Хаим Соколин - Серая зона
— Что это, Джим? — спросил Дэвис.
— Скважина “Дабл Эй”, сэр.
Дэвис бегло взглянул на снимки, и его лицо приняло озабоченное выражение.
— Я был неправ, Джим. Прошу извинить. Это очень важная информация. Надеюсь, мы и дальше будем сотрудничать, — Дэвис дружески похлопал скаута по плечу.
— Все в порядке, мистер Дэвис. Я рад, что фотографии вам понравились. Работать с вами большое удовольствие.
— Понравились или нет — это другой вопрос. А сейчас вот что, Джим. Надо поговорить с ребятами из “Дриллинг Энтерпрайз” и попытаться узнать глубину скважины и все, что касается пластоиспытателя, — если они его спускали. А главное — видели ли они карту, по которой была выбрана точка бурения? Это самое важное. Кроме того, узнай, какая фирма проводила каротаж. С ними тоже нужно встретиться и попытаться выяснить глубину нефтяного пласта и интервал перфорации. Оплата за эту работу — сверх контракта.
— Спасибо, мистер Дэвис. Сделаю все возможное. Как срочно это требуется?
— Очень срочно. Чем быстрее, тем лучше, — с лица Дэвиса не сходила озабоченность.
Через пару дней О'Коннор снова появился в кабинете вице-президента.
— Странные дела происходят, мистер Дэвис, доложу я вам. Люди из “Дриллинг Энтерпрайз” замолкают, как только речь заходит о скважине “Дабл Эй”. Я познакомился с парнем из буровой бригады и поставил ему кружку пива. Болтали о том, о сем. Но стоило мне упомянуть эту чертову скважину, как он тут же уткнулся в кружку и тянул пиво минут десять. Удалось только выяснить, что это был какой-то особый контракт с оплатой по высшей категории и что все они подписали обязательство о неразглашении информации. Признаюсь вам, мистер Дэвис, никогда не слышал о таких делах.
— Так, так, Джим. Интересно. А что насчет каротажа и перфорации?
— Каротаж и перфорацию проводила фирма “Вэлл Сервисез”. Там дела еще почище, чем в “Дриллинг”. Я пригласил оператора лебедки пропустить по стаканчику. Парень компанейский, любитель почесать языком и не дурак угоститься за чужой счет. Выпили мы с ним по одному, потом по другому, потом еще. И тут я задал вопрос насчет “Дабл Эй”. Мой приятель сразу протрезвел, как-то нехорошо посмотрел на меня и спросил: “Слушай, парень, тебя кто прислал?” Встал, расплатился и ушел. Такие дела, мистер Дэвис, доложу я вам, — Джим О'Коннор был в полном недоумении.
— Спасибо, Джим. Ты хорошо поработал, — Дэвис сказал это без иронии, но Джиму в его словах почудилась насмешка.
— Очень сожалею, мистер Дэвис. Поверьте, я старался как мог. Но если человек не хочет говорить, тут уж ничего не поделаешь.
— Не переживай, Джим. Ты все сделал правильно. Спасибо, — успокоил его Дэвис.
В тот же день Алексу позвонил инженер Боб Адамс из “Дриллинг Энтерпрайз” и сообщил, что скважиной усиленно интересуются. Охранник заметил джип “тойота” красного цвета, который целый час кружил вокруг нее на большом расстоянии. Машина несколько раз останавливалась, водитель становился на крышу и фотографировал скважину с разных направлений. Охранник следил за ним в бинокль и даже записал номер машины. А к рабочему из буровой бригады кто-то подсел в пабе и пытался получить информацию. Алекс поблагодарил Адамса и взял у него номер джипа. Вскоре интерес к скважине подтвердил и Крис Гибсон из “Вэлл Сервисез”.
“Похоже, карусель начинается раньше, чем мы ожидали”, - с тревогой подумал Алекс. Он хорошо представлял себе возможные последствия такого интереса со стороны нефтяных компаний и вероятное развитие дальнейших событий. В бизнесе, в котором крутятся миллиарды долларов, профессиональная этика, рамки приличий и уважение к частной собственности, в том числе к интеллектуальной, существуют только до определенного предела. За этим пределом действуют другие правила, не имеющие ничего общего с так называемыми цивилизованными нормами и порядочностью. Невидимая граница, разделяющая эти две области человеческого поведения, определяется только деньгами. То, что считается предосудительным, когда речь идет, допустим, об одном миллионе долларов, становится возможным при десяти миллионах. При ставке в сто миллионов границы допустимого раздвигаются в геометрической прогрессии. А миллиард долларов снимает любые мыслимые ограничения, все становится приемлемым — взломы, похищения, убийства, транспортные катастрофы с многочисленными жертвами и даже государственные перевороты. За кулисами этих событий могут стоять не только маньяки, жаждущие несметного богатства, но и респектабельные корпорации с их огромными возможностями слежки, шпионажа и организации всевозможных “акций”. Там, где речь идет о миллиардных прибылях, правила игры одинаковы и для белых воротничков из роскошных офисов на верхних этажах небоскребов, и для наркобаронов из колумбийских джунглей. Поэтому, получив тревожную информацию от Адамса и Гибсона, Алекс срочно прилетел в Израиль. То, что он узнал, требовало серьезного обсуждения.
