Кен Фоллетт - Обратный отсчет
Люк взял энциклопедию и открыл статью о Вашингтоне. Среди прочего там приводился список столичных университетов. Он остановил выбор на Джорджтаунском, потому что уже был в этом районе и знал, как туда доехать. Взглянув на карту, отметил, какую обширную территорию занимает университет. Должно быть, и физический факультет там крупный, с большим штатом профессоров и преподавателей. Кто-нибудь из них наверняка его узнает.
Направляясь к машине, он был полон надежд.
14.30.
В совещании по Кубе объявили перерыв на кофе, и Энтони поспешил в свой кабинет в здании «Кью», чтобы услышать последние новости. «Только б они нашли хоть какую-то зацепку. Мы должны разыскать Люка», — повторял он про себя. Пит встретил его на лестнице.
— Мы получили странное сообщение из полиции, — сказал он. — Домохозяйка вернулась из магазина и обнаружила, что в доме кто-то побывал. Незваный гость воспользовался душем и оставил после себя кучу грязной одежды.
— Слава богу, — облегченно вздохнул Энтони. — Дай мне ее адрес.
— Думаете, это он?
— Уверен. Ему надоело пугать людей, и он проник в пустой дом, смыл грязь, побрился и сменил лохмотья бродяги на приличную одежду. Пошли, нельзя терять ни минуты. Захвати фотографии Люка.
Выйдя из здания, они сели в старый желтый «кадиллак» Кэрролла.
— Здесь может потребоваться особый подход, — сказал Энтони. — У нас нет сотни агентов, чтобы проследить, куда ведет та или иная ниточка. Поэтому я хочу заставить поработать на нас полицию.
Они быстро добрались до Джорджтауна и легко нашли адрес, указанный в донесении. Тихая улица, небольшой дом на одну семью. У тротуара стоит полицейская машина.
Прежде чем войти, Энтони внимательно осмотрел дома напротив. Вскоре он заметил то, что искал, — лицо в окне на втором этаже. Пожилая женщина разглядывала его с беззастенчивым любопытством. Она явно была из тех людей, которым до всего есть дело и которые все знают про своих соседей.
Энтони и Пит направились к дому, где побывал непрошеный визитер. Дверь открыла симпатичная молодая женщина, готовящаяся стать матерью. Она проводила их в гостиную, где двое мужчин сидели на диване, пили кофе и курили. Один, в форме, был патрульным полицейским, второй — детективом. На низком столике перед ними лежал открытый чемодан.
Показав им удостоверение, Энтони обратился к хозяйке.
— Мы тоже из полиции, — сказал он, не желая, чтобы миссис Бонетти, а также всем ее соседям стало известно, что ЦРУ проявляет интерес к расследованию.
— Вы что-то знаете? — осторожно спросил детектив.
— Возможно, у нас имеется информация, которая будет вам полезна, но сначала мне хотелось бы услышать, что есть у вас.
— У нас есть чемодан, принадлежащий некоему Роули Анструтеру из Нью-Йорка. Этот тип проник в дом миссис Бонетти, принял душ и ушел, оставив чемодан. Странная история.
Энтони изучил содержимое кожаного чемодана. Среди прочего в нем были чистые рубашки и нижнее белье, но не было ни обуви, ни брюк, ни пиджака.
— Мне кажется, мистер Анструтер только сегодня прибыл в Вашингтон из Нью-Йорка, — заметил он.
— Откуда вы знаете? — спросила хозяйка.
— Здесь есть чистое белье, а грязного нет, — объяснил Энтони. — Так что, видимо, он и суток еще не провел вдали от дома. — Немного помолчав, он обратился к полицейским: — Я слышал, в доме нашли еще и старую одежду.
— Она здесь, — сказал патрульный, поднимая с пола картонную коробку.
Кэрролл узнал обноски, в которые был одет Люк.
— По-моему, мистер Анструтер сюда не наведывался. Думаю, чемодан у него украли сегодня утром, скорее всего на Юнион-стейшн. — Энтони посмотрел на патрульного. — Не могли бы вы позвонить в ближайший к вокзалу участок и поинтересоваться, не заявлял ли кто о подобной краже?
Когда полицейский вышел к телефону, Кэрролл кивнул Питу, и тот протянул детективу фотографию.
— Рост — метр восемьдесят, вес — около восьмидесяти килограммов, спортивного телосложения, возможно, симулирует потерю памяти, — сказал Энтони.
Патрульный вернулся в гостиную.
— Насчет кражи вы оказались правы. Сегодня утром в одиннадцать тридцать на Юнион-стейшн.
