Колин Форбс - Атлантический экспресс
Анжело продолжал рассказывать: имелись доказательства, что в высших правительственных кругах происходит утечка информации. Наконец было решено, что информатор — один из членов Политбюро. Три человека — Леонид Седов, маршал Прашко и генерал Маренков — возглавили комитет по обнаружению предателя. Как и год назад — в первой кассете, — Анжело дал точные инструкции, как вывезти его из Румынии.
«На западе от Бухареста находится небольшая взлетная полоса… Время посадки спасательного самолета в 11.30 румынского, повторяю, румынского времени… С румынской стороны будет оказано сотрудничество… Летчик должен быть опытным… Подтвердите согласие — шестого января в 17.00 московского времени „Голос Америки“ должен передать композицию „Тэйк Файв“ Дэйва Бурбека. Повторяю, во вторник шестого января. Любое промедление грозит трагическими последствиями…»
Кассета закончилась. Эльза отпила глоток виски из бокала, к которому Уогрейв так и не притронулся. На ее лице снова появился румянец, когда она медленно, стараясь не волноваться, произнесла:
— Сегодня среда. Он просит, чтобы его забрали в субботу. Черт возьми, это невозможно!
— Да, определенные трудности есть, — согласился Халлер.
— Трудности? — поразилась Эльза.
Уогрейв молча подошел к карте Европы, висевшей на стене. Взяв линейку со стола Халлера, он принялся измерять расстояние. Особенно тщательно он измерил расстояние от Милана до Бухареста, рассчитывая маршрут полета. Постукивая линейкой по щеке, он напевал под нос мелодию, что-то считая на листке бумаги. Затем он посмотрел на Халлера.
— Мне нужны все свежие расписания движения поездов и самолетов в Европе.
— Сейчас.
Халлер скрылся в соседней комнате, в которую Эльза и Уогрейв никогда не заходили. Там находился радист, которого Ривертон порекомендовал Халлеру. На одном столе находился передатчик, а на другом кодовая машинка, на которой работал сам Халлер. Для большей безопасности канадский радист никогда не видел Эльзу и Уогрейва. Эльза продолжала спорить с англичанином:
— Сегодня среда. До субботы осталось три дня, а мы к тому же в Америке. У тебя ничего не получится.
— Израильтяне за семь дней спланировали и провели Энтеббскую операцию. В Бухаресте нам помогут, значит, трех дней вполне достаточно. — Он криво улыбнулся. — Черт возьми, это возможно…
Несколько минут он изучал расписания, которые принес ему Халлер, делая пометки на листке бумаги. Халлер молча наблюдал за ним, куря сигарету и запивая ее молоком. Потянувшись, англичанин посмотрел на Халлера.
— Сложная штука, как говорил один из наших знаменитых генералов, но я смогу это сделать. Только я буду полностью контролировать всю операцию, — добавил Уогрейв. — Имеется в виду, если мы ее начнем…
— Мы ее начнем, — сказал Халлер. — То, что Анжело может рассказать нам о планах Советов, просто бесценно. Что касается контроля, то, учитывая ситуацию, я согласен немного уступить…
— Полный контроль, — повторил Уогрейв. Мужчины посмотрели друг другу в глаза. — Европа — это моя вотчина, — напомнил Халлеру англичанин.
— Логично, — согласился американец. Он постучал пальцем по лежащей на его столе папке. — И я уже знаю, почему это должно произойти в Бухаресте. В субботу в Румынию прибывает советская делегация, чтобы смягчить разногласия, существующие между двумя странами. Состав делегации довольно интересный… — Он отпил молоко из стакана.
— Ну, продолжай же, — нетерпеливо сказала Эльза. — Кто там в этой делегации?
— Это сообщение пришло сегодня утром. Делегацию возглавляет Анатолий Зарубин. С ним будет Павел Суслов, партийный теоретик, живое воплощение Маркса.
— Сюрпризы, сюрпризы, — прокомментировала Эльза. Она повернулась к Уогрейву. — Не можешь ли поделиться секретом, как ты собираешься совершить это чудо?
— Могу. Все зависит только от хорошей подготовки, — иронично ответил Уогрейв. — Операция начнется в Милане. Прежде всего мы попросим реактивный самолет «Хокер-Сидлей 125» у одного богатого итальянца. Он мой знакомый и, кстати, ярый антикоммунист. От Милана до Бухареста примерно восемьсот миль. И восемьсот обратно. Дальность полета ХС 125 — 2600 миль, так что топлива нам хватит с избытком…
Повернувшись, Халлер посмотрел на карту Европы.
— А почему бы не перевезти Анжело прямо в Цюрих?
