Александр Чагай - Каро-Кари
– А почему у вас нет детей?
Хамилла сложила ладони и поднесла их к губам, словно собиралась молиться. Посмотрела невидящим взором на поверхность озера, покрывшуюся рябью от небольшого ветерка.
– Аллах не дал. Выяснилось, что я не могу рожать. Избавлю тебя от подробностей…
– Но ты его не любишь?
– Идриса? Я его уважаю и чту. Разве этого недостаточно?
– Смотря для чего. Уважение и почитание – это, конечно, важно, но жизнь к этому не сводится. Живому человеку нужно что-то еще.
* * *Спустя несколько дней они встретились снова, договорились пообедать в популярном ресторанчике на Мана-Кох. Это – самое высокое место в Исламабаде, на вершине горы Маргалла. Отсюда столица видна как на ладони. Шантарский и Хамилла расположились за одним из столиков, заказав чикен-тандури[27].
– А ты не торопишься? Женщины не верят торопливым признаниям. – В голосе Хамиллы угадывалось определенное недоверие, но не было ни иронии, ни сарказма.
– Это правда. Я тороплюсь. У кого-то жизнь спокойная, размеренная, а меня она несет вскачь. Что-то не сделаешь, отложишь на потом, и все – другой возможности не будет. Тебе с подобным не доводилось сталкиваться?
Хамилла не ответила. Прошла минута, другая.
Шантарский прервал паузу:
– Я собираюсь на север, в Скарду. Несколько дней отдыха. Приглашаю составить мне компанию. Там прекрасно. Горы, истоки Инда, природа поразительной красоты. Не все же нам в ресторанах встречаться или в походы на озеро ходить.
– Боишься, что нас заметят? Что я тебя скомпрометирую?
– Скорее, я тебя…
– Можно подумать, что здесь это зазорно – куда-то сходить вместе с мужчиной. Все так делают. В конце концов, это Исламабад, а не Лахор, Пешавар или Бхавалпур. В столице нравы либеральные, ну, относительно либеральные. А с Идрисом я поговорила. Сказала, что сглупила, что мне показалось, будто ты ухлестываешь за мной, а на самом деле ты благопристойный молодой человек. Он это с облегчением воспринял. Портить отношения с твоим посольством ему не с руки. Тебя снова будут приглашать.
– Это, конечно, замечательно, но встреч на приемах, в ресторанах или на озере мне мало. Я хочу большего.
– Хочешь уложить меня в постель.
– Хочу! Очень! – признался Шантарский.
– Вот это скорость, – рассмеялась Хамилла. – О своем прошлом я тебе рассказала. В качестве платы за то, что ты не станешь всем и каждому докладывать о результатах своей поездки в Турцию. Разве этого мало?
– Для меня мало. И перестань говорить о «плате». Я не шантажирую тебя. То, что я узнал в Турции, было лишь поводом заговорить с тобой. Я люблю и хочу тебя. Поэтому и предлагаю. Поедем.
– И когда отъезд?
– Когда скажешь. Мне известно, что Идрис в Штатах.
Женщина покачала головой.
– Не оставляешь мне времени подумать. Ты – любопытный экземпляр, впервые мужчина добивается меня так истово и упорно и таким… оригинальным методом. Не стану кривить душой, это пробуждает интерес. Но так спешить…
– Нельзя откладывать жизнь на потом.
– Вот как? Тебе так приспичило сделать меня своей любовницей и информатором? Не делай большие глаза, не прикидывайся возмущенным. Думаешь, я поверила твоим сказкам о влюбленности? Я знаю разведчиков, у вас на первом плане всегда работа. Для тебя я слишком лакомый кусочек, чтобы просто крутить со мной любовь. Какая удача! Агент, которому даже платить не надо. Достаточно пригрозить компроматом. Не верю, что ты обманул своих товарищей в посольстве. Наверняка вы разработали целую операцию, присвоили мне кодовое имя…
– Есть только один способ проверить. – Шантарский взял Хамиллу за руку. Она ее не отняла. – Поехали в Скарду. На два дня. Или три. Ну, пожалуйста.
– Прямо маленький мальчик, – засмеялась женщина и передразнила. – Мама, пожалуйста, дай мне конфету. Две. А лучше три.
– Можешь сколько угодно смеяться.
– Кто ездит в Скарду зимой? Мы околеем от холода.
Это курортное местечко находилось высоко в горах, на севере Пакистана. Туда горожане обычно наведывались летом, спасаясь от жары. Кроме того, Скарду облюбовали альпинисты. Оттуда можно было добраться до высочайших горных вершин-восьмитысячников.
– Люди там живут и в это время года. Главное, нас там никто не найдет. Никому и в голову не придет искать нас там.
– Я бы предпочла, чтобы нас вообще не искали, – сказала Хамилла. – Но нет… – Она покачала головой. – Лучше выкинуть из головы глупые мысли. – Глубоко вздохнула и добавила внятно и четко. – Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
* * *О непоследовательности прекрасного пола написаны тома. В них куча вранья и малая толика правды. Тем не менее, данный случай мог бы послужить отличной иллюстрацией к выкладкам тех, кто со снисходительным презрением утверждает: если женщина говорит «нет», следовательно, она говорит «да». А может, имелось другое объяснение. Хамилла тоже влюбилась в Шантарского и, в конце концов, поняла, что ей не совладать с охватившим ее чувством. Во всяком случае, Леониду хотелось думать именно так.
