Чингиз Абдуллаев - Осенний мадригал

— Нет, не понимаю. При чем тут оппозиция и мой двоюродный брат? Парвиз был неплохим тележурналистом, но он никогда не лез в политику. Ты ведь сам знаешь, что он занимался разными развлекательными шоу, писал комедии, а политика его не интересовала.

— Ты ничего не понимаешь, — разозлился прокурор города. — Это тебя хотели убить в твоем доме. И тебя ждал убийца у бассейна. Но, перепутав с твоим братом, нанесли ему удар и утопили в бассейне. Теперь ты меня понимаешь? Это была провокация против правящего режима и против тебя лично как одного из самых верных защитников нынешнего режима. Ты — пострадавший за правительство, у тебя погиб двоюродный брат. Тебя сделают не только председателем Верховного суда, но, если повезет, даже Конституционного. Ты не понимаешь, какие дополнительные очки ты сможешь получить, если все повернешь в свою сторону?

— Понятно. — Самедову не понравился предельный цинизм друга, но он понял, какие дивиденды можно извлечь из убийства брата, которого он также не особенно любил и уважал. — Но убийца не мог нас перепутать, — настаивал он, — мы с Парвизом никогда не были похожи друг на друга.

— В темноте убийца мог вас не различить, — сразу нашелся прокурор, — не нужно усложнять свое и без того сложное положение. Мы сделаем так, что все будет правильно. Я попрошу криминалистов немного изменить время предполагаемого убийства.

— Но я хочу знать, кто это сделал, — продолжал отстаивать последние позиции Рагим Самедов.

— Для этого у тебя есть этот придурок-эксперт, — показал Султанов на Дронго. — Говорят, он самый лучший, так пусть и поработает на нас. Пусть поищет, а мы посмотрим, как он найдет убийцу. Заодно и узнаем, кто это мог быть. Я дам санкцию на арест ваших охранников, мы проверим всех их друзей, знакомых и родственников. Среди них мы обязательно найдем кого-нибудь, связанного с оппозицией. И сразу сообщим обо всем в газеты.

— А если журналисты не поверят?

— Ты знаешь, какие сейчас журналисты? Заплатим им по пятьдесят долларов — поверят. Еще и сделают так, чтобы остальные поверили. Это как раз не проблема, мы ее быстро решим.

— Наши охранники не выходили из помещения, — напомнил Самедов.

— Необязательно им верить. Может, кто-то из них спал или пошел в туалет? Ты сразу не становись их адвокатом. Ты у нас судья, а не адвокат! Поэтому слушай меня, и все будет нормально.

— Не знаю, — засомневался Самедов, — я теперь ничего не знаю и не понимаю. Если даже на моей даче могли убить моего двоюродного брата, значит, весь мир сошел с ума. — Он помолчал немного и добавил: — Все-таки мне важно знать, кто и почему это сделал.

— Это твое право, — согласился Султанов, — а мое право — дать санкцию на задержание твоих охранников. Чем они здесь занимались, если у них на глазах убивают твоего брата? Как они могли ничего не увидеть и не услышать? Зачем тогда им поставили камеры?

— У бассейна нет камер, — напомнил Самедов.

— Они должны были увидеть убийцу до того, как он подошел к бассейну, — разозлился прокурор города. — И вообще — хватит оправдывать охранников! Я их обязан задержать. У меня просто нет других подозреваемых. Или ты считаешь, что я должен задержать кого-то из членов вашей семьи? Тогда подскажи кого? На трех дачах были только женщины и дети. И больше никого не было.

— Хватит, — попросил Самедов, — я и сам все знаю.

Он повернулся и подошел к Дронго, продолжавшему рассматривать убитого. Заметив приближающегося хозяина дома, Дронго поднялся.

— Что-нибудь нашли? — невесело осведомился Самедов.

— Пока ничего. Ясно, что его ударили и лишь потом он упал в бассейн. Думаю, что здесь была какая-то драка. Во всяком случае, кто-то упал в кусты и сломал их, — показал Дронго.

— А если его ударили и он потом упал в кусты? — предположил Самедов. — Почему вы думаете, что Парвиз не мог упасть?

— Он высокого роста, — объяснил Дронго. — Если бы его ударили и толкнули в сторону кустов, он бы обязательно ударился головой о ту невысокую стенку, окружающую бассейн. Какой был рост у вашего двоюродного брата?

— Он был выше меня, — признал Самедов, — наверно, под метр восемьдесят пять или больше. Какой у вас рост?

— Метр восемьдесят семь, — ответил Дронго. — Можем провести эксперимент: если я полечу в сторону кустов, то обязательно ударюсь о бордюр. С такой раной он не смог бы координировать свое падение. Значит, он упал в другую сторону.

— Тогда получается, что он толкнул кого-то в сторону кустов, — предположил Самедов.

