Джон ле Карре - Шпион, пришедший с холода. Война в Зазеркалье (сборник)
– Что случилось, Фред? Что вдруг на тебя нашло?
– Ради всего святого, оставь меня в покое! Перестань вести себя как хренов священник с висельником. Я отправляюсь на задание, как мы все во время войны. Меня еще не поместили в камеру для повешенных.
– Ты несешь чепуху, – сказал Джексон, отбирая у него пальто и снова вешая на крючок. – И потом, никто не говорит: в камеру для повешенных. Правильнее будет – в камеру для приговоренных к смерти.
Кэрол поставила на стол перед Леклерком чашку с кофе. Он поднял на нее просветлевший взгляд и поблагодарил, усталый, но старавшийся не подавать вида, как хорошо воспитанный ребенок под конец затянувшейся взрослой вечеринки.
– Адриан Холдейн уехал домой, – сообщила Кэрол.
Леклерк вернулся к созерцанию карты.
– Я заглянула к нему в кабинет. Мог бы и попрощаться.
– Он никогда не прощается, – почему-то с гордостью произнес Леклерк.
– Для меня еще есть работа?
– Никак не запомню, как переводить ярды в метры.
– Я тоже.
– В Цирке указали, что вот этот овраг имеет в длину двести метров. Значит, примерно двести пятьдесят ярдов, правильно я понимаю?
– Мне тоже так кажется. Но я все-таки принесу таблицу. – Она вернулась в приемную и сняла с книжной полки тонкий лист картона. – В одном метре тридцать девять целых и тридцать семь сотых дюйма, – прочитала она. – Сто метров – это сто девять ярдов и тринадцать дюймов.
Леклерк поспешил записать цифру.
– Думаю, надо отправить телеграмму с подтверждением Гортону. Выпейте сначала свой кофе, а потом возвращайтесь с блокнотом.
– Я больше не хочу кофе.
– Обычная срочность подойдет. Мы же не хотим вытаскивать старину Джимми из постели среди ночи. – Он быстрым жестом провел своей маленькой ручкой по волосам. – Первое. Передовой отряд – Холдейн, Эвери, Джонсон и Майская Мушка прибывают таким-то рейсом британской авиакомпании во столько-то девятого декабря. – Он снова поднял голову. – Подробности вам сообщат в административном отделе. Второе. Все они путешествуют под своими именами и далее поездом отправятся в Любек. В интересах безопасности вам не следует, повторяю, не следует встречать группу в аэропорту, но вы можете скрытно связаться с Эвери по телефону на базе в районе Любека. Не стоит устанавливать контакт между ним и Адрианом, – заметил он резким смешком. – Эти двое никогда не ладили между собой… – Затем он повысил голос: – Третье. Группа номер два будет состоять из одного директора департамента, который прибудет утренним рейсом десятого декабря. Вам надлежит встретить его в аэропорту для краткой консультации перед его отъездом в Любек. Четвертое. Ваша роль состоит в том, чтобы ненавязчиво давать советы и предоставлять помощь на всех стадиях операции «Майская мушка», содействуя ее успешному осуществлению и завершению.
Она поднялась.
– Джону Эвери действительно необходимо там быть? Его несчастная жена не видела его уже несколько недель.
– Превратности войны, – ответил Леклерк, не глядя на нее. – Сколько времени потребуется мужчине, чтобы ползком преодолеть двести двадцать ярдов? – пробормотал он себе под нос. – О, Кэрол! И добавьте к тексту телеграммы еще одну фразу. Пятое. Удачной охоты! Старине Джимми не повредит, если его немного приободрить. Он слишком засиделся там у себя в одиночестве. – Он взял папку из лотка входящих бумаг и критически оглядел ее, чувствуя, должно быть, что Кэрол все еще не сводит с него глаз. – А! – произнес он с дежурной улыбкой. – Это, должно быть, то самое донесение из Венгрии. Вы знакомы с Артуром Филденом из Вены?
– Нет.
– Отличный малый. Вам бы он понравился. Один из наших лучших… Знает регион досконально. Брюс сказал, что от него пришел подробный доклад о передвижении войск в районе Будапешта. Нужно будет, чтобы Адриан непременно взглянул на него. Но у него теперь такой объем работы! – Он открыл папку и с наслаждением погрузился в чтение.
– Вы беседовали с Хайдом? – спросил Шеф.
– Да.
– Ну что он рассказывает? Какие у них там от нас секреты?
Смайли подал ему виски с содовой. Они сидели в доме Смайли на Байуотер-стрит. Шеф занял свое любимое кресло поближе к теплу камина.
– По его словам, они нервничают, как невеста перед первой брачной ночью.
