Андрей Завадский - Вечер потрясения
Еще пару кварталов бронемашина пятилась, поводя из стороны в сторону стволами спаренных пулеметов, и только убедившись, что опасности больше нет, водитель развернулся. Они выскочили на мост через Сунжу как раз в тот миг, когда с другой стороны на него уже втягивалась небольшая автоколонна. Кто-то спрыгивал с грузовиков, тяжелых армейских "Уралов", радостно размахивая руками, и бежал навстречу иссеченному пулями бронетранспортеру. Гул моторов заглушал все, и потому никто не услышал стрекот лопастей, надвинувшийся из поднебесья. А в следующий миг огненная стрела противотанковой ракеты, вспоров тьму, ударила в борт одной из бронемашин.
Чтобы успокоить своих людей, Джеймсу Салливану пришлось трижды повторить команду, и только тогда десантники прекратили огонь, не сразу поняв, что живых врагов перед ними больше нет. Хрипло дыша, люди смотрели друг на друга остекленевшими глазами – для многих это был первый бой, и не все еще осознали, что он закончился их победой.
– Не стрелять, – еще раз крикнул сержант, вскидывая на плечо свою М16А2. – Довольно! Осмотреться! Доложить о потерях!
– Черт возьми, целый взвод положили, – воскликнул кто-то дрожащим от возбуждения голосом слева от командира. – Надрали русским задницы, мать их!
Пламя, терзавшее подбитую БМП, уже угасло, пожрав все, до чего смогло дотянуться, и оставив только обугленную, покрытую копотью коробку, зиявшую провалами распахнутых люков. Но все равно были видны многочисленные тела, лежавшие на мостовой в самых странных и причудливых позах.
– Сержант, сэр, – к Салливану приблизился один из десантников, попытавшись принять уставную стойку смирно. – Сэр, капрал Стил… – солдат замялся, не зная, какое слово подобрать. – Пулеметная очередь, в упор. Боюсь, что он…
– Он был хорошим парнем и неплохим солдатом, – сухо кивнул Джеймс Салливан. – И он знал, на что идет, едва только завербовавшись в армию. И все мы знаем, каков риск. Капрал с четью исполнил свой долг, а мы с вами, парни, сделаем все, чтобы его смерть не оказалась напрасной.
Джеймс Салливан видел все поле боя, как на ладони, и чувствовал… нет, не радость, конечно – не может радоваться командир, теряющий своих солдат. И все же размен был в высшей степени справедлив, во всяком случае, в глазах сержанта. Один его боец против скольких? Пятнадцати? Двадцати убитых русских? Всего одной жизнью они заплатили за уничтоженную бронемашину, способную, будь ее экипаж чуть более удачлив, остановить атаку целой роты. Первый бой принес удовлетворение, и лишь немного огорчения – лучше, конечно, обойтись совсем без потерь – но это было только начало.
– Не расслабляться, парни! Смит, Родригес, идете в дозор, – приказал сержант, назвав первых попавшихся ему на глаза бойцов. – Проверьте, нет ли впереди русских. Бой не принимать, действовать как можно тише! Радист, ко мне! Дай связь с ротой, живее!
Пришлось подождать еще полчаса, пока подтягивались главные силы роты, растянувшиеся на несколько кварталов. Разведчики тем временем ушли и вскоре вернулись, сообщив об активности в районе моста, где заметили немало русских машин и бронетранспортеров.
– Хотят укрепиться на другом берегу, задержать нас здесь, – догадался сержант Салливан. – А пока разделаются с теми парнями, что остались на аэродроме.
– Мост нужно взять немедленно, – отрезал командир роты, почти полностью собравшейся уже в одном квартале от берега Сунжи, с которой действительно доносился звук моторов – враг готовился к обороне. – Нас поддержит авиация, и под прикрытием вертолетов мы выйдем на мост и оттесним от него русских.
– Сэр, у нас патронов только на один бой! Пришлось неплохо пострелять по этим русским, сэр!
– Значит, этот единственный бой вы должны выиграть, сержант, – отрезал ротный, наблюдая, как к набережной подтягиваются отставшие отделения, занимая свои позиции для атаки. Рота готовилась к броску, а в тылу ее уже суетились минометчики, сноровисто устанавливавшие трубы-стволы легких шестидесятимиллиметровых М224 на опорные треноги. – Марш на исходные, и ждите команды!
Приборы ночного видения позволяли наблюдать за нервной суетой русских на мосту и противоположном берегу. Откуда-то из-за домов выползали приземистые "туши" бронетранспортеров, наставлявших толстые стволы крупнокалиберных пулеметов на уже занятый противником берег, а между ними мелькали фигурки солдат. Их было много, очень много.
