Дёрдь Фалуш - Венгерский политический детектив

— Не могу сказать, чтобы встречены они были с радостью. Однако власти склонны пойти на определенные уступки, — продолжает капитан Вольф.

— Выкладывайте, что это за уступки.

— Возник, правда, и такой план: запустить в тоннель с обеих сторон броневики и истребить вас всех до единого.

— Вот уж не советую! Прежде чем ваши броневики сюда доберутся, мы прикончим заложников, а если и контейнер взлетит на воздух...

— Спокойно! Если бы этот план был одобрен, я бы не стал сейчас сообщать вам об этом. Власти порешили на том, что придется до известной степени уступить. Слушайте меня внимательно, я не намерен повторять еще раз. Вы получите камеру и переносной телеприемник, так что сможете проверить, действительно ли идет в эфир ваша передача. Трансляция будет вестись по первому каналу. Вскоре должны прибыть корреспонденты. Временную студию организуем здесь, в Вигау... Все необходимое оборудование мы вам доставим. Умеете вы обращаться с камерой?

— Конечно, умеем.

— Как только электрокар с оборудованием прибудет к вам, вы должны будете отпустить одного заложника, и он пешком направится в сторону Вигау. Но тут у нас есть оговорка: пусть этим заложником будет Якоб Крюн, мальчик одиннадцати лет. Договорились?

После удручающе долгой паузы раздается ответ:

— Договорились. Валяйте дальше.

— По окончании телепередачи со стороны Вигау к вам выйдут два микробуса. На расстоянии двухсот метров от вашего убежища они остановятся, и шоферы пешком вернутся обратно. Тогда вы снова направите к Вигау еще четырех заложников. На этот раз желательно женщин... Когда все эти условия будут выполнены, мы свяжемся с вами по телефону и обсудим дальнейшие шаги.

— Гидроплан вы нам дадите?

— Дадим. — Капитан Вольф кладет трубку.

Инженер Манакор выдыхает воздух с таким шумом, словно сдерживал дыхание во время всего разговора. Жак Брокка опускается на стул и неожиданно произносит:

— Я проголодался. Нельзя ли чего-нибудь перекусить?

— Тотчас же распоряжусь, чтобы принесли бутерброды, — с готовностью подхватывается Манакор.

Хорн обращается к капитану Вольфу:

— Я дал указание, чтобы пока собирали деньги... Разумеется, о тридцати миллионах не может быть и речи. Вам придется с ними поторговаться, но для этого мы выберем психологически подходящий момент... А сейчас, господа, у меня к вам просьба...

В этот момент внимание лейтенанта Хорна привлекает Клод, стоящий у окна; сержант, прижав палец к губам, другой рукой указывает на собственное ухо и делает какие-то загадочные жесты, не понятные постороннему человеку. Однако Хорн сразу же улавливает их смысл. За время спецподготовки они основательно усвоили систему условных знаков, с помощью которых коммандос и без слов могут переговариваться между собой.

Хорн на мгновение умолкает, а затем как ни в чем не бывало продолжает прерванную фразу:

— ...сделать перерыв на пятнадцать минут. Желающие тем временем могут поесть. — И он поспешно направляется к Клоду. Манакор вступает в разговор с Брокка, а Плюме вместе с техниками обследует один из телевизионных приборов; на Хорна и сержанта никто не обращает внимания.

В ответ на вопрошающий взгляд лейтенанта Клод — по-прежнему без единого звука — подталкивает Хорна к окну и указывает рукой на стекло.

С наружной стороны окна, почти впритык к нижней планке алюминиевой рамы, виден черный пластмассовый кружочек, плотно прилепившийся к стеклу. Из кружка выступает крохотный, тоже черный прутик антенны, прилаженный перпендикулярно поверхности стекла.

Коммандос переглядываются между собой. Лейтенант подносит к глазам руки, как бы изображая бинокль. При этом он тоже не произносит ни слова, ведь теперь совершенно очевидно, что все разговоры, ведущиеся в диспетчерском зале, подслушиваются... Сержант понимающе кивает и торопливо уходит в соседнюю комнату, где находится все снаряжение спецбригады.

Прочие присутствующие, поглощенные своими занятиями, не замечают этой сцены. По телефону поступает важное сообщение — результат лабораторного исследования магнитофонной записи. Экспертам удалось установить, что во время одного из разговоров бандитского главаря с капитаном Вольфом, когда кто-то из террористов выкрикнул несколько слов в глубине тоннеля, фраза была произнесена по-арабски и означала: «Давай поторапливайся!»

— Итак, среди террористов по крайней мере двое арабов, — мгновенно подытоживает лейтенант. — Один — тот, кто говорил, а другой — тот, к кому он обращался. Ведь среди заложников нет лиц арабского происхождения.

— Выходит, они сказали правду, и мы имеем дело с членами Панарабской лиги, — с неудовольствием замечает капитан Вольф.

