Александр Ачлей - Палач. Наказание как искупление
И еще на одну тайную операцию сэра Уолсингема следовало бы обратить внимание. Он любил искусство и науки. Был поклонником литературного и художественного таланта. А долгое пребывание и жизнь в Италии придали его увлечениям системность. Именно там он понял, что любая идеологическая надстройка должна стоять на прочном историческом базисе, способном выдержать претензии на управление миром. У католиков и противников британской монархии такой базис был — тысячелетняя история, полная подвигов, героических деяний и жертвенности. У англосаксов такой истории не было. Но Уолсингем знал, что история — это не столько наука о фактах, сколько искусство их умело интерпретировать. И тогда он нашел группу талантливых драматургов, которые не в скучной форме научных трактатов, а в запоминающихся ярких образах театральных персонажей дали народу Англии его новую историю и его новых героев. Так появился гений Шекспира, который с помощью точечных ударов на подсознание английской черни и знати и умелого экспорта заложенных в них идей в другие страны превратил Британию в равноправную сторону в цивилизационном споре в Европе.
Теперь все знали, что история Англии начинается чуть ли не с X века до нашей эры. Не верите? А как же история с королем Лиром? Поверили и в то, что коренные жители Британии — потомки великих троянцев, что приход к власти Тюдоров — спасение страны, которая бы захлебнулась в крови, останься ее королем Ричард III Йорк.[31] И так далее.
Фрэнсис Уолсингем умер 6 апреля 1590 года. Известие о его смерти вызвало бурю восторга у Филиппа II Испанского, что и понятно.
Успех сэра Фрэнсиса был в последующем веке закреплен вторым «гением английского шпионажа», — шефом секретной службы Оливера Кромвеля Джоном Тэрлоу, неистощимая изобретательность которого обеспечила победу Английской буржуазной революции, пленение короля-католика Карла I Стюарта, законность его публичной казни и политическую стабильность режима лорда-протектора. Можно сказать, что Джон Тэрлоу и был оплотом самого этого режима, так как в интересах Кромвеля контролировал кабинет министров, парламент и власть на местах, опираясь на секретную службу и полицию, которые сам и возглавлял.
Его агенты были повсюду: в Париже и Мадриде, в Брюсселе и Кельне, в Вене и Риме. Доктора университетов и уездные врачи, банковские служащие и обедневшие роялисты, простодушные студенты и военнослужащие, преследуемые правосудием воры и попрошайки, нарушившие закон бездельники и приговоренные к смертной казни преступники — представители практически всех сословий и социальных групп были агентами раскинутой им над всей Европой паутины. При этом большинство из них даже не догадывались о том, кому именно они служат.
С помощью всеобъемлющей сети перехвата он контролировал переписку практически всех дворов, армейских штабов и секретных служб вероятного противника, получал доклады о самых секретных планах едва ли не раньше, чем те были разработаны. Именно Тэрлоу превратил в систему работу службы шифрования и дешифровки, без которой просмотр почты превратился бы, скорее всего, в фарс и неблагодарные усилия по распространению светских сплетен.
Он знал все о планируемых против его страны заговорах, тайных операциях, экономических и идеологических диверсиях, имел полные отчеты о заседаниях правительств Испании и Франции, рабочих сессиях ватиканских конгрегаций и служебных совещаниях ордена иезуитов. Тэрлоу первым начал использовать дипломатов в целях разведки, а профессиональных разведчиков назначал дипломатами. Этот симбиоз открытости и закрытости, тайного и явного, протокола и шпионажа стал визитной карточкой английской спецслужбы. Столь эффективный метод «крышевания» разведывательно-диверсионных операций очень скоро был заимствован и другими странами, которые, впрочем, не достигли в этой области англосаксонского совершенства.
Для координации действий легальных дипломатов и нелегалов Тэрлоу создавал на местах региональные отделения, во главе которых ставил проверенных, истинно преданных ему и короне профессионалов. Так возникли подчиненные лично ему резидентуры в разных странах, в крупных городах и портах, откуда в Лондон шла нескончаемым потоком информация обо всем, что могло оказаться полезным для Англии и вредным для ее противников (впрочем, как и союзников).
