Том Клэнси - Военные действия
В каждой руке израильтянина было по пистолету. Он нырнул под ствол, положил оружие на землю и сдернул Катцена с дерева. Американец обхватил его тело руками и попытался вдохнуть. Любое движение причиняло ему неимоверную боль, дышать приходилось сквозь стиснутые зубы.
– Извини, – сказал неизвестный. – Под стволом гораздо безопаснее.
– Спасибо, – прохрипел Катцен.
– Это тебе спасибо, – ответил разведчик. – Если бы ты не отвлек моих охранников, я бы не сумел их прикончить. И твоих тоже, – добавил он, подмигнув.
Катцен испытал приступ острой горечи. Вместо одного погибло сразу четыре человека. Нельзя, конечно, подходить к этому вопросу с количественной стороны, но на душу защитника природы лег еще один тяжкий груз.
– В пещере осталось около двадцати курдов, – сказал Катцен. – И шестеро из моей группы.
– Я знаю, – ответил разведчик. – Меня зовут фалах, я из...
– Говори тише! – остановил его американец. – Приборы продолжают все записывать. Террористы не знают, как воспроизвести запись, но неизвестно, сумеем ли мы отбить фургон.
Фалах кивнул.
Катцен приподнялся на локте и прошептал:
– Меня зовут фил. Для кого ты вел слежку?
Фалах показал на Катцена и сделал вид, что отдает честь.
Для наших солдат, понял Катцен. Десантников из отряда быстрого реагирования. Так вот с кем он пытался связаться по радио!
Неожиданно разведчик прижал Катцена к земле. Теперь и ученый услышал шаги.
Он осторожно поднял голову, пытаясь разглядеть, что происходит над обрывом.
Показался ствол автомата, фалах замер, и в этот момент прогремела очередь. Из дерева полетели щепки, несколько пуль угодило в землю. Все продолжалось не более секунды, хотя Катцену показалось, что прошла вечность.
Он посмотрел на Фалаха, убедился, что с его новым товарищем все в порядке, и взглянул вверх. Из дерева под разными углами торчали вывороченные щепы.
Катцен невольно подумал, что произошло невероятное – дерево спасло жизнь защитника природы.
Надолго ли?
Фалах поднял оба пистолета. Не поднимаясь с земли и не высовываясь из-за дерева, он направил стволы на край обрыва. Сверху послышались новые шаги, затем наступила тишина.
В эту секунду сознание Катцена пронзила ужасная мысль: он не выключил проклятую инфракрасную систему! Несмотря на то что люди, которые научились ею пользоваться, были мертвы, любой террорист мог забраться в фургон и посмотреть на монитор. Все живое на расстоянии двух сотен ярдов от РОЦа выглядит как небольшое красное пятнышко.
Катцен прижался губами к уху Фалаха и прошептал;
– У нас проблема. Фургон может нас видеть. Точно так же, как он увидел тебя. Инфракрасные лучи. Они знают, что мы живы.
Спустя некоторое время шаги раздались снова. Затем послышался женский визг, Катцен выглянул из-под дерева и увидел застывшую на краю обрыва Мэри Роуз. Позади нее стоял террорист.
– Эй вы, внизу! – крикнул грубый голос. – При счете «пять» вы должны сдаться. Если нет, мы начинаем убивать ваших людей. Первой пойдет эта баба!
Раз!
– Он это сделает, – прошептал Фалах.
– Два!
– Знаю, – ответил Катцен. – Я уже видел этот прием. Я должен сдаться.
Фалах схватил его за руку.
– Они убьют тебя!
– Четыре!
Может быть, нет, – сказал Катцен и начал торопливо выбираться из-под ствола дерева. – Я им по-прежнему нужен. – Он поморщился от боли, поднял голову и крикнул:
– Я ранен! Быстрее я не могу!
– Пять!
– Подождите! – заорал Катцен. – Я же сказал... Сверху прогремел выстрел, и струя крови перечеркнула голубое небо.
– Нет! – закричал Катцен, видя, как Мэри Роуз упала вначале на колени, а потом повалилась лицом вниз на залитый кровью край обрыва.
Глава 49
Вторник, три часа тридцать пять минут дня
Дамаск, Сирия
Пол в комнате для телохранителей был скользким от крови.
Сотрудники службы безопасности были мертвы. Погибли также телохранители японского и русского послов, Их расстреляли в небольшой комнате без окон, где всю мебель составляли несколько стульев и огромный консоль из двенадцати черно-белых мониторов. На экранах мелькали картины бойни, идущей в разных концах дворца.
Человек, который убил агентов, был тоже мертв. Он лежал на полу в синей форме президентской гвардии с двумя пулевыми отверстиями во лбу. Рядом валялся его автомат. Один из русских телохранителей успел вытащить пистолет и сделать два выстрела.