Возвращается Клод с биноклем в руках и занимает позицию возле окна, однако не слишком близко к стеклу. Осторожно и внимательно изучает он склон противоположного холма — там тоже находится автомобильная стоянка, вплотную к которой подходит петля серпантинной дороги, — и делает знак лейтенанту. Хорн берет у него бинокль.

Лейтенант почти сразу же обнаруживает искомую цель. На автомобильной стоянке у серпантина — почти на одном уровне с окнами диспетчерского зала, метрах в трехстах отсюда, — видна машина с двумя пассажирами внутри. К окну машины прикреплена поблескивающая металлом антенна.

Картина достаточно ясна. Хорн делает знак сержанту отодвинуться от окна и подзывает капитана Вольфа:

— Господин капитан, подойдите-ка сюда!

Выйдя из диспетчерской, лейтенант прихватывает четверку своих людей. Сжимая в руках оружие, они следуют за командиром. Однако на ступеньках лестницы лейтенант останавливается.

— Господин капитан, распорядитесь, пожалуйста, чтобы к заднему входу в здание были поданы два легковых автомобиля... Ну а затем позаботьтесь о микробусах. Только раздобудьте не два, как просили террористы, а четыре. Каждая пара должна быть одного и того же типа и одинакового цвета... И сделайте так, чтобы полицейский кордон не препятствовал нам незаметно покинуть служебную территорию.

11

В первой машине едут четверо, хотя на виду лишь двое мужчин на переднем сиденье; бойцы из отряда коммандос — с автоматами в руках, — съежившись, залегли на заднем сиденье, чтобы не вызвать подозрений у таинственных любителей подслушивать. Машина, в которую сел лейтенант Хорн, идет следом. Капитан Вольф помог им проникнуть за кордон под прикрытием здания конторы, и наблюдателям на холме не догадаться, откуда идут эти две машины, тем более что они воспользовались обходным путем и движутся по другой серпантинной дороге. Еще минут пять, и маленький «десант» прибудет к автомобильной стоянке.

Тем временем Хорн прокручивает в памяти все, что им рассказывали во время спецподготовки о подслушивающих устройствах. Майор Аргентер располагает богатой коллекцией приборов, изготовленных для шпионов-профессионалов и для разведывательных служб. Хорн слышал от майора, что в некоторых странах крупнейшие контрразведывательные организации имеют собственные лаборатории и всевозможные специальные мастерские, где производится необходимое оборудование... Разумеется, промышленные предприятия тоже не отстают от них: вот уже лет пять, как любое мало-мальски стоящее изобретение в этой области становится предметом торговли.

«В настоящее время и швейцарские фирмы занимаются сбытом подобных изделий», — говорил майор Аргентер. Кроме Хорна, сержанта Клода и нескольких офицеров полиции в занятиях обычно принимали участие еще три-четыре молчаливых человека в штатском. Хорн догадывался, что это, должно быть, сотрудники секретных служб. Майор Аргентер, обращаясь к этим курсантам, никогда не называл их по фамилии и не упоминал званий, хотя наверняка у каждого из них дома в платяном шкафу висел военный мундир.

На первых занятиях речь шла о подслушивающих устройствах, подсоединяемых к телефону. В частности, одно из новейших изобретений заключалось в следующем: на взятой под наблюдение квартире в телефонную трубку закладывается крохотный приборчик, затем где-то набирается данный номер и подается сигнал заранее установленной высоты звука. От этого сигнала включается устройство, которое и передает, записывая на магнитофон, не только телефонные разговоры, но и вообще все звуки, возникающие в комнате. Существуют и так называемые «клопы» размером в мелкую монету; для достижения нужной цели достаточно прикрепить их к телефонному кабелю. По сути, это микропередатчики, действующие на токе, урываемом от телефонной сети; они улавливают звучащие разговоры и передают их на расстояние до пятисот метров.

«На сегодняшний день нам доступно не менее трехсот различных типов подслушивающих устройств», — говорил Аргентер и даже демонстрировал «наглядные пособия»; курсанты, в том числе и лейтенант Хорн, имели возможность не только, что называется, подержать их в руках, а со схемой некоторых приборов познакомиться детально. Большинство из этих устройств несложны в обращении; единственная трудность заключается в том, чтобы поместить приборчик поблизости от нужного объекта. Но и эта трудность вполне преодолима. Теперь научились прилаживать радиопередатчики в самых невообразимых местах: в значке, приколотом к лацкану пиджака, в пуговице, шариковой ручке, в мундштуке, зажигалке, в ожерелье или бюстгальтере. С кем бы и о чем бы мы ни говорили, неприятель может нас подслушать при помощи, казалось бы, самого безобидного предмета: курительной трубки, запонки, наручных часов, стоящих на столе бутылки, солонки, пепельницы или вазы, ластика или подставки для самописок, букета цветов и так далее.