Его авторитет как профессионала был настолько велик, что даже после реставрации Стюартов, после триумфального возвращения на родину Карла II, который незамедлительно жестоко расправился с теми, кого считал виновным в казни отца, а тело Кромвеля приказал вытащить из земли, четвертовать и повесить, самого Тэрлоу не тронули. Более того, его пригласили возглавить секретную службу короля! Но этот скромный адвокат из Эссекса, удалившийся после смерти своего кумира и патрона из большой политики, отказался от столь лестного предложения, доказав тем самым тезис о том, что истинным разведчиком и мастером тайных дел может быть только человек, преданно верящий в идею. А Тэрлоу верил в пуританский рай, был кальвинистом и умер истинным англосаксом.
Английская секретная служба росла и крепла с ростом британского могущества. В ее рядах в разное время были поистине великие люди: Кристофер Марло и Джонатан Свифт, английский поэт-классицист XVII–XVIII веков Мэтью Прайор и писатель Даниэль Дефо, возлюбленная адмирала Нельсона леди Эмма Гамильтон и автор «Маугли» Редьярд Киплинг, писатель Сомерсет Моэм и основатель международной организации бойскаутов Роберт Баден-Пауэлл. Список будет неполным, если к нему не добавить имя Яна Флеминга, автора бондианы. Кажущийся карикатурным образ Джеймса Бонда на самом деле демонстрирует миру вездесущность британской спецслужбы, призванной решать задачи глобализации в мировом масштабе. Не больше и не меньше. И величие этой службы настолько очевидно, что она может допустить по отношению к самой себе и здоровый юмор, и мягкую иронию. Но никогда — пренебрежение!
Сегодня СИС — одна из самых известных глобальных разведок, составляющая наравне с ЦРУ, Моссадом, КГБ и ГРУ СССР ее элиту. Называют ее по-разному: «Интеллидженс сервис», МИ-6, просто «Сикрет сервис». И это, в принципе, неважно. Важно, что это один из немногих субъектов реального управления мировыми процессами, который не просто отслеживает информацию, а вырабатывает конкретные планы по захвату смыслового поля человечества, готовя тем самым прочную основу для управления глобальными процессами со стороны руководства Англосаксонского проекта.
За всеми этими воспоминаниями-размышлениями Элизабет Ботвелл не заметила, как подъехала к Сенчюри-Хаус. Предъявив на въезде специальный пропуск, она спустилась на подземную стоянку, оттуда через систему спецконтроля вышла к лифту, поднялась на нужный этаж и, пройдя проверку по радужке глаз, оказалась в родном отделе. Дверь в кабинет начальника была открыта. Не успела она войти, как он ошарашил ее поистине сногсшибательным известием: «Пропал твой Чабисов!»
Глава XXIX
Пол Хантерс
(Воксхолл-кросс, 85. 2016)
Элизабет не сводила с шефа глаз. Ей нужно было время, чтобы осознать, что произошло. И босс, понимая это, не торопил ее. Она медленно прошла вглубь кабинета, следуя приглашающему жесту шефа, села в кресло, выпила предложенный ей стакан воды, после чего автоматически потянулась за сигаретами.
— У нас не курят, — напомнил ей начальник.
— О My Lord! Ну что за странные ограничения мы сами на себя накладываем?! — мысль была не основной, но спасительной в данной ситуации. — Ну почему быть педерастом и заявлять об этом на каждом углу можно, а выкурить сигарету в хорошо проветриваемом, оборудованном всеми мыслимыми и немыслимыми системами противопожарной безопасности кабинете начальника русского отдела МИ-6, который, кстати, сам тоже курит, нельзя?! Чушь какая-то! У Англии нет будущего.
Видимо, она произносила этот монолог с таким надрывом, что шеф обо всем догадался, закрыл кабинет на ключ, вынул из потайного шкафчика заветную пачку, бутылку бренди, два бокала и пепельницу, сел напротив нее, разлил тягучую жидкость и предложил ей сигарету, не забыв, правда, и себя. Они прикурили, выпили, вкусно затянулись и, дружно задрав головы к потолку, выпустили мощные струи дыма в направлении вентиляционной трубы, после чего оба расхохотались. Напряжение было снято, можно было приступать к делу.
— Что значит «Чабисов пропал»? — спросила Бэт.
— Вчера утром в районе Виргинских островов во время катания на скутере Чабисов слетел в воду. Бросившиеся ему на выручку спасатели успели вытащить только его спутницу. Самого Чабисова так и не нашли. Более того, во время спасательных работ пропал и один из его телохранителей…
— Во сколько это произошло? — Бэт просяще посмотрела на пачку и после одобрительного кивка шефа взяла вторую сигарету.