– Хайд так и сказал? Чтобы Хайд употребил такое выражение! Это нечто из ряда вон выходящее.
– Они сняли дом в северном Оксфорде. Там присутствовал только один агент, поляк лет сорока с небольшим, и им понадобился пакет документов, чтобы он мог выдать себя за механика из Магдебурга по фамилии Фрейсер. И проездные документы до Ростока.
– Кто еще там был?
– Холдейн и этот их новенький – Эвери. Тот, что приходил ко мне по поводу курьера из Финляндии. И специалист по рациям Джек Джонсон. Он работал на нас в войну. А больше никого. Не слишком похоже на масштабную программу переподготовки персонала.
– Что же у них на уме? И кто дал им столько денег для такого рода странной тренировки? Мы одолжили им какое-то оборудование, верно?
– Да. Б-2.
– Что это такое, черт возьми?
– Радиопередатчик военного образца, – ответил Смайли чуть раздраженно. – Вы же сами сказали, что им придется довольствоваться каким-нибудь старьем и кристаллами. Не пойму только, зачем нужно было снабжать их еще и нашими кристаллами?
– Из чистой благотворительности. Значит, Б-2. И все? Что ж, это хорошо, – заметил Шеф с явным облечением. – От такого допотопного прибора толку им будет немного.
– Вы вернетесь сегодня домой? – спросил Смайли нетерпеливо.
– Я подумал, что, быть может, у вас найдется для меня постель, – сказал Шеф. – Так утомительно все время таскаться домой. А все из-за толп народа… Они делаются все хуже.
Лейсер сидел за столом, все еще ощущая во рту привкус «Белой леди». Он смотрел на светящийся циферблат своих часов; чемодан с передатчиком стоял перед ним открытым. Было одиннадцать минут двенадцатого. Секундная стрелка рывками двигалась к двенадцати. Он начал выстукивать: ДжАДж, ДжАДж. «Это ты запомнишь, – сказал ему Джонсон. – Легко. Потому что это мои инициалы».
Он перешел на прием и тут же получил ответ от Джека, работавшего уверенно и быстро.
– Никуда не торопись, – внушал ему Джонсон, – думай, прежде чем что-то сделать. Мы будем прослушивать тебя всю ночь. Если что, у тебя всегда будет возможность выйти в эфир.
При свете портативного фонарика он пересчитал закодированные группы. Их оказалось тридцать восемь. Выключив фонарик, он выстучал тройку и восьмерку, – цифры давались легко, но занимали время. Его сознание работало четко. Он словно вновь и вновь слышал, как Джек твердит ему: «Ты делаешь свои точки слишком короткими, Фред, а ведь точка должна равняться одной трети тире. И делай паузы между словами, Фред. Отсчитывай пять точек перед каждым новым словом, три точки между буквами. Предплечье держи в горизонтальном положении на одной прямой с подставкой ключа; локоть чуть в стороне от тела». «Это похоже на бой с ножами», – подумал он с чуть заметной улыбкой и начал передавать. «Пальцы расслабь, Фред, и сам расслабься. Запястье не должно ложиться на стол». Он передал первые две группы, чуть смазав их в промежутках, но не так уж сильно, как случалось прежде. Подошла очередь третьей группы, в которую входила метка безопасности. Он передал букву С, отменил ее, а потом без остановки выстучал сразу десять групп, время от времени посматривая на часы. Через две с половиной минуты он вышел из эфира, нащупал капсулу, в которой находился кристалл, сменил его, пальцами обнаружив разъемы и вставив другую капсулу, а потом этап за этапом проделал все действия, необходимые для перенастройки, вращая рукоятки, подсвечивая себе фонариком и всматриваясь в расположение черного язычка стрелки, подрагивавшей под стеклом прибора.
Он выстучал второй позывной – ПРЕ, ПРЕ, быстро переключился на прием, и Джек оказался тут как тут: QRK4 – ваш сигнал разборчив. Лейсер возобновил передачу. Рука двигалась вроде бы медленно, но методично, в то время как глаза пробегали по бессмысленным буквам, пока с кивком удовлетворения он не услышал ответ Джонсона. Сообщение получено. QRU – новостей для вас нет.
Когда они закончили, Лейсер пожелал отправиться на короткую прогулку. Стоял пронизывающий холод. Но они дошли по Уолтон-стрит до главных ворот Уорчестера, а потом по Бэнбери-роуд вернулись в свое респектабельное темное укрытие в северном Оксфорде.
16
Взлет
Это был все тот же ветер. Тот, что пытался тащить мертвое заледеневшее тело Тейлора, швырял струи дождя в стены здания на Блэкфрайарз-роуд, шелестел травой в Порт-Мидоу, – тот же ветер бился теперь в ставни фермерского дома.
