Курсант. На Берлин (СИ) - Барчук Павел
И дело было не только в том, что необходимо убедится в правдивости слов русского. Напряжения добавляли эмоции, которые возникали у господина Риекки рядом с Алексеем. Ему показалось, будто тот не просто насмехается, а с вызовом. Мол, поймай меня, дурак, если сообразишь, каким образом.
У начальника сыскной полиции имелся свой осведомитель в самом серце разведки, в ее центральном аппарате. Этот человек плотно сидел «на крючке». Звали его Йоханен Вертари.
Офицером он был неплохим, исправно служил без каких-либо серьезных замечаний, кроме одного — сильно любил выпить и частенько наведывался в питейные заведения Хельсинки. Несколько лет назад, изрядно набравшись, Вертари устроил безобразную драку, в которой серьезно пострадал молодой парень. Естественно, в заведение, где это произошло, вызвали полицию.
Вертари, видимо от небольшого ума, когда его попытались отправить в участок, пустился наутек. Закончилась история тем, что горе-офицера взяли под стражу. Делом быстро заинтересовалась Центральная сыскная полиция. Все же не обычный гражданин, а военный.
Эско Риекки предложил Вертари простое решение проблемы. Полиция «забывает» о его проделках, улаживает все дела с потерпевшим, а Йоханен спокойно ходит на службу. Единственное условие — теперь он должен по первому требованию встречаться с Эско и сообщать о том, что происходит в стенах Управления военной разведки. Естественно, когда стоит вопрос: служебный долг или своя собственная благополучная жизнь, любой человек выберет себя любимого.
Для предстоящей беседы с осведомителем начальник сыскной полиции назвал местечко, неподалёку от весьма известного в Хельсинки увеселительного заведения. Отправил предварительно весточку Вертари, еще из «охранки», отвез Алексея в гостиницу и поехал к глухому тупику, находившемуся справа от входа в салон мадам Жульет.
С одной стороны, по улице сновало много людей и мало кто обратил бы внимания на парочку мужчин, тихо беседующих в подворотне. С другой стороны, возле салона особо никто не задерживался. А посетители, так вообще проскакивали внутрь очень быстро. В общем, по мнению Эско место было выбрано идеально.
— Что нового? Как поживает мой товарищ Ларс Меландера? — Спросил начальник сыскной полиции, едва к нему приблизился нервно оглядывающийся по сторонам мужчина в шляпе, надвинутой на глаза.
Идиот, честное слово. Он так пытается быть неприметным, что от своего усердия наоборот привлекает лишние взгляды. Благо, рядом с борделем, а по сути именно этим и занимается мадам Жульет, продает любовь за деньги, столь глупое поведение расценят просто как нежелание быть замеченным.
— Смотря что вы имеете в виду, господин полковник. — Вертари выглядел слегка заведенным.
— Ну перестань, Йоханен, ты прекрасно понимаешь, о чем идёт речь.
— Понимаю. — Вздохнул осведомитель. — Сегодня начальство было не в духе. Вы увели из-под носа жирного зайца. И сами понимаете, это мало кому понравилось.
— Вот! Про зайца давай поговорим. Что удалось выяснить? Выясняли же? Не могли не выяснять. — Оживился Риекки.
— Да. Он действительно скитался несколько дней. Причем, советскую територии прошел быстро, а вот петлял уже неподалёку от границы с нашей стороны. Военная разведка стоит на ушах. Потому что, петляя, он три раза переходил туда-обратно, но его вообще не заметили пограничники. Два места стоянки нашли. Две ночи он провел под носом у наших вояк.
— Интересно… — Эско потер подбородок рукой. — Что выяснили помимо этого?
— В карельской деревеньке, которая ближе всего к тому месту, откуда теоретически явился перебежчик, вчера была суета. Прибыли люди в гражданском, но местные уверены, что это — чекисты. Докумениами не трясли, что показательно. Представились сотрудниками милиции. Но нет. Это НКВД. Вели себя соответствующе. Допрашивали каждого на предмет помощи какому-то парню. Мол, он по-любому должен был пройти через это поселение. Судя по вопросам, заяц своим ходом двигался от Петрозаводска. По описанию тоже похоже. Вероятность того, что он действительно организовал себе побег, если так можно выразиться, крайне велика…Господин полковник, вы меня слушаете?
