Эдвард Айронс - Женщина с Мальты
— Начальник, — его кто-то осторожно тряс за плечо. Потом так же осторожно ощупал голову. Дарелл отпихнул руку и резко поднялся. В голове снова появилась боль, но он сказал довольно твердо:
— Со мной все в порядке, Карло.
— Ты уверен?
Сэм осмотрелся. «Мерседес» спокойно катился на средней скорости. Два стекла на левой стороне были разбиты, их осколки валялись на полу салона.
— Это Хунг выстрелила в тебя.
Дарелл оглянулся. Второго «Мерседеса» не было. Сэм почувствовал легкое головокружение, но сразу справился. Пероззо быстро и умело забинтовал ему голову.
— Где машина с Хунг? — спросил Сэм.
— Я свалил ее в канаву, — похвастался Кефи. — У нас много времени, пока они организуют погоню. Я все думаю, как она смогла найти нас?
— У нее, наверное, есть рация. Она прослушивала переговоры войск и милиции.
— Ну-ка, останови машину, — приказал Дарелл.
Кефи съехал на обочину. Дарелл медленно вылез.
Черный корпус красивого «Мерседеса» был весь в пыли, левая сторона выглядела так, будто в нее очень долго и упорно бросали булыжники. Все фары разбиты, радиатор помят. От горячего солнца сразу закружилась голова. Дорога была полупустынной. Они проехали миль десять от места стычки.
— Вот сволочь! — воскликнул Пероззо. — Хитрая, как три японца. Она чуть было не поймала нас. Дамона мы оставили там, даже не похоронив. Скол убежал. Надо было его сразу прибить.
Дарелл замотал головой: боль давила на виски. У него были таблетки от головной боли, но где они?
— Уже прошло, — успокоил он итальянца. — Поехали.
— Куда?
— Пока в Триполи. Надо найти молодую Бертолини.
Глава 11
В Триполи царил настоящий хаос. Уличного движения как таковою не существовало. По узким улицам курсировали огромные автобусы и грузовики, сновали юркие велосипеды и мотоциклы, пролетали шикарные «Мерседесы» и «Альфа-Ромео», еле тащились старые «Фиаты». Убогие хижины бедняков и красивые особняки миллионеров. В нижних этажах расположились многочисленные кафе и рестораны. В них под навесами сидели в основном мужчины с золотыми перстнями на пальцах. Иногда попадались немногочисленные туристы. Сидящие беззастенчиво рассматривали проходивших мимо женщин — белых итальянок и кофейного цвета местных мулаток. Среди изящных туристок из Европы часто попадались женщины-бедуинки в ярко-красных одеждах. Они оставляли открытым только левый глаз. Здесь еще остались гаремы. Богатые женщины разъезжали за рулем роскошных машин. Они украшали себя золотом и драгоценностями, дорогими амулетами от сглаза и порчи. От улицы Омара Мухтара и Плаза Спаю непрерывной вереницей тащились мощные трейлеры. Они везли из порта дизельное топливо, различные механизмы, строительные материалы для строящегося химического комбината. Вдоль набережной стояли бесчисленные лавки и палатки уличных торговцев. Они продавали фрукты и овощи со всех краев света, новейшую технику, сувениры. Среди многоголосого гомона орали громкоговорители: муэдзины призывали правоверных обратиться с молитвами к Аллаху. Мечети и минареты ярко блестели в лучах солнца.
Триполи состоит как бы из двух городов. Медина эль Кадима расположился вдоль моря. Его границей служила высокая крепостная стена, построенная очень-очень давно. Главная улица состояла из узких и темных улочек, переулков, которые вились, переплетаясь между собой. Большинство их в конце концов спускались к набережной, как ручьи с горки. Здесь жили люди средней руки. Новый современный район столицы был второй и основной частью Триполи — множество садов и парков, скоростные автострады. Здесь была сконцентрирована вся власть; в этой части города расположились все государственные учреждения, банки, отели.
Дарелл выбрал старый район. Пероззо знал неприметный отель, выходивший всеми окнами на море. На берегу стоял огромный старинный замок Барбари Коаст. Его хозяевами сначала были византийцы, потом турки, испанцы и рыцари святого Джона. В узком переулке мальчишка с бельмом на глазу просил у прохожего милостыню. Жара стояла невыносимая. В узких улочках Медины эль Кадимы пахло парфюмерией из Египта и ослиным потом, дешевым вином и дорогим ликером, тяжелым духом помоек и свежим морским ветром.
— Когда-то я бегал здесь мальчишкой, — сказал Пероззо. — Мой отец любил повторять старую арабскую пословицу: «Чтобы накормить воробья, сначала надо накормить лошадь». Сэм, сейчас нам надо многое узнать, без информации мы слепы, как новорожденные котята.
Дарелл согласился.