— Верно. И этот кто-то был ростом гораздо ниже вашего двоюродного брата. Неизвестный упал в кусты, затем поднялся и нанес удар вашему брату. После чего тот упал в бассейн и погиб. Или не так. Он погиб от удара и затем уже мертвый упал в бассейн. Подробности расскажут эксперты.

— Его ударили сзади, — показал Самедов, — значит, ваша теория не подходит.

— Почему?

— Он был нормальным человеком, даже слишком нормальным, но не психом. Только абсолютно безалаберный человек может толкнуть своего предполагаемого убийцу в кусты, а затем повернуться к нему спиной, ожидая, когда тот его ударит. Это невозможно. Я неплохо знал Парвиза — он был вспыльчивый, непредсказуемый, горячий. Любил жизнь, любил женщин, любил гулять в ресторанах. Но безалаберным он никогда не был. И не стал бы поворачиваться к своему убийце спиной. Это невозможно!

— Возможно, — упрямо возразил Дронго, — только в том случае, если убийца был кто-то из знакомых или близких самого Парвиза Самедова. Тогда он мог толкнуть этого человека и повернуться к нему спиной, не ожидая, что сразу за этим последует удар.

Самедов нахмурился и взглянул на Джафарова. Тот деликатно отвернулся. Самедов покачал головой и отошел от Дронго. Ему не нравился этот эксперт все больше и больше.

Глава 6

Дронго прекрасно видел, как горячо шептались прокурор города и хозяин дачи. До него даже долетали обрывки их разговора. Вдобавок ко всем своим достоинствам он обладал абсолютным слухом, позволявшим ему часто слышать даже шепот. Иногда ему казалось, что природа намеренно сделала его таким, словно подарив уникальный шанс заниматься розыском преступников по всему миру. Он лучше других умел анализировать факты, чувствовать состояние людей, слышать их голоса, даже шепот, он умел обобщать невидимые другими явления и события, выстраивая логическую цепь. Вместе с тем он имел массу недостатков, любил одиночество, отличался абсолютной нетерпимостью в быту, привыкнув за многие годы к одиночеству и тишине. Даже в салоне автомобиля он никогда не разрешал включать радио, чтобы не мешать потоку своих мыслей. Лишь иногда, отдыхая дома, он мог позволить себе послушать любимых Моцарта или Штрауса, Шопена или Брамса. Он был странным человеком, словно появившимся в двадцать первом веке из века девятнадцатого. Он не любил самолетов, не садился без особой нужды за руль автомобиля, от мобильных телефонов у него болела голова, а телевизионные передачи частенько раздражали его, особенно если это были не последние новости. Зато он больше всего на свете любил общаться с книгами. Единственным изобретением нового времени, которое он признавал, был компьютер, благодаря которому он имел возможность путешествовать по всему миру, общаясь с другими странами и континентами…

Дронго подошел к Джафарову и сообщил:

— Рагим Самедов разрешил мне поговорить со всеми женщинами, кто был в трех домах в момент убийства. Как ты думаешь, куда мне лучше пройти — в дом к его старшему брату или сразу к погибшему?

— Лучше уехать домой и завтра приехать, — посоветовал Джафаров. — Сейчас все в таком состоянии, что с тобой никто не будет разговаривать.

— Мне нужно сегодня, — упрямо возразил Дронго, — я должен понять атмосферу происходящего. Почувствовать, кем был погибший для всех остальных. Судя по поведению Рагима Самедова, его больше беспокоит собственное назначение, чем репутация жены и смерть двоюродного брата. Возможно, он недолюбливал своего родственника, во всяком случае, его смерть не очень выбила Рагима из привычной колеи.

— Только не так громко, — посоветовал Джафаров, — иначе они на тебя обидятся.

— Тем более мне нужно пройти по обоим домам именно сегодня. Извини, Мирза, но мне кажется странным и ненормальным, что на месте убийства присутствует только хозяин дома. А его старший брат Анвер, узнав о случившемся, не спешит сюда, а предпочитает успокаивать свою семью. Насколько мне известны наши традиции, все близкие родственники погибшего, особенно мужчины, должны присутствовать здесь, тем более если они находятся в соседнем доме. Поэтому я хочу пойти туда и поговорить со старшим братом.

— Не думаю, что они встретят тебя приветливо, — предупредил Джафаров.

— И все-таки я попробую, — возразил Дронго, — только дай мне кого-нибудь из своих архаровцев, иначе меня снова попытаются арестовать за появление на даче. Они, кажется, ищут человека, на которого можно свалить всю вину за убийство, не важно — виноват он или нет. Им же нужно будет отчитываться за такое громкое убийство, к тому же прокурор города очень хочет, чтобы его друг стал наконец председателем Верховного суда, который будет отклонять все протесты генерального прокурора.