Вертари тронул начальника сыскной полиции за плечо. Просто Риекки стоял рядом, но смотрел совсем в другую сторону. Он смотрел как к заведению мадам Жульет приближается молодой господин, в светлом сером костюме, стильной шляпе и коричневого цвета ботинках.
Шел этот парень легкой походкой, на ходу что-то напевая себе под нос. Начальник сыскной полиции со свистом втянул воздух сквозь зубы, а потом вдруг злым голосом рявкнул:
— Ненавижу русских! Сумасшедшие! Психи! И где, твою мать, мои придурки? Почему он один? Почему он вообще здесь?
Глава четвертая
Я показываю товар лицом
Олав оказался славным малым. Правда, с тонкой душевной организацией, но я решил простить ему эту мелочь. Финны, что с них взять? Никакой тяги к авантюрным приключениям.
Он сильно нервничал. Руки администратора еле заметно, меленько, тряслись, когда он протягивал мне одежду. Я, демонстративно не замечая состояния Олава, с важным видом кивнул:
— Благодарю. Очень неплохо.
Забрал костюм, ботинки, заодно проверил карманы брюк. Обнаружил свернутую аккуратной пачкой стопку денег. Говорю же, славный малый, хоть и трусоват. Впрочем, для моих целей как раз такое подходит. Думаю, Олаву предстоит оказать мне еще какую-нибудь любезность.
Администратор попятился к двери, собраясь быстренько выскользнуть в коридор, но я окликнул его:
— Погодите, милейший.
Финн замер. Взгляд его снова стал тоскливым-претоскливым.
— Господин Витцке еще что-то желает?
Вот честно говоря, мне даже стало жаль бедолагу. Но, как гласит народная мудрость, своя рубашка ближе к телу. А народ не дурак, он фигни не скажет.
— Где я могу найти в этом городе соотечественников? Только сразу уточню, не обычных граждан. Меня интересует так называемая белая гвардия. Или, если говорить еще конкретнее, русский общевоинский союз. Уверен, вам знакомо данное сочетание слов из-за дружбы с начальником сыскной полиции. Да и вообще, секрет из своего существования данная организация не делает.
— Я не знаю… Не понимаю…
— Олав… — Я покачал головой всем своим видом выражая досаду. — Ну что ты за человек такой. Хорошо ведь общались. Подружились. А ты начал… Послушай, мне нужно разыскать определённых людей. И я знаю, ты точно понимаешь, о чем идёт речь. Давай, в двух словах обрисую дальнейшую перспективу, если мы сейчас рассоримся. Я могу отправиться обратно в ресторан вашей чудной гостиницы. Сесть там, заказать водки, закуски. Много водки. Мы, русские, те еще весельчаки. А потом учинить пьяный дебош, требуя немедленно позвать кого-нибудь из упомянутой организации. Речь про РОВС, конечно. Потом сказать господину Риекки, что…
Я подошел ближе к финну, наклонился вперёд и на ухо ему прошептал:
— Будто это меня надоумил Олав, вот что могу сказать. Угадай, почему говорю сейчас настолько тихо и мои слова слышишь только ты? Потому что я знаю, в этом номере организована система прослушки или имеется возможность подглядывать за посетителями. У вас приличное заведение. Интересно, что будет, если вперемешку с требованием указать мне пальцем на соотечественников определенного толка, я еще упомяну нечистоплотность руководства отеля? Гости ваши — далеко не простые обыватели. Думаю, им сильно не понравится подобная информация. А твоему начальству сильно не понравится, что эту информацию пьяный русский тоже узнал от тебя.
Я отстранился от Олава и с улыбкой уставился на его несчастную физиономию. А потом не менее радостным тоном спросил:
— Итак. Где вы порекомендуете провести сегодняшний вечер, Олав?
— Думаю, господину Витцке, как любому молодому мужчине, стоит посетить заведение мадам Жульет. Насколько мне известно, там каждый вечер собирается интересная компания за различными беседами. — Ответил администратор, при этом кинув быстрый взгляд в сторону спальни.