— Карло, иди в народный банк Триполи. Там можно найти адрес дома Бертолини в Триполи. Ты, Кефи, постарайся отыскать следы Хунг. Она должна жить в самом лучшем отеле или в богатом особняке. Роскошь — это ее слабость. Даю на все два часа, потом возвращайтесь, если даже ничего не узнаете. Смотрите не нарвитесь на людей Скола, он уже должен быть в Триполи.
— Мне не совсем привычно ходить в таком балахоне, — сказал Кефи про свою арабскую одежду.
— Ничего, ты похож в ней на бедного эмигранта. Говорить старайся по-английски. Сюда приехало много рабочих-англичан на строительство.
— Понял, начальник.
— Пероззо, дай хозяину гостиницы побольше денег, чтобы не болтал лишнего.
— Керим был другом моего отца.
— За эти годы многое изменилось. Лишняя осторожность не помешает.
— Ты останешься здесь, Сэм?
— Да, какое-то время.
— Как голова?
— Уже почти не беспокоит.
— А если за нами кто-нибудь увяжется?
— Действуйте по обстановке.
— Я не хочу стрелять в невинных людей, которые могут оказаться рядом, когда за мной кто-нибудь увяжется, — возразил Карло.
— Будьте осторожными, и все обойдется.
Когда они ушли, Дарелл свалился на чистую кровать и уставился в синий потолок. В комнате было довольно прохладно. Пероззо нашел хорошее место для временного пристанища. Когда они на «Мерседесе» влетели в город, их никто не останавливал. В какой-то мере Хунг даже помогла им: милиция искала грузовик, а они спокойно разъезжают на «Мерседесе». Кефи оставил его за городской стеной.
Чувствовать себя в безопасности рядом с Хунг по меньшей мере глупо. Неприятностей можно ожидать и со стороны полковника Скола.
Дарелл принял холодный душ в ванной комнате, облицованной синими плитками. Потом подошел к окну. Под окнами сидел какой-то человек. Он, не обращая ни на кого внимания, что-то ел и запивал дешевым вином из прозрачной бутылки. Треск мотоциклов мешал Дареллу сосредоточиться.
Он специально отослал Пероззо и Кефи, чтобы в одиночестве все обдумать. В древнем отеле имелся даже телефон, чего Дарелл не ожидал увидеть в такой дыре. Старомодный аппарат поставили на высокий табурет с красивой резьбой, он стоял рядом с угловым окном, из которого видна чистая голубая вода гавани. Яркое солнце освещало рыбачьи лодки и советские торговые суда, пришвартованные недалеко от мрачного замка. Триполи строился в основном из белого дешевого камня. Владельцы домов стремились вырастить под окнами хоть какое-нибудь растение. Минареты тянулись главами в безоблачное небо, слышался голос муэдзина.
Дарелл был доволен Керимом, хозяином отеля: он быстро достал паспорта, за что получил неплохие деньги.
Телефон работал исправно. Меньше чем за десять секунд Дарелл дозвонился, кому хотел.
— Мистер Фуад?
— Да, эфенди. А кто со мной говорит?
— Это Сэм Дарелл.
— Понял, сэр. Мне передали из Рима, что вам может понадобиться моя помощь. Я сделаю все, что в моих силах.
— Спасибо.
Фуад был единственным человеком К-секции в Триполи. Он уже давно и прочно обосновался здесь.
— Я знаю, что вас интересует синьорина Бертолини, мистер Дарелл. Что вы хотите конкретно узнать о ней?
— Где она живет в Триполи? И вообще, где она сейчас находится?
— Сейчас она в Триполи. Живет на вилле своих друзей. — Фуад хорошо говорил по-английски. — Это в богатом районе, там много посольств и различных представительств. Что прикажете?
— Скажите ей, где я. Я хочу поговорить насчет ее отца. Вы сможете сделать это?
— У меня есть друг среди тамошней прислуги. Я передам через него записку.
— Спасибо, это очень важно для меня и для нее. Помогите ей добраться сюда в случае чего. Она, может быть, не вполне свободна в своих действиях. Вы понимаете меня?
— Конечно, сэр. Я займусь этим немедленно.
Ожидание — неотъемлемая часть его работы. Дарелл запахнул окно, чтобы солнце не отсвечивало прямо в глаза, и снова улегся, спрятав пистолет под тонкую простыню. Дарелл любовно поглаживал его рукоять. Он вспомнил Милса и Дамона. Смерть ужасна сама по себе. А тем более без погребения и на чужой земле. Хорошо, что при них не было никаких вещественных доказательств. Дарелл сожалел об их гибели, но не переживал. Он давно привык к смерти, каждый день сталкивался или мог столкнуться с ней. Опасность — это тоже неотъемлемая часть его профессии. Дарелл попытался расслабиться, но не смог. Какое-то предчувствие тревожило Сэма. Жертва большой охоты, он ждал охотника. Скорей всего, мадам Хунг.
