Чингиз Абдуллаев - Рассудок маньяка

— Ну да, понятно. Кто здесь сидит? — показал Дронго на первую дверь.

— Садовничий. Здесь его компьютерное хозяйство, — Сыркин толкнул незапертую дверь.

Захламленный кабинет, где произошло убийство, был эталоном порядка по сравнению с этим. Но это был «рабочий беспорядок». Чувствовалось, что сидевший за столиком на вращавшемся кресле молодой человек с всклокоченными волосами создал здесь свою среду обитания. Комнату опутывали провода, непонятно куда ведущие и к каким приборам подключенные. Работало сразу два компьютера. В стороне выдавал уже отпечатанные листы лазерный принтер. И в этом хаотичном царстве упорядоченной электронной мысли царил один человек. Садовничий был одет в темные брюки и длинную пятнистую рубашку, напоминавшую то ли шкуру неизвестного зверя, то ли балахон солдата времен Второй мировой войны. На ногах были обычные кроссовки. Дронго сразу понравился этот парень с веселыми и все понимающими глазами. Веселое молодое лицо Садовничего моментально располагало людей.

— Добрый день, Игорь, — не очень радостно приветствовал его Сыркин. — Как дела?

— Прекрасно, — улыбнулся Садовничий. — Добрый день, — поздоровался он с гостем.

— Что у тебя с ребятами из отдела Людмилы Давыдовны случилось? — строго спросил Сыркин. — Опять повздорили?

— Да ну их к лешему, — беззлобно ответил парень, — и сами не работают нормально, и другим не дают.

— Если у тебя есть проблемы, ты должен сказать об этом или своему начальнику Георгию Ильичу, или начальнику их отдела Людмиле Давыдовне. А ты вместо этого лезешь со своим замечаниями.

— Ага. Супруги будут договариваться, — хмыкнул Садовничий, — а мы будем смотреть, как это у них получается.

— Вечно ты со всеми споришь, — неодобрительно заметил Михаил Михайлович. — А это наш гость, эксперт.

Дронго, игнорируя бранчливое настроение Михаила Михайловича, наклонился к парню и спросил:

— Тебе вообще-то в институте нравится?

— Вообще-то да, — засмеялся Садовничий. — А вы эксперт по компьютерам?

— Скорее по людям, — улыбнулся Дронго. — А почему тебе здесь нравится?

— Свобода, атмосфера, и директор клевый мужик. В общем, все как надо. Если бы не это дурацкое происшествие.

— Тебя в тот вечер здесь не было?

Игорь развернул свое кресло к гостю. Тяжело вздохнул.

— Теперь понятно, какой вы эксперт. Да нет, меня не было. Жалко Аллу, хорошая была девочка. Всем нравилась. Видимо, у нас какой-то ублюдок появился. Только это не Пашка, мы его все знали. Он бы в спину не ударил.

— Как это в спину? — не понял Дронго.

— Так ведь первый удар, говорят, в спину был нанесен, — объяснил Игорь, — а уже потом в живот, ну и во все остальные места… В общем, жуть одна. Аллу жалко. За что ее так?

— Вы мне не говорили, что первый удар был нанесен в спину, — задумчиво заметил Дронго.

— Да, действительно, — смутился Михаил Михайлович, — я совсем про это забыл.

— Почему тебя не было в тот вечер? Мне говорили, все ваши остались?

— Меня Зинков послал в другой институт, к Финкелю. А оттуда я уже домой поехал. Не возвращаясь обратно.

— И как ты думаешь, кто мог сделать такое? — вдруг спросил Дронго, пристально глядя на Игоря.

— Из наших — никто, — строго ответил Игорь, — точно никто. На такую подлость наши бы не пошли.

— Понятно, — Дронго протянул ему руку. — Ну пока, спасибо за помощь.

— Да не за что, — парень развернул свое кресло и снова углубился в работу.

— Хороший парень, — сказал Сыркин, когда они вышли из кабинета, — но без царя в голове.

Они прошли к другой двери. Сыркин постучал, прежде чем ее открыть.

— Войдите, — крикнули из кабинета. Они вошли в комнату. Это была большая светлая комната, совсем непохожая не только на две другие, где Дронго уже успел побывать, но и разительно контрастировавшая с коридором. Здесь царил порядок. Стены комнаты оклеены красивыми обоями. Потолок оштукатурен и покрашен. В комнате находилось двое. Высокий красивый мужчина с чувственными, немного полноватыми губами, правильными чертами лица и тщательно уложенными волосами, за которыми их обладатель явно следил. И второй — чуть постарше, с большой лысиной, расплывшимся носом и полными щеками. Этот следил за собой гораздо меньше, одет он был в потертый замшевый пиджак и мешковатые брюки. Лысый сидел за столом, а его собеседник стоял у окна. Когда гости вошли, оба обернулись.

