Роберт Ладлэм - Сделка Райнемана
Однако он тут же устыдился своих мыслей – пошлых и к тому же с претензией на оригинальность.
Неподалеку от него носильщики и преисполненные сострадания пассажиры помогали безногому солдату усесться в одну из машин.
Солдат был вдребезги пьян. И едва ли что соображал.
В такси, подобравшем Дэвида, оказалось, помимо него, еще три пассажира. В пути разговор коснулся невольно последних событий в Италии. Сполдинг решил забыть пока что о своей легенде: если он скажет попутчикам, что уже побывал там, то ему придется отвечать на неизбежные в данном случае вопросы. А к этому он не был готов. Для того, кто не участвовал лично в итальянской кампании, живописать в подробностях мифическое сражение под Салерно – задача поистине не из легких. Однако никто никого ни о чем не расспрашивал. И он понял почему.
Человек, сидевший рядом с Дэвидом, был слеп. Когда он слегка повернулся, послеполуденные лучи солнца отразились на прикрепленной к лацкану его кителя небольшой металлической бляхе в форме связанной бантиком ленты. И Сполдингу стало ясно, что попутчик его – один из героев тихоокеанских баталий.
Дэвид снова ощутил дикую усталость. И подумал о том, что сейчас он менее всего подходит на роль агента. Измученный сверх всякой меры, неспособный замечать что-либо вокруг – вот и все, что можно сказать о нем. Едва ли когда-либо еще привлекали к участию в операции людей в столь беспомощном состоянии.
Из такси он вышел на Пятой авеню, за три квартала от «Монтгомери». Он специально переплатил таксисту в надежде на то, что так же поступят и двое из трех его попутчиков: не брать же водителю деньги со слепого ветерана, чья форма так резко контрастировала с гражданским костюмом Сполдинга, купленным у Роджерса Пита.
И опять – те же мысли.
Лэсли Дженнер… Хоуквуд…
Шифровальщик Маршалл…
В общем, многое еще остается неясным.
И однако же хватит об этом думать. Главное сейчас – лечь спать, позабыв на какое-то время о подобных вещах, и выспаться наконец, если это удастся. А все остальное пусть идет своим чередом, пока он вновь не займется поиском ответа на мучившие его вопросы. Завтра утром ему предстоит познакомиться лично с Эженом Леоном и приступить к выполнению задания… Еще одного… Он должен как можно лучше подготовить себя к встрече с человеком, который сжег свою глотку спиртом и молчит вот уже десять лет.
Лифт остановился на шестом этаже, ему же нужен был седьмой. Сполдинг только собрался сообщить об этом лифтеру, как обратил внимание на то, что двери почему-то не открылись.
И тут, крепко сжимая в руке короткоствольный револьвер системы «смит-и-вессон», лифтер сам повернулся к нему. Обойдя Сполдинга со спины, этот странный субъект подошел к щитку управления. Небольшой поворот рычажка налево, и кабина с наглухо закрытыми дверцами, подпрыгнув, зависла между этажами.
– Я отключил мотор, подполковник Сполдинг. Вскоре мы с вами услышим прерывистые звонки, сигналящие о неполадке в работе нашего лифта. Но это ровным счетом ничего не изменит: в отеле имеется еще один подъемник, который как раз и используют в случае неисправности вместо основного, и поэтому какое-то время нас никто не станет тревожить, и мы, таким образом, сможем спокойно обговорить все наши дела.
Знакомый акцент, подумал Дэвид. Типичный для жителей Центральной Европы, для которых английский язык не родной.
– Рад этому, клянусь господом богом. Тому, хотел я сказать, что мы сможем всласть побеседовать, никуда не спеша.
– Не думаю, чтобы вам доставило это удовольствие.
– Если и не я, то вы-то уж… как бы это получше сказать?.. наверняка получаете удовольствие от встречи со мной.
– Нам известно, что вы побывали в «Фэрфаксе», в штате Вирджиния. Ну и как она вам, эта поездка?
– А у вас неплохо налажена система наблюдения и оповещения, – произнес Сполдинг, стараясь выиграть время. Они с Айрой Барденом приняли все необходимые меры предосторожности. Если бы даже телефонистка из «Монтгомери» пересказала кому-то буквально слово в слово все, о чем он говорил через гостиничный коммутатор, это все равно не давало бы никому основания полагать, что он вылетел именно в Вирджинию. Да иначе и быть не могло. Во всех случаях, когда приходилось опасаться подслушивания, Дэвид обращался к услугам телефонов-автоматов. Перелет от Митчелла до Эндрюса он совершил под вымышленным именем и к тому же как член экипажа. Кроме того, перед тем как покинуть на короткое время отель, Сполдинг оставил администратору – «на всякий случай, если он понадобится вдруг кому-то» – манхэттенский номер телефона, установленного в одной из нью-йоркских квартир, за которой велось постоянное наблюдение. На самой же территории закрытой зоны «Фэрфакс» его имя было известно только охране у ворот. Да и видели его там не более четырех-пяти человек.
