Фредерик Форсайт - День Шакала
Позвольте же еще раз поздравить вас с успехом, комиссар Лебель, и освободить вас от тяжкого бремени вышеупомянутой ответственности. В дальнейшем ваше неоценимое содействие более нам не понадобится. Ваша задача выполнена, и выполнена отлично. Спасибо вам.
Закончив речь, он как бы выжидал. Лебель подумал, поморгал и поднялся. Он искоса обвел взглядом собрание хозяев жизни, которым подвластны были тысячи и тысячи человек, которые ворочали миллионами и миллионами франков. Они ему улыбались. Он повернулся и вышел из зала.
Впервые за десять дней комиссар Клод Лебель отправился домой - спать. Ключ повернулся в замке, жена разразилась накопленными попреками, часы пробили полночь. Настало 23 августа.
20Шакал вошел в бар за час до полуночи и, сощурясь, огляделся в полутьме. Слева, за длинной стойкой, тянулись зеркально удвоенные ряды разноцветных бутылок. Бармен сразу во все глаза уставился на незнакомца.
Справа, за узким проходом, стояли маленькие столики; дальше, в большом салуне, четырех- и шестиместные. И за столиками, и на высоких табуретах у бара сидели вечерние завсегдатаи; свободных мест почти не было.
Ближние к дверям оборачивались; понемногу стихали остальные, и вскоре все до единого разглядывали высокого, стройного новичка. Порхнул шепоток, кто-то хихикнул. Шакал заприметил незанятый табурет у дальнего конца стойки, не спеша подошел к нему и ловко уселся. За его спиной проворковали:
- Oh, regarde-moi са!* Боже, что за мускулы, это же с ума можно сойти!
Бармен скользнул вдоль стойки, торопясь присмотреться поближе. Его подкрашенные губы кокетливо улыбались.
- Bonsoir, monsieur**.
Позади дружно и пакостно захихикали.
- Donnez-moi un Scotch***.
* Ой, смотри, какой! (фр.)
** Добрый вечер, сударь (фр.).
*** Дайте мне шотландское виски (фр.).
Бармен восторженно протанцевал к бутылкам. Ой, мужчина, мужчина, мужчина пришел. Ах, вот уж нынче будет переполох! Не зря, небось, petites folles* за теми столиками коготки навострили. Они-то все больше поджидают своих обычных самцов, но есть там и такие, что пришли подкадриться. Ну, какой новый мальчик, подумал он, ну это прямо ой что будет, что будет!
* Шлюшонки (фр.)
Сосед Шакала обратил на него томный взгляд. Златокудрый, напомаженный, с изящным начесом на лоб - юный греческий бог, да и только… с подведенными глазами, подкрашенными губами и припудренными щеками. Впрочем, из-под маски проступало пожилое, увядшее лицо, жадно поблескивали голодные глаза.
- Tu m'invites? * - по-девически пролепетали яркие губы.
* Ты меня приглашаешь? (фр.)
Шакал медленно покачал головой. Педераст повел плечиком и отвернулся: снова послышались шепотки и взвизги, насмешливо-укоризненные. Шакал снял куртку, потянулся за стаканом - и на его плечах и спине под безрукавкой заиграли мускулы.
Бармен умирал от восхищения. Неужели «мужик»? Да нет, какой мужик, он и не пришел бы сюда - зачем? И не самочку подыскивает - иначе с чего бы он так обидел бедняжку Коринну, когда она всего-то попросила поставить ей стаканчик? Нет, он… ой, какая прелесть! Он наш, красавчик самец, и нужна ему краля, он на дом хочет. Вот уж вечерок нынче выдался, о-ой!
Самцы прибывали один за другим после полуночи, рассаживались за столиками, оглядывали присутствующих, иногда подзывали бармена - пошептаться. Тот возвращался за стойку и делал знак кому-нибудь из «девочек».
- Мсье Пьер хочет с тобой перемолвиться словечком, лапонька. Только будь умницей и не плачь, как прошлый раз, ладно?
В начале первого Шакал сделал свой выбор. Его уже несколько минут оглядывали двое мужчин. Они сидели за разными столиками и друг друга явно терпеть не могли. Оба пожилые: один тучный, с крохотными глазками, поблескивавшими из-под тяжелых век, с толстыми складками на жирном затылке. Ни дать ни взять - сидячий боров. Другой - стройный, щеголеватый, жилистая шея слегка изогнута, лысина аккуратно прикрыта зализанными прядями. Костюм от портного, брюки в обтяжку, из-под рукавов пиджака - манжетные кружева; шелковый шейный платок затейливо повязан. Артист, подумал Шакал, а может быть, модельер или парикмахер,
Жирный подозвал бармена и что-то шепнул ему на ухо. В тесный брючный карман заползла крупная купюра. Возвратившись за стойку, бармен с ухмылкой тихо сообщил Шакалу:
- Мсье приглашает вас распить с ним за компанию бокал-другой шампанского.
