч?
* * *
Сайрус вышел во внутренний двор посольства. Он уже успел переодеться, и теперь на нем красовался яркий полосатый пиджак, а голову украшала широкополая белоснежная шляпа. В руке он держал большую коробку, завернутую в серую оберточную бумагу. Сайрус подошел к припаркованному неподалеку от подъезда темно-синему «Кадиллаку», сел за руль, бережно поставил коробку на соседнее пассажирское сиденье и запустил стартер.
Когда темно-синий «Кадиллак» выехал из ворот посольского двора и поплыл по мостовой Спасопесковского переулка, из арки соседнего дома выскользнула серая «Волга» и покатила за ним вслед.
– Камеру проверь! – бросил сидевший за рулем «Волги» сотрудник КГБ в штатском своему напарнику.
Напарник взял в руки лежавшую на заднем сиденье восьмимиллиметровую кинокамеру и стал накручивать ручку на ее боковой поверхности, заводя пружину лентопротяжного механизма.
Попетляв по переулкам, «Кадиллак» выехал на Садовое кольцо и увеличил скорость. Некоторое время серая «Волга» держалась достаточно близко, но через несколько минут стала потихоньку отставать. И не потому, что мотор «Волги» не справлялся со скоростью, просто на одном из перекрестков с боковой улицы вынырнула уже другая «Волга», другого цвета, и приняла на себя эстафету преследования.
Свернув на Цветной бульвар, Сайрус покрутился по Трубной площади, с ухмылкой поглядывая в зеркальце заднего вида на очередную смену следящих за ним машин, и, проехав по Неглинной, притормозил у ресторана «Узбекистан». Зафиксировав, что преследователи остановились метрах в пятидесяти от него, Сайрус перегнулся через спинку кресла и прошептал лежащему на полу мужчине, одетому в точно такой же полосатый пиджак:
– Be ready. Now [2].
Мужчина кивнул, и Сайрус, вдавив в пол педаль газа, резко свернул в ближайший переулок.
– Вот гад! – заорал сотрудник КГБ, снимавший через лобовое стекло «Волги» маневр Сайруса на кинокамеру. – Оторваться хочет!
«Волга» бросилась в погоню. На полной скорости, скрипнув тормозами, она свернула в переулок и чуть не врезалась в припаркованный прямо за поворотом «Кадиллак».
– Черт! – воскликнул сотрудник КГБ, вглядываясь в пустой салон посольского автомобиля. – Где он?
– Да вот же! – кивнул его напарник, включая кинокамеру. – Нагнулся просто. Чего-то в бардачке ищет…
Медленно объехав «Кадиллак» и убедившись, что «объект» в полосатом пиджаке и белой шляпе действительно сидит в машине, контрразведчики проехали метров сто вперед и только стали прижиматься к тротуару, как вдруг мотор «Кадиллака» взревел, и американский лимузин с бешеной скоростью промчался мимо «Волги».
– Гони! За ним! – крикнул напарник чекисту-водителю, и «Волга», с визгом прокручивая колеса, сорвалась с места.
А в это время в подъезде, рядом с которым еще мгновение назад был припаркован «Кадиллак», запыхавшийся Сайрус снял свой яркий полосатый пиджак и, вывернув его наизнанку, снова надел. Теперь на нем уже был неприметный темный пиджак «советского» покроя. Затем Сайрус взял в руки прихваченную с переднего сиденья «Кадиллака» коробку, сорвал оберточную бумагу – и в его руках оказался обыкновенный «Киевский торт». Удовлетворенно хмыкнув, Сайрус вышел из подъезда…
* * *
– Как упустили? Что значит «подменили водителя»? Чтоб через час подробный рапорт был у меня на столе! – раздраженно швырнул телефонную трубку генерал Плужников и устало опустился в кресло.
Такой шанс упустили! Проследив за сотрудником американского посольства и зафиксировав передачу «посылки», можно было выйти и на Томаса. А теперь… все прямые каналы связи американцы заморозят, а что это еще за канал «Квадрига» – пойди-разберись.
Плужников потянулся за папиросами, как вдруг запищал селектор.
– Павел Михайлович, – раздался из динамика голос его постоянного секретаря Зины, – напоминаю, что в 14:00 вас ждут в конструкторском бюро у Царева.
– Спасибо, Зина. Сейчас выезжаю. И скажите Копейкину: пусть возьмет кинохронику и спускается в машину.
* * *
Плужников уже, наверное, в пятый раз пересматривал кадры американской хроники, полученные по дипломатическим каналам: космодром Канаверал в США, сборочные цеха американских ракет, профессор Вернер фон Браун и группа инженеров работают с чертежами, идет тренировка американских астронавтов, стартует ракета «Редстоун»…
Протащив последний метр пленки, стрекотнул вхолостую и замолк киноаппарат, кто-то включил свет. В небольшом просмотровом зале Опытно-конструкторского бюро № 1 воцарилась тишина.
– Да… – задумчиво прозвучал голос главного конструктора ракетных систем Сергея Царева. – Наш коллега фон Браун идет семимильными шагами!
– А мы, Сергей Палыч? – повернулся к нему Плужников. – Мы-то как?
– И мы стараемся…
– А вот подполковник Копейкин, – сказал Плужников, показывая на начальника Волжанского управления КГБ, – утверждает, что у вас есть серьезные проблемы.
– Так точно, товарищ генерал! – закивал плешивой головой Копейкин. – Две аварии за последний месяц на Волжанском заводе. Я вам уже докладывал. А вот детали вы лучше у директора завода спросите. Товарищ Онегин, доложите детали товарищу генералу!
К Плужникову пододвинулся крупный седовласый мужчина лет шестидесяти со звездой Героя Соцтруда на пиджаке.
– Т-течь в топливных б-баках, – немного заикаясь, заговорил он. – Думали, д-дефект конструкции… А в-вчера у нас на заводе мы обнаружили н-надрезы уже на новых б-баках, п-подготовленных к монтажу.
– Товарищ генерал, – встрял Копейкин, – меры безопасности усилены, но
