Рина Хаустова - Дело об убийстве Распутина
Рассказывает Александр Спиридович, бывший начальник дворцовой охраны:
«1917 год. Император приказал возобновить сессию Государственной думы и Госсовета с 14 февраля… это было очень не по душе Протопопову. Протопопов убеждал государя в отсутствие Думы подписать манифест об отчуждении земель в пользу крестьян и о даровании равноправия евреям. Государь заявил, что эти вопросы так важны, что их должны рассмотреть государственные законодательные органы…»
К сожалению, государь не допускал мысли, что Дума осмелится пойти на государственный переворот во время войны, верил в преданность армии и ее начальников, он думал, что у него есть еще время. Государь ошибся.
В первые дни Февральской революции собравшиеся на совещание царские министры потребовали от Протопопова немедленно сложить полномочия. Министры сделали это по совету великого князя Кирилла Владимировича, считавшего этот шаг необходимым для «успокоения толпы». Еще через несколько дней свергнутый министр внутренних дел добровольно сдался Временному правительству. Давал показания перед ЧСК.
В его показаниях есть слова:
«…господин председатель, мне хочется вам сказать, что я чувствую грозный рок, про который мне сказал Риттих (министр земледелия). Он раз сказал мне: на вас глядит рок… Он сказал мне это недели за три до конца… Я чувствовал это. Я не боюсь решить свою жизнь, но я говорю: как странно! Действительно рок, действительно рок»!
В 1918 году Александра Протопопова расстреляли в Москве вместе с другими бывшими министрами царского правительства.
65
17 декабря 1916 год. Из письма государя к жене:
«Мой возлюбленный ангел! Доклад Гурко закончился раньше обыкновенного, так что я пришел домой и сел писать…»
66
Рассказывает Александр Протопопов, министр внутренних дел:
«…около 8 часов утра Балк (градоначальник) сообщил мне по телефону, что Распутин исчез. Заявили ему об этом домашние Распутина. По показаниям дворника и городового, около часу ночи военный автомобиль остановился у дома № 62 по Гороховой улице… Один из приехавших остался в автомобиле, другой вошел в дом. Через короткое время с ним вышел Распутин; оба сели в автомобиль и втроем уехали по направлению к Адмиралтейству… Около 6 часов утра местный пристав доложил Балку следующее: в садике раздался выстрел. Городовой направился узнать, что это значит и кто стрелял. Дорогой встретил отъезжающий автомобиль с великим князем Дмитрием Павловичем…Балк, сообщив мне все вышеизложенное, сказал, что о случившемся он известил судебного следователя и прокурора судебной палаты, который уже посетил великого князя Дмитрия Павловича и князя Юсупова, но следствия не возбудил… Я пригласил к себе генералов Глобачева и Попова. По общему решению искать Распутина было поручено генералу Попову. Он распорядился осмотреть садик у дворца князя Юсупова, где произведен был выстрел. Прибывшие жандармы застали дворников, собирающихся убирать садик, остановили работу и нашли в нем убитую выстрелом в пасть собаку и кровь на снегу у малого подъезда. Кровь по исследовании оказалась человеческая…
Поздно вечером генерал Попов мне сказал, что агентами найдена кровь на перилах и на одном из устоев моста, между Петровским и Крестовским островами: кругом устоя льда не было: была полынья, и на краю ее нашли галошу, которые домашние Распутина признали за принадлежавшую ему. Сомнений больше не было: Распутин был убит и утоплен. Надлежало достать его труп. Положение дела я сообщил Вырубовой, от нее узнал о желании царицы схоронить Распутина в Царском Селе…
Через день ожидали царя из Ставки. До его приезда я решился задержать в Петрограде желавших уехать — одного из сыновей великого князя Александра Михайловича (кажется, Никиту Александровича) и князя Юсупова. Генерал Попов доложил им о моем распоряжении, когда они уже вошли в вагон, они немедленно подчинились (я знал, что царица сочувствует моему решению). Достать труп Распутина из воды зимою было трудно… Когда труп был поднят на мост, прибыли министр юстиции Макаров и прокурор судебной палаты Завадский. Для судебного вскрытия они хотели труп Распутина отправить в клинику Виллис на Выборгскую сторону. Генерал Попов мне это сообщил по телефону, спрашивая указаний. Я просил позвать к телефону прокурора судебной палаты и сказал, что перевозка трупа Распутина через город, в людную его часть, может вызвать беспорядки и во всяком случае скопление народа и нежелательные толки… Поэтому я предложил отправить труп, моим распоряжением, в богадельню морского ведомства (название не хорошо помню). После телефонных переговоров между прокурором судебной палаты, мною и министром юстиции… последний изъявил свое согласие на мое предложение, и труп, в крытом санитарном автомобиле кружным, через острова, путем был доставлен в мертвецкую часовню при богадельне. По моему приказанию у часовни был поставлен пост жандармов при офицере… пускать кого-либо в часовню было воспрещено. Несмотря на мое запрещение, к телу своего отца были допущены дети Распутина и сестра милосердия Акилина. Оттаивание трупа продолжалось около суток, мертвецкая была холодная, ее скоро не могли натопить, затем в присутствии судебных властей было произведено вскрытие. Кажется, смерть произошла от трех огнестрельных ран, я раньше предполагал, что раненого Распутина бросили в воду живым, кровь на перилах моста навела меня на эту мысль.