4
Шмуэль тепло приветствовал Алекса, обнял, похлопал по спине.
— Выглядишь неплохо, профессор. Но видно, что солнца недобрал. Ничего, здесь прогреешься. Что стряслось?
Алекс рассказал то немногое, что узнал от людей из “Дриллинг Энтерпрайз” и “Вэлл Сервисез”. Первым высказал свое мнение Андрей. Его реакция была довольно спокойной.
— Но, может быть, это обычное любопытство, которое компании проявляют друг к другу? Пробурена скважина, обнаружена нефть. Естественно, что другим не терпится получить техническую информацию. Я бы расценил это именно так.
— Дело вот в чем, Андрей. Три компании, которые работают на блоках, соседних с нашим, только сейчас начинают сейсмические исследования. К бурению они приступят лишь тогда, когда обработают сейсмические данные и определят по ним наиболее перспективные участки. А мы за это время без всякой сейсмики уже пробурили скважину и получили нефть. Сначала они смотрели на нас как на дилетантов, которые вообще не знают, что такое разведка и с чем это блюдо едят. Такие разговоры до меня доходили. А сейчас что-то заподозрили и пытаются разобраться, что происходит. Судя по почерку, пока этим занимаются скауты. Но очень скоро их заменят настоящие профессионалы. И они не отступят, пока не докопаются до сути. Докопаться, конечно, не смогут, но вопросов у них появится много. Я знаю эту публику — чем больше вопросов, тем больше людей и денег будет брошено на то, чтобы расколоть орешек. Можно только гадать, где они остановятся. Если вообще остановятся. И мы к этому должны быть готовы. Нельзя сказать, что все это для нас полная неожиданность. Как вы знаете, мы предусматривали такую ситуацию. Но она может возникнуть гораздо раньше, чем ожидалась. И то, что мы вовремя получили сигнал, дает нам некоторое преимущество. Теперь надо решить, что и как следует делать. Спасибо за внимание, — шутливо закончил Алекс.
Шмуэль и Андрей улыбнулись.
— Я хотел бы узнать насчет того парня, который помогал тебе отбирать образцы. Кто он такой и где сейчас? Могут ли скауты до него добраться? — спросил Шмуэль.
— Это был безработный электромеханик из Квебека по имени Пьер Леже. Он уже собирался возвращаться домой, когда я увидел его на бирже труда в Калгари. Пьер произвел хорошее впечатление, и я предложил ему поработать дней десять за четыре тысячи баксов. Для него это была большая удача, и он сразу согласился. Я снял для него гостиницу в Вермиллионе. Мы работали ручным электробуром, а Пьер хорошо знал этот инструмент. Насколько мне известно, он уехал в Квебек через недели полторы после окончания работы. И все это время жил в Вермиллионе. Близких друзей у него в Альберте не было. Вот все, что могу сказать.
— Ну, будем считать, что с этой стороны все спокойно, — заключил Шмуэль.
— Но вот общая ситуация мне не кажется такой безоблачной. Я с Алексом согласен — мы получили сигнал, и надо как следует подготовиться к возможному развитию событий. Мне кажется, что прежде всего нужно подумать об охране. Я имею в виду и личную охрану Алекса и охрану буровой установки. Не думаю, что на этом этапе возможны попытки покушения, похищения, кражи и подобные трюки. Но слежка наверняка будет, и задача охраны ее блокировать. Как молодые люди к этому относятся?
Андрей казался совершенно подавленным происходящим.
— Я слушаю вас обоих, и начинает казаться, что все мы герои какого-то шпионского детектива. Не знаю, что и сказать. Я о таких делах могу судить только по кинофильмам. Поэтому полагаюсь на ваш опыт и здравый смысл. Если вы считаете, что нужна охрана, то я не против.
— Шмуэль прав, — решительно заявил Алекс. — Задача охраны блокировать слежку и не допустить, чтобы кто-то сунул нос в наши дела. Мне одному с этим не справиться. Тем более что неизвестно, с какой стороны может быть наезд. Поэтому пара профессионалов была бы весьма полезна.
