Фредерик Форсайт - Досье «ОДЕССА»
– Нет. Хотя документы выбросил – в них значилось, что я служил в СС. А вот фамилию менять не стал. Решил, простого сержанта искать не будут. А казнь Канариса в то время казалась всем пустяком. Это уж потом его сделали героем, а то место в Берлине, где казнили главных участников заговора, превратили в мемориал. Но к тому времени Федеративная республика уже выдала мне документы на имя Кольба. Впрочем, не опознай меня этот санитар, ничего не случилось бы, а раз он меня узнал, никакое ложное имя не спасет.
– Верно. А теперь повторим кое-что из пройденного вами в Дахау. Начните с клятвы преданности фюреру.
Допрос продолжался еще три часа, и Миллер мысленно поблагодарил Остера за требовательность. Петер даже вспотел, но отговорился тем, что недавно перенес тяжелую болезнь и весь день не ел. Наконец, когда уже близился вечер, подозрения адвоката рассеялись.
– Так чего же вы хотите? – спросил он Миллера.
– Мне нужны документы на новое имя. Я изменю внешность – отращу волосы, усы подлиннее – и устроюсь на работу где-нибудь в Баварии. Я же искусный пекарь, а людям нужен хлеб, верно?
Впервые за время разговора адвокат расхохотался.
– Да, мой дорогой Кольб, людям нужен хлеб. Итак, слушайте. Обычно на таких, как вы, мы время и деньги не тратим. Но раз уж вы попали в беду не по своей вине, раз вы казнили предателей рейха, я постараюсь вам помочь. Но мало переменить имя в ваших водительских правах. Вам нужен новый паспорт. Деньги у вас есть?
– Ни гроша. Я даже к вам добирался на перекладных.
Адвокат протянул ему банкноту в сто марок.
– У меня вам оставаться нельзя, а новый паспорт придет не раньше, чем через неделю. Я отошлю вас к своему другу. Он и выхлопочет вам паспорт. Живет он в Штутгарте. Вы сначала устройтесь там в гостиницу, а потом идите к нему. Я ему позвоню, он будет вас ждать.
Адвокат написал на листке несколько слов и передал его Меллеру, сказав:
– Его зовут Франц Байер. Здесь его адрес. Если вам понадобятся еще деньги, Байер поможет. Но не транжирьте. Сидите тихо и ждите, когда Байер выправит вам новый паспорт. Потом мы устроим вас на работу в Южной Германии, где вас никто не найдет.
Миллер взял деньги и записку.
– Спасибо вам, герр доктор, большое спасибо, – смущенно пробормотал он, прощаясь.
Горничная проводила его до дверей. Через час он уже мчался в «ягуаре» в Штутгарт, а адвокат позвонил Байеру и приказал ему ждать у себя к вечеру некоего Рольфа Гюнтера Кольба, скрывающегося от полиции.
В те дни Нюрнберг и Штутгарт еще не соединялись прямым автобаном, и в ясный солнечный день шоссе, что вилось по франконской равнине и меж лесистых холмов и долин Вюртемберга, бывало очень живописным. Но туманным февральским вечером, в гололед езда по этой асфальтовой ленте едва не стоила Миллеру жизни. Дважды тяжелый «ягуар» чуть-чуть не слетел в кювет, дважды Петер приказывал себе не торопиться. Ведь Байер – человек, знавший, как раздобыть поддельный паспорт, – никуда не денется.
Миллер приехал в Штутгарт засветло и устроился в небольшой гостинице на окраине. У портье он взял план города и нашел дом Байера в фешенебельном районе рядом с виллой Берг, где былыми летними ночами развлекались когда-то герцог Вюртембергский и его свита.
Следуя карте, он проехал холмистый центр Штутгарта и остановил машину в километре от дома Байера. Запирая дверцу, он не заметил пожилую женщину, выходившую из соседнего дома с еженедельной встречи членов Общества помощи больницам.
Франц Байер был полненьким и по характеру очень радушным мужчиной. Предупрежденный Вервольфом, он встретил Миллера на пороге, представил его жене, которая тут же скрылась в кухне, и спросил:
– Ну, Кольб, а раньше ты бывал в Штутгарте?
– Признаться, нет.
– Так вот, местные жители славятся гостеприимством. А ты, конечно, голоден. Когда ел в последний раз?
Миллер признался, что не завтракал и не обедал, весь день провел в пути.
– Боже мой, какой ужас. – Байер, казалось, искренне расстроился. – Тебе надо поесть. Знаешь что? Мы сейчас поедем в город и хорошенько поужинаем… И не смей отказываться, обидишь.
Он проковылял на кухню, сказал жене, что едет с гостем в ресторан, и через десять минут на своей машине устремился вместе с Миллером в центр Штутгарта.
В тот же вечер адвокат из Нюрнберга решил позвонить Байеру еще раз, узнать, добрался ли Кольб. Трубку сняла жена Франца.
