Сергей Царев - Тайна рейса МН-17

— Да, он.

— Тогда я побежала готовить кофе. Напитки есть в холодильнике, а я захвачу что-нибудь закусить.

Не успев до конца выговорить последнюю фразу, Саманта так же быстро исчезла, как и появилась.

Минут через двадцать в телефоне раздался щелчок, Полковник понял, что гость прибыл. Очевидно, Роджер нажал кнопку вызова номера телефона Полковника и тут же ее отпустил, чтобы при адмирале не говорить.

Дверь открыла Саманта, она, скорее всего, стояла у двери и ждала гостей. Пропустив адмирала, сопровождающего его офицера и Роджера в кабинет, сама она не вошла.

— Ну, показывай свое логово, — своеобразно поприветствовал адмирал, протягивая руку.

Полковник крепко пожал ее и ответил адмиралу в том же духе:

— Генерал назвал место моего обитания норой, ты — логовом. Получается, что я какой-то зверь.

— Что ты не голубь мира, в этом никто не сомневается. А в зону твоих интересов лучше не попадаться — съешь и не заметишь. Поэтому, как ни крути, а ты и есть хищник.

— Ты это только не скажи моей бывшей супруге, — подхватил его тон Полковник, — она не поверит. Более того, усомнится в твоей адекватной оценке людей.

— Везет же людям, — позавидовал адмирал.

— Кому?

— Тебе, что есть человек, считающий тебя слабым и беззащитным. Она действительно не понимала, с каким хищником жила беззаботно? Раз упомянули женщину, давай закончим официальную часть, потом вернемся к ним. Документы готовы?

— Да.

Полковник направился к сейфу, вынул из него папку и передал адмиралу. Тот ее сразу же отдал сопровождающему его офицеру. Полковник удивленно посмотрел на адмирала:

— Не просмотришь содержимое?

— Нет, наши люди поработают пару дней. За это время и я ознакомлюсь. Папку сейчас отвезут в Лэнгли, а я вечером полечу. Если будут вопросы, свяжемся. Хотя сомневаюсь, что ты оставил место для вопросов.

— Спасибо за оценку, — искренне поблагодарил Полковник.

— Кстати, Роджер в курсе проекта и этого комплекта документов?

— Полностью, — подтвердил Полковник.

— Тогда нет вопросов. Он полетит со мной, а там решим, может быть, включим его в члены делегации. Во всяком случае, пока не будем тебя дергать.

Адмирал повернулся и обратился к сопровождающему его офицеру:

— Можете ехать.

Роджер замешкался, не зная, что делать. Но адмирал и его отослал:

— Идите, готовьтесь к поездке. Учтите, что отсутствие может затянуться на недели две.

Роджер растерянно посмотрел на Полковника, который удивленно пожал плечами. Адмирал отреагировал на удивление Роджера, обращаясь к Полковнику:

— Вопрос согласован с Майклом, он сказал, что Роджер будет полезен в командировке. В семь часов вечера за ним приедет машина.

Как только Роджер и офицер вышли из кабинета, Полковник предложил адмиралу сесть в кресло и спросил:

— Что-нибудь случилось?

— Надоело все. Готовим предложения, даем анализ ситуации, а у администрации президента Обамы свои взгляды, свои решения, часто даже не учитывающие наши рекомендации. Подъезжал, когда позвонил дежурный офицер, сказал, что анализ по Ираку вернули из Белого дома. Анализ не удовлетворил, он не вписывается в общую линию правительства. Потом начудят, а виноватым будет ЦРУ. Чтобы спасать лицо администрации и президента, кто-нибудь из руководства ЦРУ должен будет уйти в отставку.

— Знакомая картина, — согласился Полковник.

Он сел напротив адмирала и продолжил:

— Помнишь историю Джорджа Тенета?

— Восемнадцатый директор Центральной разведки и шеф ЦРУ.

— Восемнадцатый. Как ты помнишь такую подробность? В какие годы он возглавлял ЦРУ?

— С 1994 года по 2004 годы. Я знал его лично. Особенно интенсивно мы встречались в последние годы его управления. Помню, как он принимал решение об отставке.

— Из-за не самого умного, если мягко сказать, президента нашей страны Джорджа Буша-младшего? — спросил Полковник.

— Тенет взял на себя ответственность за несоответствующие действительности заявления Буша о наличии в Ираке оружия массового поражения — причине вторжения в Ирак. А по словам Джорджа Буша, отставка Тенета вызвана причинами личностного характера. Только и всего. Других подробностей отставки он не назвал. Получается, что Тенет сидел-сидел, потом что-то вспомнил, вскочил, написал заявление и помахал ручкой американскому народу и национальному сообществу разведчиков. Бред какой-то.