Убедившись, что все мертвы, Пол Худ выглянул в коридор. Со всех сторон доносилась стрельба. Зал для приемов, находящийся всего в двух десятках ярдов, показался ему вдруг очень далеким. Зато до наружной двери в противоположном конце коридора было совсем близко. Но Пол Худ не мог уйти один.
Он вернулся в комнату. У охранников американского посольства были сотовые телефоны. Один оказался разворочен пулей. Второй разбился, когда телохранитель упал на пол. У остальных агентов телефонов не было.
Худ задумался. Должен же здесь быть хоть один телефон!.. Точно. В правом углу консоли крепилась трубка. Худ набрал номер Викинга. Разумеется, телефон был занят. Викинг все еще говорило Оп-центром. Интересно, подумал Худ, приходилось ли кому-либо еще дожидаться ответа в самый разгар перестрелки.
Наконец в трубке послышалось:
– Да?
– Уорнер, это Пол.
– Господи Иисусе!.. Ну что там?
– Охрана убита. Что в Оп-центре?
– Думают, как нас вытащить. У Боба есть какой-то план, но о деталях он молчит.
– Боится, что линии прослушиваются. – Худ взглянул на мониторы и покачал головой. – Я смотрю на экраны внутренней связи. Похоже, им сейчас не до нас.
На одном мониторе люди в форме сирийской армии прорывались по длинному коридору.
– Что там? – нервно спросил Бикинг.
– Я не уверен, но, кажется, подтянулись серьезные силы.
– Где?
– С противоположного от меня конца коридора.
– Ближе к нам?
– Да.
– Может, стоит выйти им навстречу?
– Не думаю. Они и так движутся в вашу сторону.
– Они наверняка получили приказ вывести из дворца иностранных послов. Вам лучше вернуться.
– Может быть, – согласился Худ.
Стрельба между тем становилась все громче. Худ продолжал следить за экранами. Люди в военной форме не проверяли боковых помещений и даже не выставляли фланговой защиты. Они уверенно продвигались вперед. Либо они были отчаянно смелы, либо не представляют всей серьезности обстановки.
Или, подумал Худ, знают, что никто на них не нападет.
Предполагать заговоры входило в функциональные обязанности Худа. Он не был склонен повсюду усматривать измену, но и не мог позволить себе наивной доверчивости.
Солдаты продолжали уверенно двигаться по коридору. Худ переводил взгляд с экрана на экран, по мере того как сирийцы попадали в поле обзора новых камер.
– Пол? – позвал Уорнер. – Вы идете?
– Не отключайся.
– У меня Оп-центр на связи...
– Я сказал – не отключайся!
Худ прильнул к экрану. Спустя несколько секунд он увидел двоих террористов в белых куфьях и, как ему показалось, с пистолетами Макарова. Они перебегали коридор позади группы в военной форме. Один из солдат оглянулся, посмотрел на них и побежал дальше.
– Уорнер! – крикнул Худ. – Немедленно уходите.
– Что? Почему?
– Собери всех и уходи! Бегите ко мне. Похоже, что военные не на нашей стороне.
– Хорошо! – откликнулся Бикинг. – Мы идем.
– Если остальные заупрямятся, не спорь. Бросай их и уходи сам.
– Понял!
Худ стиснул трубку.
Еще несколько террористов совершенно спокойно разминулись с бегущими солдатами. Либо заговор осуществлялся сирийской армией, либо эти люди переоделись в военную форму, В любом случае дело принимало чрезвычайно опасный и нежелательный оборот.
– Черт! – выругался Худ, увидев, что солдаты свернули в последний коридор. – Уорнер, не двигайтесь!
– Что?
– Оставайтесь на месте! – крикнул Худ. Теперь он мог увидеть людей в форме и без мониторов. Достаточно было выглянуть в коридор. Худ посмотрел на залитый кровью мраморный пол. Пистолет русского охранника лежал рядом с автоматом сирийца. Весь боевой опыт Худа ограничивался обязательными для сотрудников Оп-центра упражнениями в стрельбе по мишени. Хорошими результатами он похвастать не мог в отличие от Майка Роджерса и Боба Херберта. Впрочем, чтобы отвлечь внимание сирийцев от помещения, в котором находился Уорнер, особой меткости не требовалось.
– Уорнер, – прошептал Худ в трубку. – Солдаты приближаются к вам. Скорее всего это враги. Затаитесь и ждите моего приказа. Как понял?
– Затаиться, – повторил Бикинг.
Худ повесил трубку и поднял с залитого кровью пола автомат. Голова у него закружилась. Он не знал, в чем причина неожиданной слабости; может, слишком резко поднялся, а может, дело в том, что ладони и подошвы ботинок стали липкими от человеческой крови... Худ перешагнул через вытянутую руку убитого американца и прижался к косяку двери.