– Да, да, приезжал молодой человек. Они с мужем уехали в ресторан. Такой приятный молодой человек. Я столкнулась с ним, когда он запирал машину. Я шла с собрания членов Общества помощи больницам. Это очень далеко от моего дома. Он, наверное, заблудился. В Штутгарте, знаете ли, это очень просто. Здесь столько тупиков и переулков…
– Постойте, фрау Байер, – перебил ее адвокат. – «Фольксвагена» у него быть не могло. Он должен был приехать на поезде.
– Нет, нет, – заверила его фрау Байер, желая козырнуть своей осведомленностью. – Он приехал в автомобиле. Такой приятный молодой человек и такая красивая машина. У него, наверно, от девушек отбоя нет.
– Послушайте меня внимательно. Какой марки у него машина?
– Этого я, конечно, не знаю. Она спортивная. Длинная, черная, с желтой полосой на боку.
Адвокат бросил трубку, вновь поднял ее и набрал нюрнбергский номер. Дозвонившись до гостиницы, попросил соединить с одним из номеров. Наконец знакомый голос произнес: «Алло».
– Маккензен, – рявкнул Вервольф. – Быстро ко мне. Миллер нашелся.
Глава 13
От Нюрнберга до Штутгарта быстрее, чем за два часа, не добраться. Маккензен гнал машину безбожно и в половине одиннадцатого доехал до дома Байера.
Фрау Байер, встревоженная вторым звонком Вервольфа и сообщением, что Кольб совсем не тот, за кого себя выдает, открыла Маккензену дверь, дрожа от страха, а его резкие вопросы испугали ее еще сильнее.
– Когда они уехали?
– Около четверти девятого, – пролепетала она.
– Сказали, куда собираются?
– Нет. Франц просто узнал, что молодой человек весь день не ел, и повез его в ресторан. Я предложила что-нибудь приготовить сама, но Франц не любит ужинать дома. Только и ждет, как бы…
– А этот Кольб. Вы сказали, что видели, как он ставил машину. Где это было?
Она описала улицу, где стоял «ягуар», объяснила, как туда добраться. Маккензен глубоко задумался, потом спросил:
– В какой ресторан, по-вашему, они могли поехать?
Поразмыслив, жена ответила:
– Его излюбленное место – «Три якоря» на Фридрихштрассе. Думаю, сначала они поедут именно туда.
Маккензен вышел из дома и проехал к «ягуару». Внимательно оглядел его, чтобы при случае не перепутать. Он долго не мог решить, остаться здесь и подождать Миллера, или нет. Дело в том, что Вервольф приказал выследить Байера и Миллера, предупредить Франца и отослать его домой, а потом расправиться с Петером. Но предупредить Байера теперь означало спугнуть Миллера, дать ему возможность уйти, поэтому звонить в «Три якоря» Маккензен не стал.
Он взглянул на часы. Без четверти одиннадцать. Он сел в свой «мерседес» и направился к центру города.
Йозеф бодрствовал на кровати в номере заштатной гостиницы на окраине Мюнхена, как вдруг из фойе позвонили и сказали, что ему пришла телеграмма. Йозеф спустился и забрал ее.
Вернувшись к себе, он вскрыл желто-коричневый конверт и пробежал взглядом внушительное содержимое. Телеграмма начиналась так:
Сельдерей: 481 марка 53 пфеннига
Дыни: 362 марки 17 пфеннигов
Апельсины: 627 марок 24 пфеннига
Грейпфруты: 313 марок 88 пфеннигов.
Список был длинный, однако все входившие в него фрукты и овощи обычно экспортировал в Европу Израиль, так что телеграмма читалась как ответ какого-нибудь представителя торговой фирмы о ценах на продукты. Пользоваться международным телеграфом для передачи шифровок – дело рискованное, однако в ФРГ из-за границы приходит ежедневно столько деловых телеграмм, что для проверки их всех потребовалась бы целая армия криптографов.
Не обращая внимания на слова, Йозеф выписал все цифры впритык друг к дружке. Таким образом, трех– и двухзначные числа, обозначавшие цены в марках и пфеннигах, исчезли, из них образовалось одно число, столь многозначное, что оно занимало несколько строк. Йозеф разбил его на группы по шесть цифр, вычел из каждой тогдашнюю дату – 20 февраля 1964 года. Получились новые шестизначные числа.
Для шифровки использовался простейший книжный код, основанный на Уэбстеровском толковом словаре английского языка, изданном в Нью-Йорке в серии «Популярная библиотека». Первые три цифры шестизначного числа указывали номер его страницы, в четвертой учитывалась лишь четность. Если цифра была нечетной, это означало, что искать нужно в левом столбце на странице словаря, если четной – в правом. Последние две соответствовали номеру слова в столбце, если считать сверху. Йозеф трудился не покладая рук полчаса, наконец раскодировал телеграмму, прочел ее… и горестно схватился за голову.