— Как же вы себе все это представляете? — Детектив был заинтригован. — Преступник украл у Антрутера одежду и явился сюда, чтобы переодеться?
— Что-то в этом роде.
— Думаете, он по-прежнему в городе?
— Да, — ответил Энтони, хотя не был в этом уверен.
— Наверное, он на машине, — сказал детектив.
— Сейчас мы это выясним. — Энтони повернулся к миссис Бонетти. — Как зовут седовласую даму, которая живет на другой стороне улицы, наискосок от вашего дома?
— Розмари Симс.
— Похоже, она много времени проводит, глядя в окно?
— У нее даже прозвище есть. Любознательная Рози.
— Великолепно. Давайте побеседуем с этой старушкой, — предложил Энтони детективу.
Они перешли через дорогу и постучали. Судя по тому, как быстро открыли дверь, хозяйка их ждала.
— Я его видела! Вошел в дом оборванным бродягой, а вышел разодетый, как франт.
— Скажите, миссис Симс, у него была машина? — спросил детектив.
— Да. Небольшая, но красивая, синяя с белым.
— А вы случайно не обратили внимания на номер?
— Обратила, — сказала она с торжеством в голосе. — Я его записала.
Энтони довольно улыбнулся.
15.00.
Люк въехал в распахнутые ворота Джорджтаунского университета и остановился перед главным зданием. Войдя внутрь, он справился у секретаря, как ему пройти на физический факультет, и, следуя указаниям, отправился на поиски.
В лаборатории преподаватель и несколько студентов колдовали над деталями радиоспектрометра. Увидев на преподавателе белый пасторский воротничок, Люк решил, что, должно быть, попал в католическое учебное заведение.
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил его преподаватель, когда Люк приблизился к группе.
— Надеюсь. У вас здесь есть кафедра геофизики?
— Что вы, какая геофизика. В нашем университете даже физика считается второстепенным предметом. — Студенты засмеялись.
— А как насчет астрономии?
— Конечно, есть. У нас знаменитая обсерватория.
Люк немного воспрянул духом.
— Как мне ее найти? — спросил он и получил подробные объяснения.
Вращающийся купол обсерватории возвышался над плоской крышей двухэтажного здания. Подходя к нему, Люк испытывал такое ощущение, словно здесь его ждут ответы на все вопросы.
Кабинеты сотрудников лаборатории окружали массивную центральную колонну, которая поддерживала огромный вес купола. Люк открыл одну из дверей и увидел привлекательную женщину примерно одного с ним возраста, сидевшую за пишущей машинкой.
— Доброе утро, — сказал он. — Профессор у себя?
— Вы имеете в виду отца Хейдена?
— Да.
— А как вас зовут?
— Гм… Люк. Профессор Люк.
— С каким университетом вы сотрудничаете, профессор Люк?
— Гм… Нью-йоркским. Извините, не скажете ли вы отцу Хейдену, что профессор Люк, специалист по ракетной технике, хотел бы с ним поговорить?
— К сожалению, это невозможно, — твердым тоном ответила женщина. — Отец Хейден уехал в музей авиации Смитсоновского института, он должен там читать лекцию.
Люк почувствовал прилив надежды.
— Где находится Смитсоновский институт?
Секретарша удивленно подняла брови:
— В центре, на Эспланаде.
— Во сколько начинается лекция?
— Она уже началась, в три часа.
Люк посмотрел на часы: уже половина четвертого. Поблагодарив секретаршу, он выскочил из кабинета, сбежал по лестнице и со всех ног поспешил к машине.
15.30.
Вилли злилась на Леонарда за то, как он подлизывался к этим шишкам из фонда Сауэрби. Она все еще пребывала в раздраженном настроении, когда директор клиники попросил ее зайти к нему. Жестом предложив ей сесть, Чарльз Силвертон сказал:
— Вы сегодня утром разговаривали с людьми из фонда Сауэрби?
— Да. Леонард показывал им стройку. Потом и я к ним присоединилась.
— Вы не помните, вы не сказали ничего такого, что могло бы их обидеть?
— Не думаю. Мы говорили только о новом здании.
— Вам, должно быть, известно, я очень хотел, чтобы вы получили должность замдиректора по науке. Леонард знающий специалист, но до вас ему далеко.
— Значит, фонд поддерживает его кандидатуру?
Силвертон помолчал.
— Я бы сказал, они на ней настаивают. Если он не получит эту должность, клиника не получит денег от Сауэрби.
— Да как они смеют! — Вилли была потрясена.
— Среди ваших знакомых нет кого-нибудь, кто был бы связан с фондом?
— Один из моих давних друзей, Энтони Кэрролл, входит в правление. Он крестный отец моего сына.
