Фредерик Форсайт - Список убийств
На скамейку рядом подсел фланировавший мимо молодой человек. Несколько обычных непринужденных фраз выявили его идентичность. Миссис Балстроуд исподволь посмотрела на него с улыбкой. Совсем молодой парнишечка; стажер, наверное. Еще и на свет не родился, когда она от Фирмы проникала через «железный занавес» в Восточную Германию.
Молодой человек делал вид, что читает «Ивнинг стандард». Записей он не делал; их за него делал цифровой диктофон в кармане куртки. Не было записей и при Эмили Балстроуд. Ее инструментарий состоял всего из двух частей, но обе действовали безотказно: благообразная внешность «божьего одуванчика» и память под стать стальному капкану.
Стажеру она рассказала обо всем, что произошло нынче утром в офисе юристов — в мельчайших подробностях. Дословно. После этого она поднялась и пошла на вокзал, чтобы успеть на пригородный поезд, следующий через Кулсдон, где стоит ее домик. Глядя в одиночестве из окна на проплывающие мимо южные пригороды, Эмили Балстроуд размышляла.
Когда-то она играла в кошки-мышки с волками из «Штази»; теперь ей семьдесят пять, и она подает чай и кофе всевозможным советникам, экспертам и адвокатам. Тоже полезно для страны.
Молодой же человек уже в сумерках возвратился к себе и заполнил отчет. Попутно он обнаружил приделанный к файлу флажок, из чего явствовало, что шеф настаивает, чтобы новости в отношении Сомали были переданы еще и «кузенам» в посольстве США. Каким боком этот злобный дикарь из Гаракада соотносится с темой охоты на Проповедника, понять было сложно, но приказ есть приказ, и молодой человек отослал копию в ЦРУ.
В километре от посольства, в тиши уютного коттеджа Ловец паковал вещи, когда рядом на столике тихонько запиликал «блэкберри». Ловец посмотрел на сообщение, прокрутил его до конца скроллом, выключил и задумчиво присел на кушетку. А затем стал распаковываться. Милостивое божество только что подкинуло ему ту самую наживку.
Наутро Гарет Эванс вызвал на телефонный разговор Али Абди. Голос сомалийца в трубке звучал подавленно.
— Мистер Абди, друг мой, — с печальной укоризной начал Эванс, — я всегда считал вас за цивилизованного человека.
— Я им, мистер Гарет, и являюсь, — вымученно произнес переговорщик из Гаракада. Видно, переживает. Может, и от души. Хотя кто его знает; если и да, то не больше, чем на один процент из ста. Как-никак они с Аль-Афритом из одного племени, Габар Гидир, иначе бы Абди вести переговоры не доверили.
Эвансу припомнилась меткая реплика, сказанная когда-то давно, когда его, тогда еще молодого служащего акцизного управления, назначили в таможню на Африканский Рог. Его наставником там был старый, с пергаментной кожей и желтыми от малярии глазами колониальный уалла. У сомалийца, сказал он, есть шесть понятий, которые по значимости всегда располагаются в одной последовательности.
На самом верху всегда располагается Я. Далее идет Семья, за ней — Клан, затем — Племя. Где-то внизу находится Нация, а рядышком с ней — Религия. Последние две, правда, вспоминаются лишь тогда, когда приходится биться с иноземцами.
Наедине же с собой они просто лупасят друг друга, постоянно образуя и меняя союзы и убеждения, в зависимости от искомой выгоды или мести, сообразной нанесенному ущербу.
Последнее, что он сказал молодому Гарету Эвансу, прежде чем вышибить себе мозги из револьвера после того, как Управление по делам колоний пригрозило отослать его на пенсию в дождливую Англию, это: «Верность сомалийца не купишь, но она свободно берется напрокат».
Мысль, мелькнувшая у Эванса тем спелым летним утром на Мэйфейр, состояла вот в чем: является ли верность Али Абди своему соплеменнику чем-то большим, чем даже верность себе, любимому?
— То, что произошло с одним из наших пленников, попавших к вашему предводителю, позорно и в высшей степени недопустимо. Это может свести на нет все наши договоренности. А ведь я, признаться, был так рад, что имею дело именно с вами, потому что я считал и продолжаю считать, что мы с вами оба порядочные люди.
— Я тоже так считаю, мистер Гарет.
У Эванса не было уверенности, надежна ли линия связи. Речь не о Форт-Миде или Челтнеме — здесь все обусловлено заранее, — а о том, не слушает ли сейчас их разговор кто-нибудь из слуг Аль-Африта, сведущий в английском? Кстати, можно еще раз проверить и знания Абди, одним конкретным словом.
