Александр Селюкин - Нисхождение
– Это ром, осторожнее, крепкое пойло.
Сплин хлебнул теплого рома, почувствовав аромат, но почти не ощутив крепости. С благодарным кивком вернул фляжку, отходняк помалу отпустил. Сплин легонько похлопал «крайнюю» гранату в карманчике жилета – не в этот раз, родимая, пока еще не пришло твое время... Чуть позже из-за деревьев слева раздался знакомый голос:
– Эй, это свои, я щас встану – не стреляйте! – фигура поднялась, держа руки на виду.
Боцман. Он подошел ближе, сбросил пулемет, повернулся кругом, задрав камуфляжку, чтобы показать, что он не засланный зомби, обколотый психотропными препаратами и обвешанный взрывчаткой с установкой на самоподрыв по условию.
– Я чист. Они улетели, – он махнул рукой, показывая направление. – Эй, вы что молчите, как не родные?
– Боц, где тебя носило? Ты что ли там фестивалил? – спросил, наконец, Доплер.
– Бля, это пиздец в цирке, как я встрял. На меня в густой чащобе навалились двое, когда я был в дозоре, чуть не задушили, – он показал забинтованной от кисти до плеча рукой на шею с синяками. – Кое-как отбился, рацию где-то проебал в драке. Решил, покуда возможно, не шуметь – вернуться и доложить, а по дороге назад осмотреться. Тут началась стрельба. Хотел зайти этим чертям во фланг, но они первыми меня засекли и накрыли залпом из подствольников, почти попали, руку осколками посекло, я потерял сознание. Очухался, вмазался-перевязался и пошел нашим прежним курсом, тут еще отряд с вертолета ссадили, поставил им МОНки. Слышали? Потом они меня заметили, погнали и выгнали на вас в тыл группе, что окучивала вас с фланга. Ну, думаю, отбегался, так хоть гульну напоследок. Половину БК извел, душевно дал этим блядям просраться, хотя не вышло бы одолеть их, конечно – больно матерые вояки, да и шибко до хуя их было. Реально пиздец мне уже светил с минуты на минуту... А потом они вдруг разом отступили к вертолетам и улетели восвояси. Вот такая херня, пацаны... – Боцман был несколько смущен, так как первым не заметил засаду, и колонну застали врасплох.
– Боц, расслабься, к тебе нет претензий, что засаду не просек – один хрен мы и так уже залезли в мешок, наc свои слили, – ответил Доплер.
– Как свои? – поднял брови Боцман.
– Когда мой GPS посылал запрос, его ловил не только ближайший спутник планетарной администрации, а еще и какой-нибудь корпоративный спутник «Магмы». Зона покрытия у «Магмы» не сплошная, так что выходило один раз на несколько. Вот в этом случае и происходил слив наших координат на навигационные приборы ищейкам Лутара. Так они нас и нашли, – объяснил Доплер.
– Ну заебись – вот суки! – желчно процедил Боцман, затем грязно выругался и сплюнул. – А я ведь еще в поместье почуял, что нечисто дело... Ну, и какой у нас нынче план, босс?
– Вертолет заказали у пожарников, тут недалеко осталось, на час-полтора пути рысью. То, что тебе удалось выскочить из вторичной засады, возможно, спровоцировало преждевременное нападение на нас – они ведь не знали, что рация твоя проебалась. А твои МОНки задержали атаку с тыла. Короче, нормально ты сработал, добро пожаловать на борт, молодец, что выжил.
– А я-то как рад... – закладывая пулемет за шею, как коромысло, хмыкнул Боцман. – Однако, пиздец, нах – как в лучших сказках повезло нам, что тому дурачку. А может еще точку эвакуации перенести поближе? Чего топать лишнего, ноги-то не казенные...
– Не лайся при даме. И погоди радоваться, пока до базы не доберемся. Точку летун назначил, там место открытое, стремается он. Да и несолидно переносить – решит еще, что у нас серьезный геморрой и проще не связываться. Ну что, бойцы, вздрогнули, что ли...
Штырь закончил оказание первой помощи Хэллорану, получившему пулю в грудь, и кивнул двоим бойцам, ожидающим с пончо на шесте, чтобы те укладывали раненого. Малой схлопотал осколок в плечо. Это оказался фрагмент корпуса реактивной гранаты, а не полновесная порция шрапнельной начинки, поэтому из-за плохих баллистических свойств острый, но относительно легкий лепесток металла только уперся в кость, не сломав ее. В первый момент воспринялось как удар-тычок чем-то вроде отлетевшей щепки или комочка грунта, боль почувствовалась не сразу. Сплин и Барни вытащили осколок пассатижами, обработали рану антисептиком, залепили бактерицидным пластырем. Малой, морщась, осторожно пошевелил рукой – пожаловался, что мышцу жжет и кость мозжит, но сустав вроде не нарушен. Ноги целы, чтобы идти, лямка ранца ложится выше раны, ближе к шее – короче, жизнь продолжается.