Шакал поставил стакан с виски на стойку.
- Передайте мсье, - раздельно сказал он, и «девочки» у стойки сладостно насторожились, - что он меня не волнует.
Кто-то ахнул от ужаса, и шустрые, тоненькие молодые люди соскользнули с табуретов и на всякий случай подобрались поближе. Бармен испуганно разинул рот.
- Миленький, ну почему же не выпить с ним шампанского? Он не какой-нибудь, он набит деньгами. Не упускай случая.
Вместо ответа Шакал соскочил с сиденья, взял свое виски и направился ко второй крале.
- Можно я сяду за ваш столик? - спросил он. - А то ко мне пристают.
«Артист» был на седьмом небе, а разобиженный толстяк вскоре злобно удалился, между тем как соперник его невзначай поглаживал костлявой старческой рукой кисть своего новоявленного юного друга и вполголоса сетовал на невыносимую, ну просто, знаете, невыносимую человеческую бестактность. Они покинули бар в начале второго ночи; за несколько минут до этого Жюль Бернар дружески спросил Шакала, где он остановился, и тот застенчиво ответил, что нигде, что он студент, остался на мели и не знает, как дальше-то и быть. Бернар едва поверил своему счастью. Вот уж тут, сообщил он юному другу, ему и беспокоиться нечего, у него, Бернара, как раз совершенно очаровательная квартирка, очень удобная, очень тихая, никто не помешает, даже и соседи, он с ними, кстати, давно рассорился, они такие, знаете, приставучие. И пока Мартен - можно вас так называть? - в Париже, то, пожалуйста, он будет очень рад. Шакал изобразил неописуемую благодарность и согласился. Перед самым уходом он наведался в уборную (уборная была только одна) и появился оттуда с накрашенными ресницами, напудренными щеками и намазанными губами. Бернар, по-видимому, очень расстроился, но до поры предпочел смолчать и лишь на улице возмутился:
- Ну зачем вам все это? С кого вы берете пример - с этих шлюх у стойки? Вы такой красивый молодой человек, вам вовсе не нужно мазаться.
- Ой, ради бога, простите, Жюль, а я думал, вам понравится. Сейчас приедем, и я все-все смою.
Бернар смягчился и пошел к машине. По дороге домой надо было еще заехать на Аустерлицкий вокзал за вещами нового друга - он попросил. На первом же перекрестке им преградил путь постовой. Едва он наклонился к водителю, как Шакал включил в машине свет. Полицейский взглянул на него и гадливо отпрянул.
- Allez! - скомандовал он без лишних слов и добавил вслед им: - Sales pedes*
* Езжайте!… Вонючие перерасты (фр.)
Еще раз остановили перед самым вокзалом и спросили документы. Шакал кокетливо хихикнул.
- Душка, милый, документы - и все? - спросил он, вытянув губы.
- А ну вас к чертям, - и полицейский отошел.
- Да не дразните вы их, - вполголоса попросил Бернар. - Еще арестуют, чего доброго.
Шакал забрал свои вещи под брезгливым взглядом кладовщика и бросил их на заднее сиденье.
За двести-триста метров от дома Бернара, на перекрестке, их опять остановили: патруль КРС, рядовой и сержант. Рядовой прошел к дверце, поглядел на Шакала и отшатнулся.
- Господи, боже ты мой. Куда едете? - рявкнул он.
Шакал поджал губы.
- Тебе, котинька, непонятно, куда?
Патрульный передернулся.
- Есть же на свете погань. Езжайте..
- Надо было у них все-таки документы спросить, - сказал сержант, когда красные огоньки уже исчезли за поворотом.
- Да ладно тебе, начальник, - отмахнулся тот, - так тоже нельзя. Ведь мы кого ищем? Который затрахал и прикончил баронессу, при чем тут педики?
К двум часам Бернар с Шакалом были на месте. Шакал попросил постелить ему на кушетке в гостиной, и Бернар спорить не стал, хоть и подглядывал в щелочку из спальни, когда гость раздевался. Мускулы какие, прямо стальные: Да, видно, нелегко будет его соблазнить, но дело того стоит.
Ночью Шакал обследовал холодильник в уютной, по-женски опрятной кухоньке и решил, что еды, пожалуй, хватит на три дня на одного, но на двоих - едва ли. Поутру Бернар хотел сходить за молоком, однако Шакал не пустил его - зачем, не надо, он больше любит сгущенное. Они поболтали, потом Шакал попросил включить телевизор, посмотреть полуденные новости.
Сообщили о розыске убийцы баронессы де Шалоньер, убитой двое суток назад. Жюль Бернар испуганно взвизгнул.
- Ой, не могу я все эти ужасы…
Экран заполнило лицо, приятное лицо молодого человека в массивных роговых очках, с темно-каштановой шевелюрой - вот он, убийца, американский студент по имени Марти Шульберг. Всех, кто его видел или что-нибудь о нем знает, просят…
