Евгений Толстых - Агент «Никто»: из истории «Смерш»
- Куда-то дел зажигалку, не могу вспомнить, - пожаловался он, - она у меня с фронта, жалко терять… Так что думаешь делать?
Никишин пожал плечами и потянулся за папиросой.
- Я тут переговорил кое с кем, - Мозгов отошел к окну, повернулся к Никишину спиной, - послушал кое-какие соображения… Интересно…То, что я тебе скажу, это так, мысли вслух… Может, оно все иначе. Кто этот Кравченко на самом деле, знает, может, человек пять-шесть, не больше. Это у нас. Да у немцев трое-четверо… Когда в 44-м этого Кравченко взяли на Смоленщине, он показался рядовым диверсантом, каких ловили десятками. Но потом с ним поработали и поняли, что парень не простой: по-немецки шпарит, как мы с тобой на матерном. Хотя у тебя «черт подери» - самое страшное ругательство. Так вот, язык, в абвере его знали не последние люди.
- Как? - вдруг тихо спросил Никишин.
- Что «как»? - не понял Мозгов.
- Как с ним поработали?
- Ну, то не наше с тобой дело, уверен, что поработали в рамках социалистической законности, - Мозгов повернулся к майору и присел на подоконник, - до 45-го он изображал командира несуществующего отряда диверсантов в нашем тылу, когда «Смерш» водил немцев за нос по радио. Потом - Победа, донесения слать стало некому, хотя радиостанция для немцев так и осталась нами нераскрытой. Парня можно было тихо отпустить с миром, как «Смерш» частенько делал с теми, кто раскаялся и помогал воевать с фашистами. Ну, сам знаешь: выписывали им документы, вроде они освобождены из немецких застенков наступающими частями Красной Армии, и отправляли по месту жительства. Там их недолго держали на коротком поводке, а потом все устраивалось. Но то с рядовым «шпионским» составом. А Кравченко был рангом повыше.
- И в 46-м на него начали примерять новую биографию, - продолжил Никишин.
- Правильно. Помнишь характеристику, которую ему написали ребята, которые вели его в радиоигре? Герой, да и только! В наградной отдел! Тогда нужно было уберечь его от нас с тобой, от правосудия…Потому и биографию новую написали, в которой не было лейтенанта абвера Кравченко, а был какой-то «темный» Максимов из деревни Голодяевка, непонятно, где служивший, как оказавшийся в плену.Уберегли, отвели от «вышки», которая неминуемо ему светила, окажись он в 45-м пред светлыми очами Особого совещания.Теперь надо было чистить его немецкий мундир; лейтенант германской разведки и в русском плену должен быть «белокурой бестией». И события начинают разворачиваться, как в кино: его кладут в госпиталь - там ничего не выгорает; охрана, кругом глаз да глаз, пристрелят при попытке к бегству, и только! Его - в больницу. Там он морочит голову докторам и нянечкам, писает в штаны - кует железную легенду! А потом - героический побег. Ты правильно усмехался насчет побега: от тех ребят, которые его стерегли, мышь не ускользнула бы! А он бежит, скрывается, и попадается, когда пришла пора попасться. Тут в дело подшивается характеристика, в которой он - такой-сякой, антисоветский элемент, верный фюреру и рейху, короче - сволочь! Чуть не перегнули. Оказывается, нашелся прокурор, который настаивал на расстреле Кравченко! Я узнавал, точно.
- А мне казалось, вы забыли об этом деле, товарищ полковник.
- Закури, чтоб не казалось. И не перебивай.
- Виноват. Курю!
- Так вот, удалось отвести его не только от «вышки», но и от «четвертного» - вместо 25 лет лагерей он получает пятнадцать, и везут его в Воркуту. А там сидят большие дяди из вермахта… Смекаешь?
- Курю…
- Кури, кури. Десять лет он рядом с людьми из абвера, армейского командования. Он пилит с ними лес, он делит с ними баланду, кому-то он помогает встать на подъеме, кого-то он укрывает своим ватником, с кем-то делится своей пайкой… Десять лет! Ну, месяц его могут держать за подсадную утку, ну, полгода, - все! А он - десять лет бок о бок! Да за это время его немецкие генералы и полковники в сыновья к себе запишут! А теперь их отправили восвояси. Ты думаешь, они там папиросами на углу торговать будут? Думаешь, теперь все они - мирные граждане новой германской республики и очень любят наш Советский Союз, особенно его Заполярную часть? Сказал бы я, да ты кроме «черт подери» ничего не признаешь… Какого он года?
- По одной легенде 1920-го, по другой 22-го.
- Ему сейчас тридцать семь! В самом соку мужик! И немецкий, наверное, не забыл… Ну что? О чем задумался?
- А если он уйдет на ту сторону? Что его здесь держит? Родственники? Их нет! «Выбыли, неизвестно, куда…» Жена? Ее и не было! «Не прибыла, неизвестно откуда…» Дети?.. Любовь к Родине? Деньги?
- А уж это не наша с тобой забота. Нам решить, как с делом поступить…
- Приложим собранные полковником Ждановским справки и закроем… К чертовой матери!
- Ну и правильно, - Мозгов стал застегивать китель, - меня в штаб округа вызывают, а ты пойди домой, отдохни, я тебя сегодня отпускаю. Мы хорошо поработали с этим «Кравченко».
- В рамках социалистической законности, - произнес Никишин и, повернувшись через левое плечо, вышел из кабинета.
На столе рядом с полковничьим «Беломором» осталась лежать раскрытая коробка «Казбека» со стремительно скачущим всадником.
Спустя месяц майора Никишина неожиданно для всех перевели с повышением за Байкал. Он был назначен военным прокурором крупного гарнизона неподалеку от китайской границы. Один раз он исхитрился позвонить Мозгову, рассказал, как устроился, приглашал на охоту. Но потом след его потерялся. Кто-то слышал, что какой-то Никишин погиб при исполнении служебных обязанностей.
Глава девятая. Эпилог
Рейнгард Гелен, начальник разведывательной службы ОКХ (Главного командования сухопутными войсками гитлеровской Германии), именовавшейся «Иностранные армии Востока», весной 1945-го попал в дружеские объятия американцев. Спустя несколько месяцев после окончания военных действий в Европе на совещании в узком кругу в Пентагоне он блестяще продемонстрировал свое знание Советского Союза, чем привлек к себе внимание заокеанских стратегов. С помощью Алена Даллеса и шефа стратегической разведки США Уильяма Донована в американской оккупационной зоне Гелен начал создавать прообраз будущей спецслужбы Западной Германии. Чтобы не раздражать общественное мнение как в Америке, так и в Европе, работа велась под прикрытием легенды о привлечении к сотрудничеству со Штатами немецких ученых и специалистов. Первоначально Гелен возглавлял «Компанию по эксплуатации природных богатств Южной Германии», затем некий отдел «Исторических исследований», под крышу которых стекались уцелевшие кадры абвера и разведывательных управлений РСХА.
Уже в конце 1945 года «организация Гелена» получает «жилплощадь» неподалеку от Франкфурта в районе Шпессарта. Но в начале 1946-го перебирается в небольшой городок Пуллах. Там Гелен обоснуется надолго.
Центр в Пуллахе называется «генеральной дирекцией». Как и абвер, она подразделяется на четыре управления.
Первое управление занимается разведывательной деятельностью за границей.
Второе - организует диверсии, саботаж, террор и психологическую войну.
Третье - контршпионаж. Один из его отделов (III-F) координирует контрразведывательные операции за рубежом, включая перевербовку чужих агентов, внедрение своих шпионов в агентурную сеть других государств.
Главная задача разведчика - добыча информации от «источников». В геленовской «дирекции» источники подразделялись следующие виды:
«Р» (от слова Penetrierung - проникновение) -агент, которому удалось проникнуть во вражеский аппарат и действовать там. Особо ценились агенты, сумевшие пролезть в органы вражеской разведки, либо перевербованные агенты противника, либо агенты-«двойники»;
«R» (от слова Reise - поездка, путешествие) - агент, которые, исполняя легальные служебные обязанности, совершает поездки, в которых и черпает разведывательную информацию;
«U» (от слова Uberprufung - перепроверка) - агент, сопоставляющий и проверяющий сведения;
«S» - агент, специализирующийся на сборе сведений о советских Вооруженных Силах.
От «агента-источника» информация попадает к «агенту-оценщику» - сотруднику «генеральной дирекции». Доставляет ему информацию агент-курьер, который передает и указания высшего руководства «дирекции». Если курьеры не могут доставить сведения, тогда используется радиосвязь.
Кто вербует «агентов»? Специальные сотрудники: «наводчики», «исследователи», «вербовщики», «инструкторы». Об их функциях несложно догадаться и без расшифровки.
Однако «дирекция» к началу своей деятельности уже располагала обширной агентурной сетью, оставшейся после войны от абвера и СД почти во всех странах мира, включая СССР. Кстати, без агентов Гелена, разбросанных по государствам социалистического лагеря, разведслужбы США (сначала ОСС, потом созданное на его базе ЦРУ) оказались бы в весьма затруднительном положении.