Мурфин, шедший на марше впереди, вначале стычки попал под перекрестный огонь, так что головы было не поднять – казалось, даже не прострелит, а просто отстрижет начисто что ни высунешь. Пока переползал назад в поисках менее угрожаемой позиции, кусок шрапнели от подствольной гранаты на излете эффективного радиуса угодил ему в икру правой ноги. Наложил аптечку, начал отстреливаться. Активная аптечка почистила рану, смогла извлечь осколок, остановила кровотечение. Теперь аптечку сняли и перевязали рану самофиксирующимся бинтом, в какой-то мере подпускающим к ране воздух, чтоб рана не кисла, но более-менее не пропускающим снаружи воду и грязь, чтобы не было заражения. Мурфин заглотил горсть обезболивающих и противовоспалительных таблеток, чтобы без крайней нужды не тратить инъекции, попробовал пройтись. Рвущая боль мешала ходить и заставляла хромать, но Мур геройски заявил, что пройдет столько, сколько будет нужно – он был рад, что вообще остался жив. Слэш скептически посмотрел на Мурфина, но ободряюще кивнул – что ж, пусть идет сам, пока может. Разобрали по более здоровым ходокам часть его груза, оставив лишь минимальную личную поклажу. На всякий случай соорудили ему костыль из телескопического шеста и снятого с автомата приклада. Как ни странно, путевой крупной палки нужной конфигурации в лесу, когда срочно надо не всегда сыщешь – то трухлявая гниль, то хрупкий сушняк, то наоборот, слишком гибкая зелень.
Еще кого-то с дальнего края позиции зацепило, Сплин толком со своего места не разобрал, что у них там, да как – отряд по-прежнему сохранял рассредоточенное расположение на местности, опасаясь повторной атаки. Боцман и еще несколько бойцов наблюдали за подступами. В конце концов, всем раненым была оказана посильная медицинская помощь и назначены сопровождающие, а их груз был частично перераспределен, частично брошен, точнее, прикопан под дерн или валежник – все же не следовало явно показывать возможным преследователям, что силы на исходе. Отряд начал привычно выстраиваться в походный порядок...
Из восемнадцати выживших, считая Шелли и воскресшего Боцмана, семеро имели серьезные ранения, из них трое неходячих (Палмер тоже заплохел и не мог выдерживать нужный темп), не считая разного рода контузий, осколочных царапин или касательных и поверхностных ранений, которые почти у всех имелись. Почти каждый или помогал двигаться раненому, или сам был ранен. Броники и сферы все, кто еще не бросил это добро раньше, повыкидывали, чтобы было легче идти. Оставались еще один выстрел РПО Зуба и четыре разовых РПГ – на одну стычку может и хватит, но любое нападение вражеского подразделения сопоставимой численности будет в любом случае последним, отряд окончательно потерял мобильность. Если вертолета не будет, то неходячие, обколотые пока еще действующими морфинами, без квалифицированной медпомощи на одних активных аптечках не протянут и пары суток. А нынешние ходячие после окончания действия стимулятора если и не слягут с перспективами осложнений, то уж точно без продолжительного отдыха резвый темп движения по сложной местности поддерживать будут не в состоянии. Скорость продвижения, конечно, нельзя было назвать рысью, но под действием выжимающего остатки сил стимулятора статическое напряжение не было так изнурительно, просто не получалось быстрее и все. Заросли продолжали редеть, интенсивность растительности напоминала уже скорее умеренный бор или прибрежную зону тропического островка, а не густой салат-ассорти.
Наконец, в просветы между деревьями замаячили горные цепи с обманчиво близкими вершинами, имевшие название Каменный Герб, данное за внешний вид главного пика, действительно напоминавшего некий трехглавый обелиск. Когда-то давным-давно в их черте упал метеорит, чем, вероятно, и объяснялось аномальное магнитное поле. Точка эвакуации находилась в безопасной, «нормальной» зоне, где джунгли сходили на нет, и горам предшествовала полоса галечного пляжа с редкими деревьями, островками травы и замшелыми черными валунами. Солнце зависло прямо над главным хребтом, бросая на изрезанные склоны обелиска предзакатные отсветы.
– Тихая погода стоит, такое там не часто бывает, – глядя из-под ладони на панораму заходящего солнца, негромко сказала Шелли, чтобы как-то отвлечься от мучительной неопределенности.
В действительности всем было не до красот природы. Всех в напряжении держал насущный вопрос, кинет пилот или нет? Пора бы ему уже объявиться. Нетерпение нарастало с каждой минутой ожидания, изъедая душу сомнениями и невеселыми перспективами в случае облома.