Из Ставки царь приехал 19 декабря, на следующий день я отправился в Царское Село с очередным докладом. О смерти Распутина предполагалось рассказать устно, у меня также была заготовлена справка о произведенном в день его исчезновения полицейском дознании. Сначала я прошел к царице, она была печальна, но спокойна, выражала надежду, что молитвы мученически погибшего Григория Ефимовича спасут их семью от опасности переживаемого тяжелого времени, вспомнила, как ободрял царя и ее Распутин в 1905 году, решила хоронить его в Царском Селе. Я выразил царице сочувствие ее горю, сказал о своем распоряжении заказать хороший гроб и обещал доставку покойного в Царское Село, по возможности, облечь тайною. Я опасался покушения на Вырубову, находил опасным и положение царицы, сказал об этом и просил поберечь Вырубову и себя…»
67
Рассказывает Анна Вырубова, близкая подруга государыни:
«16 декабря днем государыня послала меня к Григорию Ефимовичу отвезти ему икону… я оставалась минут пятнадцать и слышала от него, что он собирается поздно вечером ехать к Феликсу Юсупову знакомиться с его женой, Ириной… Хотя я знала, что Распутин часто видался с Феликсом Юсуповым, однако мне показалось странным, что он едет к ним так поздно, но он ответил мне, что Феликс не хочет, чтобы об этом узнали его родители… Когда я уезжала, Григорий Ефимович сказал мне странную фразу: «Что тебе еще нужно от меня, ты уже все получила…»
Рассказывает Александр Протопопов, министр внутренних дел:
«К вечеру 17 декабря Бадмаев мне сообщил, что Мария Евгеньевна Головина ему призналась в своем горе. Она знала еще накануне о намерении Распутина кутить и ужинать у князя Юсупова. Его же Распутин звал Маленький. Она все это скрыла от градоначальника Балка и от меня, потому что была неравнодушна к князю Юсупову и боялась обвинения его в убийстве Распутина, которого тоже любила и почитала».
Рассказывает Анна Распутина, племянница Распутина:
«В начале первого часа ночи дядя лег на кровать не раздеваясь, на недоуменные вопросы мои и Печеркиной (дальней родственницей, помогавшей Распутиным по хозяйству) сказал, что сегодня идет в гости к Маленькому. Маленьким дядя называл Юсупова».
Рассказывает дочь Распутина Матрена:
«В тот день нас посетила Анна Вырубова и привезла иконку для отца… вечером я с удивлением увидела, что отец одет так, как обычно одевается для выхода. На нем была светлая шелковая рубашка, бархатные штаны и узорчатый шарф… Я его спросила: «Ты уходишь?» Он вздрогнул, задумался немного, потом улыбнулся и ответил: «Да, голубчик. Маленький пригласил меня, и наш план близок к цели… его жена знает, что я помогаю Маленькому, и она хочет поговорить со мной… может быть, мы решим вместе, как помирить Елизавету Федоровну и Маму (государыню). Феликс заедет за мной в полночь. Не бойся…»
68
Из дневника Ольги Николаевны, дочери государя (от 18 декабря 1916 года):
«…окончательно узнали, что отец Григорий убит, должно быть, Дмитрием».
69
Рассказывает Лили Ден, близкая подруга государыни:
