Фредерик Форсайт - Кобра
Лицо продажного чиновника осталось бесстрастным, но у него в голове вспыхнул свет. Ублюдок-следователь получил доступ к секретной банковской информации. Помимо Хогстратена, только два источника могли знать эти цифры. Одним источником был сам банк; вторым был Картель, перечислявший деньги на счет. Хогстратен сомневался в том, что информацию выдал банк, если только американское УБН не взломало компьютерную систему защиты его счетов.
Конечно, такое было возможно. В настоящее время ничего действительно непреодолимого не осталось; это относится даже к защитным системам АНБ и Пентагона, что уже было неоднократно доказано. В любом случае, Картель следовало предупредить о серьезной утечке. Хогстратен понятия не имел, как связаться с колумбийским Картелем, о чьем существовании он читал в большой статье в журнале «Телеграф», посвященной проблеме кокаина. Но турки должны были это знать.
Через два дня на судебном заседании, посвященном ходатайству об освобождении из-под стражи под залог, удача отвернулась от голландской таможни во второй раз. Судьей был известный поборник гражданских прав, неофициально выступающий за легализацию кокаина, который употреблял сам. Он удовлетворил ходатайство; Хогстратен вышел на свободу и позвонил кому следует.
В Мадриде старший следователь Пако Ортега наконец нанес удар, причем с полного благословения Кэла Декстера. Адвокат Хулио Лус, занимавшийся отмыванием денег, был ему больше не нужен. Проверка в базе данных аэропорта Боготы показала, что Лус, как обычно, вылетает в Мадрид.
Ортега дождался, когда колумбийский адвокат выйдет из банка, в то время как двое банковских сотрудников вынесли из служебного входа два тяжелых чемодана. Внезапно словно пролились дождем вооруженные бойцы Гражданской гвардии, которыми руководили сотрудники СБНОП в штатском.
В переулке за банком, по сигналу человека из СБНОП, дежурившего на крыше расположенного в пятистах метрах здания, вместе с двумя банковскими сотрудниками и чемоданами задержали двух мужчин, которые, как было установлено впоследствии, были боевиками галисийской преступной группировки. В чемоданах находилось «сведение счетов» за две недели между объединенным преступным миром Испании и колумбийским Картелем.
Общий улов составил больше десяти миллионов евро, в пачках банкнотов по пятьсот евро. В еврозоне эту купюру можно встретить крайне редко, ее достоинство такое высокое, что ее практически невозможно использовать в обычном магазине. Единственным ее предназначением является выплата крупных сумм наличными, и есть только один бизнес, где подобные выплаты совершаются регулярно.
Хулио Лус был арестован на выходе из банка, а внутри — оба брата Гусмана и главный бухгалтер. Предъявив судебный ордер, сотрудники СБНОП изъяли все книги и записи. Для того чтобы доказать трансконтинентальный сговор с целью отмывания денег, потребуются месяцы работы лучших бухгалтеров, но два чемодана с наличными обеспечили достаточные основания для задержания. Просто нельзя было законным образом объяснить их передачу преступной группировке. Но все было бы значительно проще, если бы кто-либо сознался.
Галисийских бандитов по пути в камеру провели мимо открытой двери. За ней Пако Ортега угощал кофе и печеньем расстроенного Хулио Луса. Следователь сиял, подливая адвокату в чашку кофе.
Один из гвардейцев в форме злорадно ухмыльнулся, обращаясь к задержанным:
— Вот тот тип, благодаря которому вам светит пожизненный срок в исправительной тюрьме Толедо.
Сидящий в кабинете колумбийский адвокат обернулся к двери и на мгновение встретился взглядом с хмурым бандитом. У него не было времени возразить, заявив о своей непричастности. Конвоиры увели задержанных по коридору. Через два дня одному из них удалось бежать, когда его переводили из следственного отдела в центре Мадрида в тюрьму на окраине города.
Судя по всему, имело место ужасное нарушение основных режимных требований, и Ортега принес глубокие извинения своему начальству. Наручники на задержанном были застегнуты плохо, и в машине ему удалось освободить одну руку. Машина не стала заезжать во двор тюрьмы, а остановилась за воротами. Двоих задержанных повели по улице, и вдруг один из них вырвался и бросился наутек. Погоня, к сожалению, получилась слишком медленной, и ему удалось скрыться.
Через два дня Пако Ортега вошел в камеру к Хулио Лусу и объявил о том, что он не смог добиться продления предварительного содержания под стражей. Адвокат свободен. Более того, завтра утром его доставят в аэропорт и посадят в самолет авиакомпании «Иберия», вылетающий в Боготу.
Хулио Лус провел бессонную ночь в камере, размышляя о том, как ему быть. У него не было ни жены, ни детей, и впервые он был рад этому. Родители его давно умерли. Ничто не связывало его с Колумбией, и он панически боялся дона Диего.
Тюремный «телеграф» гудел новостью о побеге галисийского бандита, которого так и не смогли поймать. Определенно, приятели с северо-запада укрыли его в столице и обеспечили благополучное возвращение домой.
В ушах у Хулио Луса стоял голос гражданского гвардейца, сказавшего откровенную ложь. Утром колумбиец отказался покинуть тюрьму. Его адвокат был в ужасе. Лус упорно стоял на своем.
— Сеньор, боюсь, у вас нет выбора, — улыбнулся старший следователь Ортега. — Похоже, нам не удалось предъявить вам обвинение. Ваш адвокат оказался слишком хитер. Вы должны будете вернуться в Боготу.
— Но если я сделаю добровольное признание?
В камере наступила полная тишина. Затем адвокат Луса вскинул руки и выскочил в коридор. Он сделал все, что только было в его силах. И добился успеха. Но даже он не мог защищать глупца. Пако Ортега проводил Луса в комнату для допросов.
— А теперь, — сказал он, — давайте поговорим. Поговорим по-настоящему. О многих вещах. Разумеется, если вы действительно хотите получить убежище в нашей стране.
Третий удар Жуаньу Мендоса нанес по бывшему французскому «Норталасу», которого даже в свете луны невозможно было ни с чем спутать благодаря сдвоенному хвостовому оперению и открывающемуся назад грузовому люку. Самолет даже не направлялся в Гвинею-Бисау.
Море у Дакара, столицы Сенегала, расположенного к северу от Гвинеи-Бисау, буквально кишит рыбой и привлекает рыболовов-спортсменов со всего мира. В пятидесяти милях от побережья в открытом море ждала большая яхта. Быстроходное белое судно служило отличной маскировкой, потому что высокие утлегари и ряд рыболовных удочек на корме снимали любые подозрения.
«Голубой марлин» плавно покачивался на ночных волнах, словно дожидаясь начала утреннего клева. Благодаря удобствам системы GPS, яхта находилась именно там, где должна была находиться, с точностью до квадрата размером сто на сто метров. И команда ждала с мощным прожектором, чтобы при звуке приближающихся двигателей высветить в небо условный код. Гул двигателей так и не разорвал ночную тишину.
Двигатели перестали работать в пятистах милях к юго-западу от места встречи и теперь лежали на морском дне вместе с прочими обломками «Норталаса». На рассвете команда «Голубого марлина», которую нисколько не интересовала рыбная ловля, вернулась в Дакар и отправила по электронной почте кодовое сообщение, докладывая о том, что условленная встреча не состоялась и в трюме под машинным отделением тонны кокаина нет.
Когда сентябрь перешел в октябрь, дон Диего Эстебан созвал чрезвычайное совещание. Не столько для анализа ситуации, сколько для ее посмертного вскрытия.
Из членов правления Картеля отсутствовали двое. Новость об аресте в Мадриде Хулио Луса уже пришла, однако еще не было известно о том, что адвокат переметнулся на другую сторону.
С Роберто Карденасом так и не удалось связаться. Дона Диего все больше раздражала привычка уроженца Картахены бесследно исчезать в джунглях, не отвечая на вызовы по сотовому телефону. Однако главным вопросом в повестке дня были цифры, а держать ответ приходилось Альфредо Суаресу.
Положение было отвратительным и становилось только еще хуже. Предварительно оплаченные заказы требовали, чтобы минимум по триста тонн чистого кокаина поступало ежегодно в Соединенные Штаты и Европу. К этому времени года уже по двести тонн должны были быть благополучно доставлены заказчикам. В действительности эта цифра была меньше одной сотни.
Катастрофы происходили на трех фронтах. В морских портах Америки и Европы с возрастающей регулярностью брались на выборочную проверку контейнеры с контрабандным грузом, слишком часто, чтобы это можно было объяснить чистой случайностью. Дону Диего уже давно с вопиющей очевидностью стало ясно, что он подвергся целенаправленному удару. Черное облако подозрения опустилось на «диспетчера», Альфредо Суареса. Ему одному было известно, какой именно из контейнеров содержит дополнительный груз — кокаин.