– У нас надежные источники информации… Как я понимаю, вы лично убедились, что предостережение «Фэрфаксу» – не пустой звук, не так ли?
– Я убедился только в том, что убит хороший человек. Думаю, о смерти этого бедняги уже сообщили его жене и детям.
– На войне и речи не может быть об убийстве, господин подполковник. Вы не то употребили слово. И не говорите нам…
Незнакомца прервал звонок. Короткий и еле слышный.
– Кому это «нам»? – поинтересовался Дэвид.
– Узнаете в свое время. Если, конечно, станете с нами сотрудничать. В противном же случае знать это вам ни к чему: вас убьют… Поверьте, мы не бросаем на ветер пустые угрозы. Доказательство этому – акция в «Фэрфаксе».
Вновь послышался звонок. На этот раз более продолжительный. И прозвучал он громче, чем предыдущий.
– Ну и в чем же, по вашему мнению, стало бы выражаться мое сотрудничество с вами? Чего вы хотели бы от меня?
– Нам нужно точно знать, где именно находится «Тортугас».
Сполдинг мысленно вернулся на пять часов назад. В зону «Фэрфакс». Айра Барден заявил ему, что «Тортугас» – единственное наименование, которое приводилось в бумаге, упоминавшей о переводе Дэвида с одного участка работы на другой. В просмотренном им документе, подчеркнул полковник, – полное отсутствие каких бы то ни было конкретных данных, если не считать этого таинственного термина. Непонятного слова, скрытого от постороннего взора в надежных тайниках Пейса. В одном из его сейфов, хранящихся в помещениях за стальными дверями, которые открываются только для высших чинов контрразведки.
– Тортугас – группа островов у побережья Флориды. Полное название их – Драй-Тортугас. Посмотрите любую карту.
Раздался звонок. Потом еще раз, короткий и сердитый.
– Не валяйте дурака, подполковник.
– А я и не валяю. Простите, но мне непонятно, о чем вы говорите.
Незнакомец уставился на Сполдинга. Дэвид заметил, что его собеседник с трудом сдерживал ярость. Звонок уже звенел непрерывно. Снизу и сверху доносились встревоженные голоса.
– Я не хотел вас убивать, но придется. Итак, где же этот «Тортугас»?
С шестого этажа, футах в десяти от кабины, не более, послышался громкий мужской голос:
– Кабина здесь, чуть повыше. Застряла между этажами… Эй, вы там, с вами все в порядке?
Незнакомец мигнул от неожиданности: он не думал никак, что лифтом займутся так быстро, и растерялся. Этого только и надо было Дэвиду. Нанеся противнику правой рукой мощный удар сбоку, он ухватил затем его за плечо и резко толкнул. Потом, прижав неприятеля грудью к двери, въехал ему коленом в пах. Тот, не выдержав, завопил. Сполдинг, не отпуская своей жертвы, левой рукой сдавил террористу горло и тут же еще пару раз ударил по животу. Бандит, окончательно обессилев от боли, теперь уже не орал, а лишь издавал протяжные стоны, выражавшие нестерпимые муки. Тело его обмякло, револьвер упал на пол, а сам он сполз вниз.
Дэвид отшвырнул ногой оружие в сторону и, схватив врага двумя руками за шею, начал трясти его, чтобы не дать ему впасть в забытье.
– А теперь ты скажи мне, сукин сын, что такое «Тортугас»?
Крики возле лифтовой шахты становились все громче. Преисполненные страдания вопли жестоко избитого лифтера приводили собравшуюся публику в ужас. Люди звали на помощь представителей гостиничной администрации. И требовали немедленно вызвать полицию.
Незнакомец взглянул на Дэвида глазами, полными слез.
– Убей меня, свинья, чего же ждешь? – сказал он, задыхаясь. – Однажды ты уже пытался сделать это.
Дэвид оторопел. Он никогда не видел этого человека. Откуда же он? С севера Италии? Из Басконии? Или, может, из Наварры?
Но времени на размышления не было.
– Что такое «Тортугас»?
– Альтмюллер, эта сволочь… Эта сволочь Альтмюллер…
Лифтер потерял сознание.
Снова это имя.
Альтмюллер.
Сполдинг поднялся и, отойдя от недвижного тела, приблизился к щитку управления. Взявшись за рычажок, он резко повернул его влево, до самого упора, обеспечив тем самым максимальную скорость движения лифта. В здании, в котором размещался отель «Монтгомери», было десять этажей. И как только вновь заработал мотор, на панели высветились кнопки вызова с обозначениями первого, третьего и шестого этажей. Он же направил кабину на самый верх. Если ему удастся достичь десятого этажа раньше поднимавшихся по лестнице гостиничных постояльцев, чьи истеричные вопли не прекращались ни на миг, то, возможно, он сумеет, выскочив из кабины, пробежать никем не замеченным вдоль коридора и укрыться в одном из затаенных уголков, чтобы затем, выйдя оттуда как ни в чем не бывало, затеряться в толпе, которая, несомненно, уже соберется к тому времени у распахнутых дверей лифта. И застынет плотным кольцом возле человека, лежащего без сознания на полу кабины…
