Ханс-Отто Майснер - Кто Вы, доктор Зорге
Рихард Зорге стал шахтером. Его сила и выносливость создали ему популярность у мастеров. Но однажды Зорге застали проводящим «занятия». На этот раз его уволили за нарушение производственного процесса.
В тот вечер, когда ему пришлось уйти с шахты, он шагал, наклонясь против сурового восточного ветра; он шел по тихим улочкам в грязные меблированные комнаты, которые он называл своим домом.
Вскоре Зорге уехал в Москву.
Несколько лет Рихард Зорге вел ответственную партийную работу. В 1929 году он перешел в Четвертое разведывательное управление Красной Армии.
Первое задание, которое Зорге получил в Четвертом управлении, дает некоторое представление о том, какого мнения о нем были в Москве. После короткой беседы с начальником разведки Берзиным Рихард Зорге стал руководителем советских военных разведчиков на Дальнем Востоке. Его штаб-квартирой становится Шанхай. Всеми возможными средствами он должен был добывать информацию о растущей мощи националистических войск, которыми командовал тогда молодой генерал Чан Кай-ши. В течение трех лет Россия имела в Китае самостоятельную разведывательную сеть, а теперь настало время создать небольшую разведывательную группу, которая действовала бы в районе от Сингапура до маньчжурской границы. В Москве эту новую группу называли «китайской группой».
Зорге познакомился с агентами, действовавшими в Китае, и отобрал из них тех, с кем хотел работать. В Четвертом управлении он выбрал для своей группы двух опытных радистов. Система использования связных для передачи сведений была бы безопасной, но действовала очень медленно, а Зорге нуждался в повседневной связи с Берзиным. К тому же он хотел установить радиосвязь между Северным и Южным Китаем. Зорге наметил план действий, предполагавший систему шифров и такой способ встречи агентов, при котором каждая из таких встреч казалась постороннему случайной. Берзин одобрил этот план, и в начале 1930 года члены «китайской группы» прибыли в Шанхай.
Там Зорге познакомился с китайцами и японцами, которые не являлись коммунистами, но с симпатией относились к Советскому Союзу и были готовы оказать помощь в сборе военной информации.
Одним из них был блестящий молодой японский ученый и журналист Ходзуми Одзаки. Богатые родители послали его учиться в Токийский университет. Позже он стал политическим обозревателем одной влиятельной токийской газеты, которая по его просьбе направила его в Шанхай. Одзаки изучал труды Маркса, Ленина и Энгельса, но ради семьи держал свои коммунистические убеждения втайне.
Работа в Шанхае была организована. Следующей задачей было создание «наблюдательного пункта» на севере Китая. Ладно скроенный, цветущего вида немецкий коммивояжер прибыл в Шанхай с аккредитивом на 150 американских долларов и в качестве последнего места жительства указал Берлин. Он действительно был немцем. Действительно жил в Берлине. И имя, указанное в его паспорте, — Макс Клаузен — было его собственным. Но в остальном правда уступала место фикции. В действительности Клаузен был лучшим специалистом по радио в Четвертом управлении. В Москве говорили, что Макс Клаузен может смонтировать передатчик в чайнике и сварить в этом же чайнике чай, который восхитит любого англичанина. Он привез с собой радиодетали, с помощью которых мог сделать радиостанцию, действующую на сотни километров.
Раньше Клаузен не знал Зорге. Он вряд ли даже слышал имя своего нового начальника. Клаузену сказали в Москве, что в Шанхае он встретит агента по фамилии Миншин. Миншин, маскировавшийся под белогвардейца, уже несколько лет работал в Китае. Ему-то и было приказано привезти Клаузена к Зорге в Харбин.
Вечером в день приезда в Шанхай Макс Клаузеи ждал Миншина в холле гостиницы «Палас». Он сидел за столом, из-за которого ему был виден весь холл, и держал в одной руке газету, а в другой трубку — это был условный знак. Минут через тридцать к нему подошел высокий элегантный мужчина и громко спросил: «Герр Клаузен? Рихард занят, поэтому он попросил меня встретить вас и передать вам его извинения». Клаузен облегченно вздохнул — ответ был правильный. Миншин проводил его в Харбин, где оба остановились в гостинице «Модерн». Здесь уже не нужно было разыгрывать никаких мелодрам. Миншин представил Клаузена его новому начальнику вскоре после их приезда. Так радист Клаузен встретил Рихарда Зорге, человека, которому было суждено руководить его работой почти в течение десяти лет.