— Потому что придется лететь рядом с венгерской границей. Русские могут послать свои перехватчики и сбить нас. К кому же перелет через швейцарские Альпы связан с большим риском. Доставив Анжело в Милан, мы привезем его в Цюрих на поезде. Лучше всего на ночном поезде, скажем, «Атлантическом экспрессе».
— А если к тому времени закроется цюрихский аэропорт? Последние метеосводки показывают, что это вполне может произойти.
Нахмурившись, Уогрейв посмотрел на Эльзу.
— В этом случае нам придется волочиться через всю Европу в Схипхол, Голландию. Снежные метели обошли Голландию стороной. Но это будет нелегко — полагаю, вы оба понимаете, что когда Анжело исчезнет, генерал Маренков поднимет по тревоге всех законспирированных агентов КГБ и ГРУ, чтобы убить Анжело.
От Халлера не ускользнуло то, как англичанин посмотрел на Эльзу.
— Эльзе не обязательно ехать с тобой, — решительно произнес он.
— Еще чего, — спокойно ответила Эльза. — Я собираюсь участвовать в операции до конца…
— Она сама должна принять решение, — невозмутимо сказал англичанин. — Эльза может оказаться весьма полезной.
— Я запрещаю это! — рявкнул Халлер.
— А я полагал, что полностью контролирую операцию, — напомнил ему Уогрейв. — Сейчас не время разбивать команду. Кстати, нам сегодня же надо вылететь в Европу. — В этот раз он не посмотрел в сторону Эльзы, которая сидела с непроницаемым лицом — она еще не отошла от перелета через Атлантику, совершенного всего несколько часов назад. — Вылетим вечером рейсом «Эйр Кэнада» в Схипхол. Будем там завтра днем. Оттуда вылетим в Цюрих, а затем в Милан.
— Не слишком ли ты спешишь? — спросил Халлер.
— Это даст мне возможность посвятить всю пятницу приготовлениям к операции. Всем этим лучше заняться в Европе, чем здесь. А утром в субботу я полечу в Бухарест и заберу Анжело.
— Ты сам будешь управлять самолетом?
— Я не раз летал на этой машине.
— Я слышала, что итальянки очень красивы, — пробормотала Эльза.
— Так оно и есть, — заверил ее Уогрейв и перевел взгляд на Халлера. — Теперь нам надо использовать каждую минуту. Я хочу, чтобы ты закодировал и послал телеграммы начальникам некоторых европейских контрразведок — Шольтену в Гаагу, Францу Вандеру в Западную Германию, полковнику Шпрингеру в Цюрих и полковнику Молинари в Милан.
— Что им сообщить? — спросил американец.
— Что мне может понадобиться их помощь. Ни слова про Анжело, конечно. По крайней мере пока. Об этом можно будет сообщить им, когда я вывезу его из Румынии. — Одновременно Уогрейв что-то писал на листке бумаги. — Нам может грозить смертельная опасность, если придется везти Анжело до самого Схипхола. И не забудь, чтобы по «Голосу Америки» передали «Тэйк Файв» — Анжело должен знать, что может рассчитывать на нашу помощь.
— Считай, что это уже сделано. — Халлер откинулся в кресле и посмотрел в потолок. Уогрейв отложил ручку. — Я забыл упомянуть об одной маленькой детали. Третьим членом Политбюро в советской делегации, направляющейся в Румынию, будет…
— Самое главное оставил напоследок, — пошутила Эльза.
— …генерал Сергей Маренков, председатель КГБ.
Часть вторая
МАРШРУТ ПОБЕГА
6. Схипхол, Цюрих, Милан
Вылетев из Монреаля рейсом 866 компании «Эйр Кэнада» в 21.35 пятого января, Уогрейв, Халлер и Эльза пересекли Атлантику. В лондонском аэропорту они пересели на самолет компании «КЛМ», который доставил их в Схипхол, недалеко от Амстердама. Для Эльзы — как и для Уогрейва — это был второй трансатлантический перелет за последние двадцать четыре часа, и она чувствовала страшную усталость.
— Думаю, что теперь мои биологические часы окончательно сбились, — сказала она Джулиану Халлеру, когда они подлетали к голландскому берегу.
— Тебе бы следовало поспать…
— Что ты говоришь, Джулиан, — язвительно сказала она. — Я еле разбудила тебя, чтобы ты посочувствовала мне. Ты дрых, как сурок.
— Я всегда так сплю, — ответил Халлер.
Самолет снижался, и Эльза выглянула в окно, чтобы посмотреть на Голландию. На земле виднелись полоски снега, как будто какой-то великан разрисовал ее мелом. Но сильный ветер с Северного моря гнал гигантские волны, которые обрушивались на дамбы. Она различала даже обрывки пены, подхватываемые порывами ветра. На два ряда дальше сидел Гарри Уогрейв. Зажглось световое табло, пассажиры пристегнули ремни, и самолет пошел на посадку.
