Фредерик Форсайт - Переговоры
Бизнесмен подошел к грузчику и оттеснил его в сторону. Он выждал удобный момент и с силой толкнул тележки. На гладком мраморном полу они быстро набрали скорость и налетели сзади на четверых идущих мужчин. Один из них увидел их вовремя, бросился в сторону, поскользнулся и упал.
Второму человеку тележки ударили по бедру, сбили его с ног и покатились в разные стороны. Восемь тележек наехали на полицейского в черном мундире и сбили его с ног. Четвертый человек бросился ему на помощь. Они поднялись на ноги и последовали за Куинном, но успели лишь увидеть его входящим в зал для отлетающих. Они помчались к стеклянной двери.
Дежурная стюардесса остановила их с профессиональной улыбкой и сказала, что уже нет времени для прощания, так как посадка давно объявлена. Через стеклянную дверь они видели, как высокий американец прошел через паспортный контроль и вышел на поле. Кто-то вежливо подвинул их в сторону.
– Извините меня, старина, – сказал бизнесмен и тоже прошел через двери.
Во время полета он сидел в отделении для курящих, на десять рядов сзади Куинна. На завтрак он выпил апельсинового сока и кофе и выкурил две сигареты. Как и Куинн, он был без багажа. В аэропорту Хитроу он стоял на четыре человека позади Куинна в очереди в паспортный контроль и шел, отстав от него на десять шагов, когда они пересекали зал таможенного досмотра, где остальные пассажиры дожидались прибытия багажа. Он видел, как Куинн взял такси, дождавшись своей очереди, затем кивнул в сторону большого черного автомобиля, стоявшего на другой стороне улицы. Он вскочил в машину уже на ходу. Они проехали туннель от аэропорта к шоссе М4, ведущему в Лондон. Автомобиль держался позади такси Куинна, пропустив вперед три машины.
Когда Филип Келли сказал, что попросит британцев наблюдать за портами с утра, он имел в виду утро в Вашингтоне. Из-за разницы во времени британские власти получили послание в 11 часов утра по лондонскому времени. Через полчаса указание о наблюдении за портами поступило к офицеру, ответственному за паспортный режим в Хитроу, который видел как за полчаса до этого Куинн проходил паспортный контроль. Он передал свой пост коллеге, а сам сообщил об этом по начальству.
Два офицера из специального отдела, дежурившие в отделе иммиграции, опросили таможенников, и один из них, работавший в «зеленом» коридоре, припомнил высокого американца, которого он остановил на минуту, поскольку тот был без багажа. Когда ему показали фотографию Куинна, он опознал его.
На улице дежурные диспетчеры по распределению такси также опознали его, но они не запомнили номер машины, в которой тот уехал.
Иногда таксисты служат важным источником информации для полиции, и поскольку они являются законопослушными гражданами, за исключением редких случаев уклонения от уплаты подоходного налога, что не касается полиции столицы, их отношения с полицией всегда хорошие. Более того, таксисты, работающие на таком доходном месте, как аэропорт Хитроу, действуют согласно очереди, которая всячески соблюдается и оберегается.
Потребовался еще один час на то, чтобы разыскать этого таксиста, и он тоже опознал Куинна.
– Да, – сказал он, – я отвез его в отель «Блэквуд» на Марилебон.
На самом деле он довез Куинна до ступенек, ведущих в гостиницу, когда на часах было без двадцати час. Никто не заметил черный лимузин, подъехавший сзади. Куинн расплатился с водителем и стал подниматься по ступенькам. К этому моменту лондонский бизнесмен в черном костюме был уже рядом с ним. К вращающимся дверям они подошли одновременно, и встал вопрос: кому пройти первым? Глаза Куинна сузились, когда он увидел человека рядом с собой, но тот предупредил его:
– Не вы ли тот человек, с которым я летел с Корсики этим утром? Действительно, тесен мир! Пожалуйста, проходите.
И он жестом пригласил Куинна пройти. Из наконечника зонтика выдвинулось острие иглы. Куинн почти не почувствовал боли от укола в икре, игла задержалась там всего на долю секунды и тут же была выдернута. Куинн был уже в секции вращающейся двери. Дверь вдруг заклинилась, и он секунд пять не мог выбраться оттуда. Когда он вышел, он почувствовал, что у него слегка кружится голова, видимо, это было из-за жары.
Англичанин был рядом с ним и говорил без умолку.
– Проклятые двери, никогда не любил такие. Слушайте, старина, с вами все в порядке?
В глазах Куинна опять помутилось, и он покачнулся. К нему подошел швейцар с выражением озабоченности на лице.
– С вами все в порядке, сэр?