— Добрый день, Георгий Ильич, — с полупоклоном поздоровался Сыркин с начальником отдела.

— Здравствуйте, — благосклонно кивнул ему Зинков, протягивая руку.

— Начальник отдела Георгий Ильич Зинков, — представил несколько церемонно Михаил Михайлович ученого. — А это хозяин кабинета заместитель начальника отдела Аристарх Кириллович Григорьев.

Григорьев поднялся из-за стола, неловко топчась на месте.

— А это наш эксперт. — Представляя Дронго, Сыркин не назвал его по имени. Он просто не знал, как называть гостя. По имени-отчеству к нему обращался только Архипов, но директор предупредил, что эксперт отзывается только на непонятное имя Дронго, и Сыркин сознательно избегал какого-либо обращения к эксперту, стесняясь произносить столь странную кличку.

— У вас к нам какое-то дело? — спросил Зинков.

— Нет. Но наш эксперт хотел с вами поговорить.

— О чем? — удивился начальник отдела. — Простите, вы эксперт по каким вопросам? И как к вам обращаться, кажется, Михаил Михайлович не назвал вашего имени.

— Дронго, можете называть меня просто Дронго.

— Ах вот оно в чем дело. Вы тот самый эксперт, который помог решить некоторые проблемы в научном центре Чогунаша.

— Не думал, что я настолько популярен, — пошутил Дронго, — не ожидал, что вы просто слышали обо мне.

— Говорят, вы лучший аналитик, во всяком случае, я так слышал.

— Это немного преувеличено, — улыбнулся Дронго.

— И тем не менее вы появились именно в нашем институте. Кажется, я догадываюсь — почему. Из-за убийства несчастной Аллы?

— Не совсем. После убийства прошло почти три месяца.

— А убийцу до сих пор не нашли, — заметил Зинков.

— Как это не нашли? По-моему, нашли. Мне говорили, что арестовали вашего охранника.

— Пашку? Никогда не поверю, что он убийца. Он хороший парень, и следователи, как всегда, ошиблись, — убежденно заявил Зинков.

— Но с территории института никто не мог выйти незамеченным. Значит, убийца кто-то из сотрудников института? — Он задавал вопросы, испытующе глядя на начальника отдела.

— Не знаю, — нахмурился Зинков, — это и для меня загадка.

— Где вы были в момент убийства?

— В лаборатории, мы работали все вместе. Вчетвером. Мы всегда работаем все вместе.

— А Хохлова была в другой комнате?

— Да. Они обычно сидели в крайней комнате. И она, и Оля.

— И вы не слышали никаких криков?

— Нет. Ничего не слышали.

— В тот вечер не было Игоря. А если бы он остался, он бы мог услышать крики о помощи?

— Мог. Но он бы не услышал.

— Почему? — поинтересовался Дронго.

— Он во время работы на компьютерах настолько отключается, что может не слышать телефона, который разрывается рядом. И часто наушники надевает, чтобы одновременно и музыку слушать. На компьютере он работает виртуозно, поэтому я не возражаю, пусть слушает музыку, раз это не мешает его работе.

— И криков он бы наверняка не услышал?

— Конечно, нет. У Игоря определенные музыкальные симпатии, знаете ли, очень громкая музыка.

— А почему его не было в тот вечер? — Мы посылали его в другой институт. Там нужно было перегнать на дискетки наши данные. А он у нас лучший компьютерщик.

— А вы сами в тот вечер когда закончили работу?

— Примерно около семи. Я вышел к машине, где меня ждали супруга и один из ее сотрудников, Фортаков.

— И куда вы поехали?

— Отвезли Фортакова, а затем — домой.

— Кто, по-вашему, мог совершить это убийство? Вы не верите в виновность Мовчана. Но кто-то же убил вашу сотрудницу?

— Не знаю. Мне трудно даже предположить.

— Возможно, что убийцей был кто-то из чужих, — вставил Григорьев низким, глуховатым голосом, — не обязательно, чтобы им оказался наш сотрудник.

— Вас в тот вечер не было в институте, — заметил Дронго. — А вы считаете, что чужой мог проникнуть сюда? Каким образом, если на проходной всегда дежурят охранники.

— Нашли бы возможность, — хмыкнул Григорьев, — у нас весь институт знает, как можно выйти и войти незамеченным.

— Опять вы про ту дыру в заборе, Аристарх Кириллович, — мрачно вставил Сыркин. — Мы ее давно заделали. Теперь оттуда никто не пролезет. Мы ее сразу закрыли, на следующий день после убийства. Но, если бы оттуда и проник кто-то, наш охранник наверняка бы увидел, как убийца входит в здание.