В общем, через несколько дней после разговора на Мана-Кох красавица-чеченка и российский дипломат оказались вместе в Скарду, где стали любовниками.
Снежные вершины белели на чернеющем небе. Над зеркально-гладким озером Сатпара висел желтый клинок месяца. Маленький поселок спал. Здесь всего-то было несколько домов, в которых проживали альпинисты, рыбаки и охотники, да небольшая гостиница. В комнате на втором этаже тепло: на полную катушку работал газовый обогреватель. Мужчина и женщина лежали на широкой кровати.
– Когда ты сказала, что «этого не может быть никогда», я сразу понял – очень даже может.
Хамилла ласково погладила Леонида по щеке.
– Гордись, что ты такой умный. Действительно, почему мне было не съездить в Скарду? – Она замолкла, словно не веря, что действительно находится здесь, с человеком, которого, по сути, едва знает. – Удивительно… Жизнь еще преподносит сюрпризы. Вот уж не думала.
– А что ты думала? – лениво поинтересовался Шантарский.
– Что состарюсь примерной женой мусульманина, воспитывая кучу детишек. Возьму их из приюта. Да, так и сделаю.
– У тебя будут дети. У нас, – поправился Леонид. – Мы уедем… В России отличные врачи, уверен, они помогут.
Хамилла рассеянно чертила пальцем замысловатые узоры на плече Шантарского.
– Не уверена, что удастся.
– Мне придется решить кое-какие вопросы, но все можно устроить.
– Ты не понял, – с печалью произнесла Хамилла. – Можно скрыться от людей, но не от прошлого. Оно постоянно напоминает о себе.
* * *– Это все? – спросил Ксан.
– Все. – Шантарский опустил голову.
– Тогда подведем итоги. Ты достиг поставленной цели. Затащил в постель женщину, которая для нас во многом остается загадкой. Ради этого пожертвовал своей работой. За которую, между прочим, деньги получаешь. Тебе платят не за то, чтобы ты влюблялся. Тебе никто не запрещает лечь с женщиной в койку. Если для дела. Ну, классная телка, ну и что? Она известная фигура среди местных чеченов. Через мужа – выход на бизнес, на торговые круги. Представляешь, какие суммы там крутятся. А потом они куда уходят? Куда? Откуда нам знать? Может, в Чечню, на подпитку бандформирований. А ты романсировать взялся, обаяшка…
– Может, нам это будет полезно! – в отчаянии предположил Шантарский. – Может, она выведет нас на убийцу Вахи.
– Вот ты уже заговорил по-другому. Переспать с девушкой, чтобы завербовать ее, использовать, это по-нашему.
Этому никто не удивится. Цинично и оправданно. Такая версия и Старых устроит, и центр. О твоих внутренних метаниях я умолчу. Для тебя это единственный вариант, спасительный вариант. Согласен?
– Хамилла не обязательно должна быть нашим агентом, но она может стать нашим союзником, – устало произнес Леонид. Он сам не верил своим словам. – С ней надо работать.
– Насчет «работать» – однозначно. А в остальном, – Ксан похлопал Леонида по плечу, – лучше не строить воздушные замки, а видеть все как оно есть. Для здоровья полезно. Заводи, поехали.
Шантарский включил двигатель, и машина тронулась.
– Кстати, как ты думаешь, почему они отказались приехать в Пешавар, на нашу схузу?
– Ну, как отказались… Идрис прислал вежливое письмо, сослался на то, что у него переговоры с партнерами по бизнесу. А Хамилла подтвердила. Сказала, что без него ей ехать неудобно. У тебя какие-то сомнения?
– Возможно, они просто не захотели рисковать – Пешавар сегодня не самое спокойное место в Пакистане. – Ксан толкнул Леонида в бок. – Не Скарду.
Шантарский кисло улыбнулся. Сравнение ему не понравилось, но, главное – отношения с приятелем были восстановлены. Во всяком случае, ему так казалось. Он был бы удивлен, узнав, что сразу по приезде в Пешавар Ксан позвонил в посольство Марату Логия.
* * *Большая часть российской делегации разместилась в лучшей пешаварской гостинице «Перл континентал». Но самые важные и почетные гости (посол, Ивантеева, Старых) по личному приглашению Факра Бодлы поселились в его особняке. Вечером в день приезда предприниматель закатил роскошный прием. Помимо дипломатов присутствовали местные бизнесмены, организаторы Общества дружбы, журналисты, ученые и политики. В толпе приглашенных сновал Сеня Модестов, которому полагалось быть на подхвате. От Ивантеевой не отставал аккомпаниатор, которому было немного не по себе в незнакомом обществе. Он мало что из себя представлял – невзрачный коротышка, нос картошкой. Все много ели, пили, громко смеялись, словом, чувствовали себя прекрасно.
