Рина Хаустова - Дело об убийстве Распутина
Но убийство не заладилось, и все планы министра провалились. Хвостова выдали сообщники — бывший директор Департамента полиции Степан Белецкий и Михаил Коммисаров, жандармский офицер, приставленный охранять Распутина. Вот один-то из них и рассказал, что был совершенно ошеломлен количеством толстопузых, как сам Хвостов, пачек казначейских билетов, которые непонятно откуда возникали в руках министра-убийцы и предназначались как оплата за преступление. Хвостов хвастал, что для убийства Распутина располагает «значительным частным ассигнованием», и в деньгах «не стесняется». Из какого же неиссякаемого источника Хвостов наполнял свои карманы? Источник этот навек бы остался тайной, если бы Хвостов, один-единственный раз не потерял осторожности и не сболтнул имя своего анонимного мецената и покровителя. Это была княгиня Зинаида Юсупова. Хвостов неосмотрительно назвал это имя перед следователями ЧСК, и имя матушки Феликса Юсупова было аккуратно занесено в протокол. Хвостов показал также, что княгиня Юсупова была «представителем взглядов великокняжеской среды» и что в его намерения убить Распутина «были посвящены лица высшего света».
Алексей Хвостов был одним из тех, кто начал распространение слухов о Распутине как о «немецком шпионе». Уже после того как заговор раскрылся, он пригласил к себе на прием начальника дворцовой охраны Александра Спиридовича. Предложив для начала большое повышение по службе, стал вдруг необычайно игрив и циничен и сообщил начальнику дворцовой охраны, что он — «человек без сдерживающих центров, и ему решительно все равно, что с Распутиным в публичный дом ехать, что его с буфера под поезд сбросить». Рассказал и о том, как он дружил с Распутиным, которого называл запросто Гришкой, и о том, как собирался Гришку убить, и о том, как его одурачили сообщники. Потом с какой-то особой интонацией, как-то особенно выразительно он произнес, прихлопнув рукой огромную пачку бумаг, которые он называл «филерскими доносами»: «А знаете, генерал, Гришка-то — немецкий шпион!». Спиридович неожиданно, невзирая на твердое обещание своего повышения по службе, очень серьезно отнесся и сообщил Хвостову, что сошпионажем трудно бороться, когда не знаешь, за кем смотреть. Но раз известно лицо, к нему причастное, то ничего легче нет, как раскрыть всю организацию. Затем Спиридович попросил Хвостова незамедлительно передать все имеющиеся у него, Хвостова, сведения об измене в контрразведывательное отделение Генерального штаба, и выразил твердую убежденность, что в дветри недели вся организация будет выяснена и все вражьи агенты вместе с Распутиным будут немедленно арестованы. Хвостов сник. На этом аудиенция закончилась, но не закончилась история. Спиридович, понявший, куда метит Хвостов, доложил о происшествии начальству и организовал официальный запрос к министру Хвостову с просьбой незамедлительно предоставить данные о причастности Распутина к шпионажу и предоставить также полный отчет о том, какие министр принял по этому поводу меры. В ответ на запрос Хвостов ответил, что «вышло недоразумение, и никаких данных о шпионаже Распутина у него нет» (Спиридович. Мемуары).
Рассказывает Василий Маклаков, кадет, член Прогрессивного блока:
«Хвостов, бывший министром внутренних дел, в последние дни своего министерства рассказывал мне, что учредил наблюдение за Распутиным и что для него было совершенно ясным, что Распутин окружен людьми, которых подозревали как немецких агентов…»
56
Косоротов Дмитрий Петрович, профессор кафедры судебно-медицинской экспертизы Петроградской медицинской академии. Пользовался авторитетом опытного и знающего специалиста в своей области. Особую известность получил во время знаменитого процесса по «делу Бейлиса». После Февральской революции, рассказав о результатах судебно-медицинской экспертизы и вскрытия тела Распутина, заявил:
«Я считал своим долгом не предавать гласности всех данных до суда, но в настоящий момент предварительное следствие по делу об убийстве Распутина прекращено новым министром Александром Федоровичем Керенским, и поэтому я могу о нем высказаться».
57
Мария Евгеньевна Головина (Муня), друг Распутина и Юсупова, при посредстве которой Юсупов встречался с Распутиным перед убийством и раньше, до отъезда в Оксфорд.
Сам Юсупов характеризовал Марию Евгеньевну как «чистейшую девушку».