В дело быстро и эффективно вмешался бизнесмен. Он наклонился к швейцару, держа Куинна под мышку с удивительной силой, и сунул ему в руку бумажку в десять фунтов.
– Это все мартини перед ленчем, да и длительный перелет. Слушай, моя машина ждет… Будь так любезен… Давай, Клайв, поехали домой, старина.
Куинн пытался протестовать, но руки и ноги у него превратились в желе. Швейцар знал свои обязанности перед отелем и легко распознавал настоящего джентльмена. Этот настоящий джентльмен взял Куинна с одной стороны, а он – с другой. Они провели его через багажную дверь, которая не вращалась, и спустили по трем ступенькам на землю. А там двое коллег настоящего джентльмена вылезли из машины и помогли Куинну забраться на заднее сиденье. Бизнесмен кивком поблагодарил швейцара, который поспешил встречать других приезжающих, и машина отъехала.
А в это время из-за угла Блэндфорд-стрит выехали две полицейских машины и направились к гостинице. Куинн откинулся на спинку сиденья. Его мозг воспринимал происходящее, но руки и ноги ему не повиновались, а язык превратился в безжизненную массу. Затем на него волнами стала находить темнота, и он потерял сознание.
Глава 17
Когда он пришел в себя, то увидел, что находится в пустой белой комнате и лежит на спине на койке. Не шевелясь, он огляделся вокруг. Там была крепкая дверь и лампочка на потолке, закрытая проволочной сеткой.
Те, кто оборудовал эту комнату, явно не хотели, чтобы жилец мог разбить лампочку и перерезать себе вены осколками стекла. Он вспомнил сверхлюбезного английского бизнесмена, укол в икру и потерю сознания.
Чертовы британцы!
В двери был глазок, и он услышал, что его открывают.
На него уставился чей-то глаз. Притворяться далее спящим или без сознания не было смысла. Он сбросил одеяло и опустил ноги на пол. Только тогда он почувствовал, что на нем не было никакой одежды за исключением трусов.
Послышался звук открываемых засовов, и дверь отворилась. Вошел мужчина крепкого телосложения, коротко подстриженный и одетый в белый пиджак, как официант. Он молча принес простой стол и поставил его у дальней стены. Он ушел и вернулся, принеся жестяной таз и кувшин, из которого шел пар. Все это он поставил на стол. Затем он вышел, но остался в коридоре. Куинн подумал, что может быть стоит уложить его и попытаться освободиться, но решил этого не делать. Отсутствие окон указывало на то, что он находится в подвале, к тому же на нем были только трусы, к тому же по виду человека можно было понять, что он сумеет постоять за себя, и наверняка где-то рядом были такие же крепыши.
На этот раз, вернувшись, он принес пушистое полотенце, губку, мыло, зубную пасту, безопасную бритву, пену для бритья и зеркало с подставкой.
Как настоящий камердинер, он разложил это все на столе, остановился около двери, кивнул в сторону стола и вышел. Засовы закрылись.
Что ж, подумал Куинн, если британская секретная служба, захватившая его, хочет, чтобы он выглядел прилично, когда его будут представлять Ее Величеству, он готов пойти им навстречу. Кроме того, ему действительно было нужно освежиться.
Он не стал торопиться. Он протер себя губкой с горячей водой с ног до головы. Последний раз он принимал душ на пароме «Наполеон», но это было сорок восемь часов назад. Или может быть раньше? Его часы были конфискованы. Он знал, что его похитили около часа дня, но сколько времени могло пройти с тех пор? Четыре часа, двенадцать, или целые сутки? Как бы то ни было, мятная зубная паста приятно освежала рот. Но когда он намылил лицо, взял бритву и посмотрел на себя в зеркало, он был потрясен. Эти ублюдки его подстригли!
Подстригли, кстати, неплохо. Но его коричневые волосы были уложены теперь по-иному. Среди туалетных принадлежностей не было гребешка, так что он не мог с его помощью уложить их так, как хотелось, и попытался сделать это пальцами, но они встали пучками. Тогда он откинул их назад, как это задумал неизвестный парикмахер. Едва он закончил туалет, как вошел камердинер.
– Благодарю вас за это, друг мой, – сказал Куинн.
Человек сделал вид, что ничего не слышал. Он лишь собрал все принадлежности, унес их и вернулся с подносом. На нем был апельсиновый сок, овсяная каша, молоко, сахар, тарелка с яичницей с беконом, тосты, масло и апельсиновый мармелад, а также кофе. Кофе был свежезаваренный, и аромат его был отличный. Камердинер поставил деревянный стул к столу, сухо поклонился и ушел.
