Кантор идет по следу - Самош Рудольф
– Я, к сожалению, не говорю по-немецки, – развел руками шофер. – Я американец, понимаете? – И, достав паспорт, он протянул его полицейскому.
– Очень сожалению, – сказал полицейский, – но, несмотря на то что вы иностранец, я должен вас оштрафовать… на сто шиллингов.
Водитель начал протестовать, но спутник толкнул его в бок и по-венгерски шепнул ему на ухо:
– Не идиотничай, дай ему сотню.
Водитель элегантным жестом протянул полицейскому деньги:
– Прошу.
Полицейский оторвал квитанцию и отдал ее водителю со словами:
– Можете ехать.
Через минуту машина снова мчалась по шоссе.
– Мне даже жарко стало, Джонни! – Сидевший за рулем мужчина вытер пот Со лба.
– Важно, что ты не растерялся. Теперь можешь смело нажимать на газ. Давай жми!
– А ты поглядывай назад.
Часы показывали три.
Келеи затормозил и остановил машину на обочине.
– А сейчас вот переоденешься, – сказал он, доставая с заднего сиденья сверток с одеждой. – Переодевайся. Венгры тирольские костюмы обожают большего всего. В таких костюмах мы сойдем за охотников-иностранцев.
– Уж больно много ты говоришь, уже три часа, – оборвал его коллега. – До границы еще десять километров.
– Не бубни. Пока ты переодеваешься, я взгляну на камушки.
Усатый достал из-под сиденья шкатулку черного дерева и открыл ее. При свете приборной доски внутри шкатулки все засверкало и заискрилось: в ней лежали бриллианты.
– Ну, что скажешь?
– Надеюсь, они настоящие, – заметил Келеи.
– А как же иначе! Я их вынул из сейфа знаменитого ювелирного магазина.
– Я слышал, что бывают очень искусные подделки.
– Да ты что, с ума сошел, что ли?
– Нет, не сошел. Камушки мы ссыплем в сумку, а шкатулку выбросим.
Не успел блондин и слова произнести, как шкатулка полетела под откос.
– Это может навести на след полицию.
– Пока они найдут шкатулку, мы уже будем по ту сторону границы, – заметил Келеи.
Спустя четверть часа они остановились у пограничного шлагбаума. Австрийский пограничник проверил их паспорта, поставил выездной штамп. Возвратив паспорта, пограничник махнул рукой другому пограничнику, и тот сразу же открыл полосатый шлагбаум.
Через секунду машина с венграми оказалась на ничейной земле.
– Ну, что ты скажешь на это, дружище? Ловко мы оттуда уплыли! – первым заговорил Келеи.
– Подожди, еще рано радоваться.
– Всегда тебе что-нибудь мерещится. Ты же видел, как на австрийцев подействовало, когда я заявил, что мы американцы. В прошлом году у нас все хорошо сошло, надеюсь, сойдет и в этом.
Через несколько секунд машина, даже не затормозив, выехала за венгерский шлагбаум. Короткая проверка документов, и машина помчалась в направлении Шопрона.
– До Дьера я хорошо знаю дорогу, – заметил Келеи.
– А дальше ее знаю я.
– Ты известил брата о том, что мы едем?
– Старик нас очень ждет.
– Я, правда, не люблю навещать родственников. В прошлом году я и без них прекрасно чувствовал себя в Будапеште.
– Ну а теперь можешь поспать немного, – посоветовал ему светловолосый. – Вылезай из-за баранки, до Сент-эндре поведу я.
Не доезжая Дорога, машина свернула налево и направилась по маршруту № 11 в сторону Эстергома. Келеи проснулся только тогда, когда машина ехала по улицам Эстергома.
– Это что за город? – спросил Келеи, протирая глаза кулаком.
– Резиденция венгерских епископов. Ты разве никогда здесь не бывал?
– Был, в сорок четвертом году, когда наша хортист-ская армия отступала под натиском советских войск, но дело происходило ночью, и мне было не до прогулки по городу.
– А я в этом городе два года в гимназию ходил, к духовным отцам.
– Хорошо бы где-нибудь выпить по чашечке кофе, – предложил Келеи.
– Потерпи еще с полчасика. Приедем в Сентэндре – и выпьем.
Ровно в шесть утра машина въехала в небольшой уютный городок, расположенный на берегу Дуная, и остановилась на центральной площади. Мужчины вышли из машины, чтобы поразмяться.