Сохранилось письмо Марии Евгеньевы Головиной, из которого видно, как она понимала Распутина и как к нему относилась:
«Среди нас живет… человек, который добровольно взял на себя наши тяжести и несет за них ответственность перед Богом, отдавая ему всего себя, получая взамен от Бога все те богатые духовные дары, которыми он нас же и питает, а от людей, ради которых он приносит себя постоянно в жертву, одни насмешки, неблагодарность и злобу».
Мария Евгеньевна в переписке с Юсуповым, к которому относилась как к дорогому другу, поскольку была в прошлом влюблена в его погибшего на дуэли брата и тяжело переживала его гибель. Она старалась убедить Феликса в том, что все слухи и газетные статьи не имеют к настоящему Распутину никакого отношения:
«Вы слишком мало его знаете и видели, чтобы понять его личность и ту силу, которая им руководит».
58
Лаптинская Акилина Никитична на протяжении многих лет была одним из самых близких друзей Распутина, которая называла его своим духовным отцом. Дружила с женой Распутина Параскевой. Помогала семье Распутина вести хозяйство в Петрограде. Работала сестрой милосердия в царскосельском госпитале.
Вспоминает Лилия Ден, близкая подруга государыни Александры Федоровны:
«Помню, я пришла на вокзал, чтобы проводить Распутина, который уезжал на родину повидаться с женой и сыном. На вокзале, я, конечно, встретила Акилину. Поезд тронулся, она заплакала. Ее горе было искренним. Хотя я и недолюбливала Акилину, мне стало ее жаль и я предложила ей отвезти ее домой. Она села в автомобиль, но там снова расплакалась. Я стала ее утешать, говорила, что скоро она снова увидит отца Григория. Она ответила мне: «Ничего-то вы не знаете… если бы вы только знали, если бы вы только знали то, что знаю я…»
Рассказывает Ковыль-Бобыль, писатель, публицист:
«…после вскрытия… всем церемониалом распоряжалась некая дама в костюме сестры милосердия, высокая шатенка, довольно некрасивая, лет сорока. Много огорчений претерпела «сестра» из-за отсутствия добровольцев, которые пожелали бы обмыть труп, все отказались от этой чести. Наконец после долгих уговоров «сестре милосердия» удалось уговорить на это «святое», по ее словам, дело какого-то конного стражника, он переворачивал труп. Обмыв тело, «сестра милосердия» начала облачать его в привезенные части туалета. Труп был снаряжен. Кто-то из чинов полиции предложил «сестре» ехать на другом, менее тряском автомобиле. Но она истерически закричала: «Нет, нет, оставьте меня, я поеду только с ним»! И уселась рядом с шофером санитарной кареты. Был сильный мороз. Дул пронизывающий ветер. Но «сестра»… не издала ни одного слова жалобы. Зато она не переставала рыдать. Только временами она с тревогой спрашивала: «Господи, неужели что-нибудь случится? Неужели мы не доедем?»
Февральская революция застала Акилину Лаптинскую в Царском Селе, где она помогала ухаживать за больными царскими детьми, которые в эти дни болели корью. Акилина сказала, что теперь она нужна детям Григория Распутина и ушла. Больше о ней ничего документально не известно. Слухов же об Акилине Лаптинской ходило много. Ее называли любовницей Распутина, «шпионкой на службе большевиков», под ее именем был опубликован после революции апокрифический порнографический «дневник Распутина, писанный под его диктовку секретаршей Распутина — Акилиной Лаптинской».
59
Дворник дома, где жил Распутин, на дознании показал: «…к запертым воротам дома после полуночи подъехал мотор… неизвестный мужчина, выйдя из мотора и направился в калитку. Он был без бороды, с черными усами, одет в длинную оленью доху, и на голове у него была черная шапка, по всему было видно, что этот человек хорошо знает расположение дома».
60
Автомобиль великого князя Дмитрия Павловича вернулся после того, как городовые на постах возле юсуповского дворца, сдали свою смену О времени сдачи дежурства Пуришкевич выяснил у Степана Власюка.
61
Из донесений Самюэля Хора, главы военно-разведывательной миссии в России:
«…я получил известие, что труп Распутина найден. Это известие мне сообщил под строгим секретом начальник военного отдела полиции при Генштабе. Он видел тело собственными глазами. У него осталось впечатление, что вокруг полыньи намеренно оставили побольше следов, чтобы было проще искать»