Вертолеты, едва различимые в темноте, с грохотом пронеслись над замершими в напряженном ожидании десантниками, нервно тискавшими ложа штурмовых винтовок, вытирая шероховатый пластик до зеркального блеска. Тяжеловесный "Апач", пролетев над крышами домов, завис ад водной гладью, справа от моста, а слева уже заходил легкий геликоптер-разведчик "Кайова Уорриор". Русские, конечно, услышали шум турбин, но потратили несколько лишних секунд, чтобы обнаружить угрозу. Эти секунды оказались решающими.
"Апач" ударил первым – из-под плоскостей винтокрылого штурмовика сорвалась ракета "Хеллфайр", в упор поразившая выехавший на мост бронетранспортер, и тотчас на скопившихся рядом солдат, сбитых с ног ударной волной, обрушился шквальный огонь бортовой пушки М230А1. Тридцатимиллиметровые снаряды, разрываясь в гуще людей, производили чудовищное опустошение, слышались резко обрывавшиеся крики, во все стороны летели ошметки тел, а пилоты продолжали методично отстреливать еще живых защитников моста. Тем временем "Кайова" накрыла противоположный берег залпом неуправляемых ракет FFAR. Семидесятимиллиметровые реактивные снаряды посыпались на головы ошеломленных русских солдат – те едва ли могли видеть противника, а вот американцы благодаря мачтовой системе наблюдения MMS, сферический обтекатель которой был установлен на втулке несущего винта, точно знали, где находятся их цели.
"Артиллерийская подготовка" была недолгой, но интенсивной. Расстреляв весь запас ракет, "Кайова", с каждого борта которой было подвешено по одному семизарядному контейнеру, отошла в сторону, в то время, как "Апач" продолжал методично обрабатывать позиции противника из пушки, время от времени выпуская неуправляемые ракеты. С земли к вертолету протянулись нити пулеметных трасс, безнадежно проходившие мимо цели, уцелевшие солдаты открыли огонь из автоматов, просто, чтобы не ждать беспомощно, когда их настигнет беспощадный огонь врага.
– Рота, вперед! В атаку!
Несколько десятков бойцов Сто первой дивизии, взметенные приказом, рванули к мосту, а из-за спин атаковавшей "воздушной кавалерии" разом удирали пулеметы. Шесть легких М249 SAW, точно метлой, сбрасывали с моста оглушенных, растерянных, перепуганных русских, расчищая путь десантникам. Джеймс Салливан, наступавший в первых рядах, выпустил лишь пару коротких очередей в пустоту – добравшись уже до середины моста, сержант так и не увидел ни одного живого врага. Горели остовы бронетранспортеров, полыхали расстрелянные в упор грузовики, всюду лежали трупы, много трупов. Командир отделения не сомневался – это уже победа.
Лейтенант Удалов, несмотря на ранение – офицеру явно было нехорошо, хотя на людях он держался стойко – развил бурную деятельность, едва только прибыв к мосту. Бронетранспортеры, далеко не новые БТР-70, прошедшие, наверное, уже десяток капитальных ремонтов за долгие годы службы, командир взвода расположил на набережной, так, чтобы вести фланговый огонь по мосту.
– Первое отделение – на мост, – выкрикивал приказы старший лейтенант. – Второе и третье отделения прикрывают с флангов! Установить пулемет! Эй, кто там, на мосту?!
Олег Бурцев, услышав приказ, бросился на мост, увидев остановившийся посредине его бронетранспортер, с которого спрыгивали, едва не падая при этом с ног, какие-то люди.
– Кто такие? – крикнул старший сержант, наставляя на незнакомцев автомат. – Назовитесь!
– Сержант?! Жив еще, "крылатая пехота"! Ну, мать твою, везучий ты, парень!
Олег не сразу узнал авиационного капитана, того, с кем судьба свела его на летном поле грозненского аэропорта. Летчик-штурмовик был жив, и кажется, невредим. Где-то он обзавелся разгрузочным жилетом и каской, а грозный Су-25 сменил на укороченный "калашников".
– Товарищ капитан!
Забыв о чинах и званьях, они обнялись к общему удивлению всех, кто находился рядом и видел это. Но приказ никто не отменял – прибывшие к мосту бойцы установили пулемет ПКМ, а сами заняли оборону вокруг него. На набережную между тем выбрались еще три БМП-2 с десантом, присоединившимся к защитникам моста.
– Я теперь без своего "Грача", – усмехнулся Кукушкин, еще не отошедший от недавнего боя, чувствовавший непривычное возбуждение, какого не ощущал никогда прежде, даже во время атак на ПЗРК бандитов. – Ножками воюю. Американцы нам хорошо наподдали там, – он кивнул в сторону противоположного берега. – Потеряли одну "бэху" и народу человек пятнадцать, и сами еле ноги унесли, черт возьми!