Келеи с любопытством окинул взглядом старинные дома, окружавшие площадь. На противоположной стороне площади он заметил буфет.
– А ведь, кажется, он уже работает! – обрадованно произнес Келеи. – Пошли выпьем по чашечке кофе.
Шли не торопясь, разминая затекшие от долгого сидения в машине ноги.
Первым, к двери буфета подошел Келеи.
– Теодор, подожди-ка, – остановил его спутник.
– Ну чего тебе еще? – Не забудь, что ты иностранец и должен вести себя соответствующим образом.
– Эх, дружище, летом прошлого года я уже бывал в этих краях дважды, по делам кинофирмы. В нашей профессии совсем неплохо знать кое-что с Сиднее, Гонконге, Лондоне, Париже, даже Сентэндре.
– Ио Вене тоже, – хихикнул Джон.
– Ну, ну… ладно. – Келеи открыл дверь и вошел в помещение.
Неподалеку от буфетной стойки они отыскали свободный столик. Сели. Келеи сразу же развернул карту автомобильных дорог Венгрии. Посмотрев ее, Келеи подозвал официантку:
– Хелло, барышня!
Тем временем карту принялся изучать Джон.
– Ну что, нашел? – поинтересовался Келеи.
– Сейчас найду, – пробормотал блондин. – Где-то тут, но не найду.
К ним подошла офицантка и спросила:
– Господа, что вам подать?
– Два коньяка, два кофе и что-нибудь из холодных закусок… если есть.
Келеи пододвинул карту к себе:
– Да, это где-то здесь…
– Толош… Толош… – бормотал он, все еще не находя населенного пункта.
– А ведь в детстве я там каждое лето по две недели работал на лесопилке. Вот только на машине я туда не ездил.
Пока они переговаривались, в буфет вошли двое мужчин в комбинезонах. Оба подошли к стойке и облокотились на нее. Один из них был высокий, широкоплечий, другой – пониже ростом.
– Малышка, дай-ка нам как обычно, а то мы очень спешим, – попросил тот, что был пониже ростом.
– С тех пор как вы стали работать на стройке, вам всегда некогда…
– Мы уже давно не работаем на стройке.
– А где же?
– На, лесопилке в Толоше.
Услышав знакомое название, которое он никак не мог найти на карте, Келеи поднял голову и спросил:
– Как вы сказали? Толош?!
– Да, а что такое? – удивился тот, что был пониже ростом. – Вы что, ревизоры?
– Нет, не ревизоры, – улыбнулся Келеи. – Мы американцы.
– Ты слышал? – высокий толкнул своего товарища в бок. – Подумать только, господа – американцы!
– Значит, вы знаете, где находится этот Толош?
– Как же нам не знать! Мы там работаем, да вот только опоздали на автобус.
– А вы, случайно, не знаете Кароя Балинта? – поинтересовался блондин.
– Как не знать, знаем! Он наш начальник. – Рабочий подошел к столику, за которым сидели «американцы».
– Если господа позволят, я представлюсь: Ласло Дора, цирковой акробат, в настоящее время нахожусь на пенсии… работаю на лесопилке…
– Акробат? – Келеи чуть ехидно улыбнулся. – Великолепно! А нам для съемки нового фильма как раз нужен акробат!
– Хелло, Тапло! Ты слышишь? – обратился акробат к своему товарищу. И, спросив разрешения у иностранцев, присел за их столик.
– Девушка, два коньяка господам! – крикнул Келеи официантке.
– А это мой друг, Лапинч, но его лучше звать просто Тапло. Он великолепный боксер, только его ва пьянство дисквалифицировали, выгнали с ринга.
Лапинч галантно раскланялся и протянул гостям свою громадную ладонь.
Блондин кивнул и растерянно пробормотал:
– Бана… Джон Бана…
– А как фамилия господина режиссера? Я что-то сразу не разобрал?
– Келли, – резко проговорил Келеи, изменив свою фамилию на американский манер.
– Господа знакомы с нашим начальником? – спросил Дора.
– Да, он мой старший брат, – ответил Бана.
– Вот это да! Великолепно! – Дора толкнул локтем Лапинча. – Ты слышал, дружище, нам с тобой прямо-таки везет! Скажите, пожалуйста, что вам нужно? Мы вам поможем.
