Агентесса - Владимир Алексеевич Колганов
– Давайте сделаем так. Я съезжу в наше посольство, переговорю с Москвой, а затем… – и тут словно спохватился: – Честно говоря, вот чего не понял. Я что, встречусь с ними во французской тюрьме?
У Элен уже был готов ответ:
– Есть два варианта. Первый, они дают показания под запись на видео. Если вас это не устроит, тогда добивайтесь их экстрадиции в Россию. Но вряд ли они согласятся на второй вариант…
– Почему?
– В любой момент вы можете передумать, и они это понимают.
– Что ж, видеозапись тоже нас устроит.
Итак, полковник будет обезврежен. Это уже кое-что! Теперь надо продолжить торг, чтобы сняли обвинения с Лехницкого в обмен на тот злополучный компромат и сократили срок Егору. Но это не исключает акцию против Идельсона – всегда нужно иметь план Б на всякий случай.
Но всё оказалось не так, как Элен предполагала. При следующей встрече Виктор Витальевич огорошил её таким известием:
– По нашим сведениям, полковник покинул Россию. Сделал он это под чужой фамилией, вроде бы Бузунов. Есть основания предполагать, что он направляется в Париж, чтобы самому завершить начатое дело.
«Этого только не хватало!» Так подумала Элен, передавая посланцу из Москвы видеозапись показаний, обличающих полковника. «Уж очень долго телились! Хотели, как лучше, а получилось совсем наоборот. Во всяком случае, в том, что касается моей миссии. Всё потому, что трудно бороться на два фронта».
А посланец продолжал:
– Если вы его найдёте, сообщите Шарлю. Мы предпримем необходимые действия.
– Скорее уж, он сам меня найдёт.
– Что ж, это упростит нашу общую задачу.
«Это как сказать. Совсем не факт, что наши цели совпадают».
Глава 23. За гранью допустимого
После встречи с посланцем из Москвы Элен пыталась спрогнозировать развитие событий и найти тот единственно верный путь, который приведёт её к поставленной цели: освободить из тюрьмы Егора, ну и по возможности помочь Лехницкому.
«Ну допустим, я найду и этого беглеца или полковник сам выйдет на меня, чтобы узнать, где скрывается Лехницкий. Допустим, что его вывезут в Россию, там приговорят к длительному сроку заключения в колонии строгого режима и… Да нет, скорее всего, избавятся от свидетеля, и концы в воду! К примеру, он якобы выбросится из окна, когда поведут на очередной допрос. Нет, такой вариант меня не устроит».
И тут в голове неожиданно возникла мысль: «Что-то израильтяне приутихли». Вроде бы ей нет никакого дела ни до этого Моссад, ни до Жосса, которого обрабатывают сейчас то ли в Ясенево, то ли на Лубянке. Ну правда, кое-как удалось избавиться от этого приставучего соглядатая, так и радуйся, и выкинь его из головы. Это отыгранная фигура, и на шахматной доске ей места уже нет, разве что начать другую партию…
А что если и впрямь подключить Моссад? Натравить их агентуру на полковника, сообщив, что виновник похищения их агента прибыл в Париж под вымышленным именем. Тогда уж ему будет не до поисков Лехницкого, придётся спасать собственную шкуру… Но что конкретно она сможет сообщить? Не факт, что он использует фамилию Бузунов, а искать иголку в стоге сена – это безнадёжное занятие. И тут Элен вспомнила о давно забытом увлечении. Родители чуть ли не силком заставили её записаться в кружок рисования при ЖЭКе, чтобы поменьше общалась с дворовыми мальчишками. Потом и сама Элен так увлеклась, что рисовала всё подряд – кошку, дремлющую на подоконнике, соседскую собаку, а уж папу с мамой запечатлела во всех ракурсах, причём рисовала и с натуры, и по памяти. Где теперь эти её детские рисунки?
«А что, очень может быть. Почему бы нет?» Элен попросила принести несколько листов бумаги, и вот взяла ручку и попыталась изобразить овал лица и причёску. Затем злые, прищуренные глаза, массивный рот и подбородок с ямочкой. Нельзя сказать, что вылитый полковник, но что-то общее постепенно намечается. Элен сделала несколько эскизов анфас и в профиль, и через пару часов на столе перед ней лежал… Нет, не фоторобот, однако любой розыскник был бы вполне доволен, окажись в его распоряжении такой портрет.
Теперь нужно левой рукой написать письмо, постаравшись не оставить отпечатков пальцев ни на письме, ни на рисунке, положить их в конверт, а затем передать кому-то из посольства Израиля… По сути, это будет факт измены родине. Сдать полковника ФСО, хоть действующего, хоть бывшего… Правда, он теперь под другой фамилией и вряд ли у израильтян есть фотографии всех, кто служит в российских спецслужбах, чтобы установить, кто он такой. Так что если попадёт в их когти, как-нибудь отвертится – скажет, что наёмник из «частной армии», такая комбинация в духе времени, поскольку власти предпочитают действовать чужими руками, когда речь идёт о нарушении законов другого государства. Конечно, это слабое оправдание затеянной ею провокации, но других вариантов нет и, похоже, не предвидится.
Итак, со всеми предосторожностями добралась до улицы Мермо, попросила охранника вызвать кого-то из сотрудников посольства, а когда тот вышел, сунула ему в руки конверт и тут же удалилась. Потом петляла по городу, чтобы убедить в отсутствии слежки – не дай бог, израильтяне узнают, кто подставил русского полковника.
А вечером, когда приехала в усадьбу Огюста, на связь вышел Чаусов:
– Ну как вам наш посланец?
Элен ожидала, что расскажет о результатах поисков дочери Лехницкого, а тут предлагают оценить достоинства переговорщика. Ну что ж, придётся выдать пару комплиментов:
– Да вроде бы неплохой мужик. Приятно с ним поговорить, мысль схватывает налету.
– Плохих не держим! Когда-то вместе с ним служили, а теперь судьба нас развела… Кстати, он и вас хвалил, ловко вы всё организовали с этим Николаем. Когда слушал его откровения, руки так и чесались… Ох, только попади мне в руки! Ну, вы знаете, о ком я говорю.
– Так показания Николая вам помогли?
– Ещё как! Пришлось, конечно, повозиться… Меня в подробности поисковой операции не посвящали, но в итоге как-то вышли на квартиру, где прятали девчонку. Тут уж я не удержался, вместе со своей охраной выехал на место и видел всё, что называется, онлайн.
– И как прошло!
– Жаль, что вас там не было. Фееричное зрелище! Представьте, эвакуировали целый дом, пригнали несколько бронетранспортёров, пожарные, взрывотехники, спецназ… Такое в Москве не каждый день увидишь.
– Девочку спасли?
– Ну да! Когда вышибли дверь в квартиру, она сидела на диване в комнате и рассматривала какую-то книжку