— За то, что Тенет взял на себя ответственность и не стал рассказывать, что администрация сознательно лгала, чтобы начать войну в Ираке, президент Буш наградил его Президентской медалью Свободы.

— Тенет уволился в июле, а наградили его в декабре, когда убедились, что он ничего не расскажет, — язвительно заметил адмирал.

— Ты познакомился с ним, когда он пришел в ЦРУ? — поинтересовался Полковник.

— Намного раньше. В 1988 году его назначили главой аппарата комитета по разведке. Тогда я и познакомился с ним. Я подготовил анализ по результатам ирано-иракской войны, его заинтересовал анализ, и он захотел лично познакомиться с автором, минуя моих начальников.

— Интересно получается, мы с тобой тоже познакомились в 1988 году.

— Разве? — удивился адмирал. — Я думал, что это произошло позже, во время войны в Персидском заливе. Ты встречался с Тенетом?

— Один раз. Его люди готовили аналитический материал по Пакистану. И я делал такой же анализ.

Адмирал улыбнулся, что-то вспомнил, потом коротко заметил:

— Параллельный метод, метод дублирования для важнейших проблем. И что?

— Мои оценки расходились с выводами его сотрудников. Он летел в Пакистан на встречу в Карачи с местным руководством, сделал остановку у нас в аэропорту, меня срочно доставили на борт его самолета. Тогда и поговорил с ним, объясняя свои выводы.

— Такой огромный самолет, напичканный всевозможной аппаратурой.

— Да, меня поразило, что в большом операционном зале работали десятки людей за компьютерами.

— Эти люди, — заметил адмирал, — работают день и ночь.

Позвонила Саманта и спросила, можно ли принести кофе.

— Против кофе не возражаешь? — обернулся к адмиралу Полковник.

— Можно, и крепкого.

Согласие адмирала скрывало двойственность ответа: он был не против крепкого кофе или кофе и крепкого напитка. Зная адмирала, Полковник указал он рукой на прилавок с напитками и холодильник:

— Сам выбирай крепость, а я поддержу тебя в любом варианте. Отметим очередной этап продвижения проекта.

— Я, конечно, не очень надеюсь, что вариант с Путиным пройдет, но вбить кол между Европой и Россией, изолировать ее от всего мира, лишить надежд когда-нибудь играть заметную роль в мировой политике — задача историческая. За такое дело, естественно, стоит выпить. Желательно коньяка.

Мужчины стояли у прилавка, обсуждая достоинства разных марок коньяка, когда тихо вошла Саманта. Она принесла на подносе фарфоровые чашки и большой кофейник, источающий приятный запах, ассорти всевозможных орешков, разнообразных печений и пирожных. Разложив все на маленький столик между креслами, она так же тихо вышла.

Адмирал повернулся, посмотрел на столик, заметив:

— С таким оформлением грех не выпить.

Захватив бутылку коньяка, он направился к креслу.

— Сам покупаешь?

— Нет, даже не задумывался.

— Везет некоторым, живущим под крышей Майкла, — позавидовал адмирал. — Я забыл фужеры, прихвати.

Минут пять они говорили о Майкле, потом адмирал вспомнил:

— Ты говорил, что мы познакомились в 1988 году, напомни, я что-то не вспомню.

Полковник долил себе и адмиралу коньяка, сделал паузу, напрягая память.

— Это было в конце ирано-иракской войны, в начале весны 1988 года. На авианосце «Энтерпрайз» проводилось совещание по координации работ спецслужб перед бомбардировками территории Ирана.

— И ты так сразу меня запомнил? — удивленно спросил адмирал.

— Представь себе. Ты почти мой ровесник, чуть старше. Старше по чину. Даже несколько слов сказал на совещании. И потом, главное…

— Еще было главное?

— Да. На тебе был новый отглаженный мундир, а на мне выгоревшая полевая форма. Я тебе завидовал. Еще авианосец, красавец, мощный корабль с суматохой взлетающих и идущих на посадку самолетами. Оставляет сильное впечатление. Такое не забудешь.

— Ты долго был на той войне?

— Нет, прибыл в январе, а в июле аятолла Хомейни согласился на перемирие, которое вступило в августе. Через месяц я покинул Ирак.

— Получается, что я был подольше, — заключил адмирал. — В июле 1987 года наш военно-морской флот начал операцию Earnest Will, за два месяца до этого группу молодых офицеров разведки прикрепили к авианесущей группировке. Тогда и начались вооруженные инциденты между нами и иранскими кораблями и самолетами.