В ожидании прибытия Клаузена Зорге подружился с молодым американским вице-консулом в Харбине. Он упросил этого чиновника сдать свободные комнаты в его доме другу из Германии, который скоро должен был приехать. Этот друг, по словам Зорге, представлял в Северном Китае немецкую экспортную фирму. Конечно, это был не кто иной, как Макс Клаузен.
По прибытии в Харбин Клаузен провел несколько дней в гостинице, получая последние указания. Затем он переехал в дом вице-консула со слугой-китайцем, которого подобрал ему Зорге. Первой задачей Клаузена было установить радиостанцию. Когда он сделал это с помощью Миншина, «китайская группа» получила радиосвязь между Харбином и Шанхаем, а также между Шанхаем и Москвой. Правительство Соединенных Штатов, ничего не подозревая, в течение двух лет предоставляло помещение для радиостанции в Харбине. Дерзость была типична для всех будущих операций Зорге и, по-видимому, даже способствовала их успеху.
Клаузен «нанял» Миншина в качестве торгового посредника в этом районе, который, как услужливо подсказал вице-консул, был чересчур большим для одного человека. Это давало Клаузену возможность открыто поддерживать связь с Миншиным.
Для Миншина были найдены комнаты поблизости от консульства, и он стал помогать Клаузену. Зорге, довольный сетью своей «китайской группы», поблагодарил любезного американского дипломата за помощь, напомнил Клаузену, что его наниматели желают ему счастливого пути, и уехал в Шанхай.
ГЛАВА II
МАКС И АННА
К 1933 году Зорге выполнил свою миссию в Китае. Имея базы в Шанхае и Харбине, он расширил сферу деятельности «китайской группы» до Нанкина, Пекина, Ханькоу и Кантона. Отдельные агенты на юге пробирались в Малайю и на севере добирались до границы с Сибирью. Работа самого Зорге охватывала немецкую колонию и консульства США и Германии в Шанхае. В Четвертое управление передавалась самая разнообразная информация, в том числе сведения об обстановке в стране, настроениях и взглядах различных слоев населения, а также подробные данные о группировке китайских правительственных войск и характеристика их высшего командного состава.
Вся эта информация проходила через руки Зорге. Он встречался со своими агентами в ресторанах, на улице или у них дома. Поскольку японцу было небезопасно ходить ночью одному по улицам Шанхая, Зорге подъезжал к японской концессии за Одзаки и возил его по городу. Одзаки передавал ему всю добытую информацию о намерениях японцев в Китае, после чего Зорге возвращался на квартиру и в течение многих часов разбирал и оценивал все подробности информации.
Зорге запрещал пользоваться телефоном и почтой. Все встречи организовывались заранее, и явка на них была обязательной, даже если сообщать было не о чем. Важные документы нередко под невинным предлогом передавались друзьям, которые не были коммунистами, для надежного хранения. В это время Зорге не сомневался в том, что «китайская группа» работает теперь лучше, чем когда-либо, и потому запланировал осуществить поездку по стране, чтобы узнать больше о китайских обычаях и изучить диалекты Китая. Однако эту поездку ему так и не удалось осуществить.
С момента окончания первой мировой войны Япония алчными глазами смотрела на Китай и его северную провинцию Маньчжурию. Она сначала просто глядела, а потом приступила к завоеванию его по частям. Это сопровождалось переходом от традиционной дружбы Германии с Китаем к выражениям взаимного доверия и уважения между Берлином и Токио. Кремль наблюдал эти дипломатические шаги с вполне оправданным беспокойством. У сибирской границы сосредоточились японские войска численностью два миллиона человек, а ведь Россия в течение многих веков была главным объектом устремлений Японии. К тому же в новой Германии у власти был диктатор, к которому Москва относилась с подозрением. И вот, смотря одним глазом на Берлин, а другим — на Токио, Красная Армия стала готовиться к войне.
Токио стал местом особой важности для советской разведки.
Русские знали, что все двери к кабинету министров в Токио закрыты для Москвы, но им также было хорошо известно, что у каждой двери имеется замочная скважина. Их целью было найти подходящего человека, который смог бы наклониться и посмотреть в эту замочную скважину. Вскоре они сделали выбор. Блестящий ученик Берзина должен был стать всевидящим оком Кремля и Красной Армии. Рихарда Зорге, самого выдающегося секретного агента России, вызвали в Москву.