— Потому что сдается мне, друг мой, что все у нас может упереться в Турайю.
На проводе долгая пауза. Ставка Эванса была на то, что какой-нибудь менее образованный сомалиец при прослушке ничего не поймет, а Абди — да.
И вот он отреагировал:
— Мне кажется, я вас понимаю, мистер Гарет.
«Турайя» — один из операторов сотовой связи. Сотовых компаний в Сомали присутствует четыре: «Нэйшн линк», «Хормуд», «Семафон» и «Франс телеком». Все они работают через вышки. Одной лишь «Турайе» для обеспечения связи достаточно плавно кружащихся на орбите американских спутников.
Эванс тем самым говорил Абди, что если тот имеет или может достать мобильник «Турайи», то, выехав в одиночку куда-нибудь в пустыню, он сможет из-за любого камня набрать Эванса и иметь с ним разговор наедине, с глазу на глаз; точнее, с уха на ухо. Ответ означал, что Абди это понял, и попробует.
Далее переговорщики еще с полчаса потолковали, снизили размер выкупа до восемнадцати миллионов и условились связаться после того, как проконсультируются каждый со своим вышестоящим начальством.
Ленч был за американским правительством (Ловец настоял). А заказ ресторана взял на себя Адриан Герберт из СРС и выбрал для этого «Шепхердс» на Маршам-стрит, забронировав там отдельный угловой закуток, чтобы не на виду и не на слуху.
Место было приветливое, дружелюбное, хотя разговор, понимали оба, наступит не раньше, чем за кофе со сладостями. И когда американец взял быка за рога, Герберт в некоторой оторопелости поставил чашечку на стол.
— Что значит «поднять»?
— Поднять значит оторвать от земли. Сунуть в машину. Увезти и упрятать.
— То есть похитить? С улиц Лондона? Без ордера на арест, без предъявления обвинений? Да вы что!..
— Он пособничает махровому террористу, который фактически наставил фанатиков на четыре убийства. И это только в одной вашей стране, Адриан. Не считая других.
— Да, но насильственное похищение, если оно только всплывет на поверхность, грозит обернуться полным светопреставлением! Для этого нам необходимы полномочия, ордер за подписью министра внутренних дел… А министр обратится за консультацией к адвокатам. Они же, в свою очередь, потребуют официального обвинения.
— Адриан, а ведь сколько раз вы нас уже выручали. И как…
— Да, но то были похищения в местах и без того вопиюще беззаконных. А Найтсбридж — это, знаете, не Карачи. Дардари — во всяком случае, внешне — вполне респектабельный бизнесмен.
— Нам с вами он известен совсем с другой стороны.
— Да, это так. Но потому только, что мы незаконно вторглись к нему в дом, установили прослушку, ввинтились в его компьютер. Любопытно еще послушать, какой поднимется вой, когда речь об этом пойдет на открытом суде. Ловец, мы пытаемся оказывать вам посильное содействие, но ведь всему есть предел.
Какое-то время Герберт сидел, задумчиво уставясь в потолок.
— Нет, старина, так не годится. Чтобы добыть такое разрешение, надо уподобиться каким-нибудь… троянцам, что ли.
Рассчитавшись с официантом, они вышли наружу и разошлись каждый в свою сторону. Адриан Герберт пешком пошел в свой офис на Воксхолл. Ловец поймал такси. По дороге на заднем сиденье он отчего-то все прокручивал в уме последнюю фразу англичанина.
Что это еще за аллюзии из классики, черт бы их побрал? У себя дома Ловец полез в Интернет. Получилось не сразу, но отыскалось. «Троян хорс ауткамз», охранное предприятие. Узкопрофильное, небольшое. Расположено в Хэмуорти, графство Дорсет. А это, насколько известно, вотчина королевской морской пехоты. Здесь неподалеку, в Пуле, большая база, и многие из тех, кто, прослужив в спецназе всю свою жизнь, вышел в отставку, здесь же невдалеке от родных баз и оседают. Нередко старые друзья по службе создают частные охранные фирмы. Набор услуг стандартный: охрана объектов, вооруженное сопровождение, служба телохранителей. Если у спонсора с деньгами туговато, работают из дома. Дальнейший поиск показал, что базируется этот самый «Троянский конь» в жилом районе.
Позвонив по указанному номеру, Ловец назначил на завтрашнее утро встречу. После этого набрал службу проката машин и на три часа раньше заказал себе «Фольксваген Гольф». Представился при этом американским туристом по фамилии Джексон, с действующей американской лицензией. А машина нужна на денек, съездить к другу на южное побережье.
