Чингиз Абдуллаев - Срок приговоренных
Возражать не имело смысла. Он снова посмотрел в зеркало. Нужно что-то придумать, думал он, рассматривая свое лицо как чужое. Побрившись и встав под горячий душ, он с запоздалым сожалением подумал, что не попросил купить ему свежее нижнее белье. Но ему было неудобно просить об этом, в сущности, малознакомую женщину.
Через полчаса он вышел из ванной комнаты и надел халат. Пистолет он завернул в старую одежду и все это сложил в пакет, в котором Вера принесла ему новый костюм. В гостиной его уже ждала постель на диване. Он хотел поблагодарить хозяйку, но она уже находилась в спальне, деликатно предоставив ему возможность улечься. Думать больше ни о чем не хотелось, и он, сняв халат, лег на диван и сразу провалился в сон, успев с удивлением заметить, что часы показывали около четырех часов дня.
Он проснулся, услышав длинный звонок, резко прозвучавший в тишине квартиры. Сначала он даже подумал, что это ему приснилось, но тут же раздался второй звонок, и он внутренне сжался, не ожидая от внезапного визита ничего хорошего. Услышал шаги Веры, ее голос:
— Кто там?
Очевидно, ей что-то сказали, а она, замешкавшись на секунду, сказала:
— Сейчас открою. Подождите, я не одета. Она вошла к нему в комнату.
— Из милиции, — сообщила Вера. Он растерялся. Неужели они смогли так быстро его вычислить?
— Не открывайте дверь, — вырвалось у него.
— Нельзя, — рассудительно сказала она. — Только вы не шумите.
— Да-да, конечно. — Он вспомнил, что положил оружие в пакет со старым костюмом. Поискал глазами пакет. Слава Богу, тот лежал рядом с диваном.
Она вышла из комнаты, а он, вскочив с постели, бросился к пакету, стал шарить, нащупывая пистолет.
Он услышал, как Вера открыла дверь, и замер посередине комнаты с пистолетом в руках.
— Что вам нужно? — спросила Вера.
— Извините, — услышал Резо незнакомый голос, — майор Рожко из ФСБ. Вот мое удостоверение.
Видимо, их было двое. Резо почувствовал, как у него дрожат руки, Он боялся даже пошевельнуться.
— Идемте на кухню, — предложила женщина, — у меня ремонт в комнатах.
По звукам шагов можно было понять, что они прошли на кухню. Отсюда трудно было понять, о чем они говорили. Резо, благо он стоял босиком, сделал несколько шагов и подошел к стене, припадая к ней ухом в надежде услышать хоть что-то.
— Вы были с ним в близких отношениях? — услышал он слова пришедшего. Очевидно, речь шла о Никите.
— Мы были друзьями, — ответила Вера. — А почему вы говорите в прошедшем времени?
— Он погиб, — сообщил Рожко, и Резо услышал, как она вскрикнула. Гораздо сильнее, чем тогда, когда он сообщил ей эту новость. Вера была еще и хорошей актрисой.
Наступило долгое молчание. Резо с ужасом чувствовал, как ей невыносимо тяжко держать паузу, как трудно играть роль. Потом он подумал, что она могла действительно любить Никиту и само известие о его смерти могло на нее сильно подействовать.
— А вы знали его компаньона, Резо Гочиашвили? — спросил Рожко.
Резо сжался, замерев от ужаса.
— Немного. Я видела его несколько раз, — спокойно ответила Вера. И тут же перешла на другое: — Где сейчас тело Никиты?
Она специально отводила разговор в сторону, чтобы не отвечать на их вопросы, понял Резо. Она была гораздо умнее, чем он мог предполагать.
— Он в морге, — сообщил Рожко. — И пока, к сожалению, доступа туда нет. Нас интересует его компаньон. Есть подозрение, что именно он был убийцей вашего друга.
«Он врет!» — хотелось крикнуть Резо, но он молчал, стиснув зубы.
— Как странно, — сказала Вера, — мне казалось, что они хорошие друзья.
— Так бывает, — продолжал Рожко, — бывший друг может стать хуже врага. Мы предполагаем, что они поспорили из-за доходов, и Гочиашвили убил вашего друга.
— Его арестовали?
— Он сбежал, — сообщил Рожко, — но мы его ищем. И хотя вероятность того, что он может появиться у вас, достаточно невелика, тем не менее мы хотим вас предупредить.
— Спасибо. Но я почти его не знала. Я не думаю, что он может появиться в моем доме. Он, по-моему, даже не знал, где я живу.
— Вот наш телефон. Если вдруг он позвонит или к вам придет кто-то из его друзей, вы сразу же сообщите нам.
— Обязательно.
Резо перевел дыхание. Гости поднялись и пошли к выходу. Очевидно, один из них свернул в другую сторону.
— Не туда! — почти крикнула Вера. — Входная дверь с другой стороны.
— Мы ошиблись, — раздался голос майора Рожко. Второй все время молчал. — До свидания.
Раздался щелчок закрываемой двери. Резо опустил пистолет, вспомнил, что стоит в одних трусах, и бросился надевать брюки. Он не успел еще застегнуть пуговицы, когда она вошла в комнату.
— Извините, — сказал он, застегиваясь.
— Вы все слышали? — спросила она.
— Почти все. Но они врут, я его не убивал.
— Это я уже поняла. Что вы думаете делать? Мне не понравился взгляд этого майора. Он, кажется, что-то подозревает.
— Да, — согласился Резо, — они могут начать прослушивать ваш телефон. И еще хуже — установить наблюдение за вашей квартирой. Мне нужно срочно отсюда уходить.
— Это не выход, — возразила она. — Они могут арестовать вас прямо на улице, перед домом.
— Мне нужно еще позвонить, — вспомнил Резо, — но от вас нельзя. У вас есть среди соседей друзья или люди, с которыми вы в хороших отношениях? Я позвоню в Тбилиси от них. Я, конечно, заплачу за разговор, но мне нужно обязательно позвонить и предупредить жену, чтобы она не возвращалась в Москву.
— Я договорюсь, — согласилась она, — только вы спрячьте свой пистолет, а то напугаете соседей. — Он согласно кивнул, доставая новую рубашку из пакета, в котором она была упакована.
Сидевший в автомобиле Рожко сказал своему напарнику:
— Мне она не понравилась. Слишком эмоционально переживала насчет гибели своего друга. А они были знакомы всего несколько месяцев. Говорит, что у нее в доме ремонт, а в холле на полу коврик лежит чистый. Получается, что рабочие у нее взлетают над этим ковриком. Нужно передать, чтобы подключились к ее телефону. Может, она все же знала этого грузина.
— Как ему удалось убежать? Там же четверо наших было? — спросил коллега у Рожко.
— Очень просто. Вошел в подъезд, попросился по нужде. Бурый пошел его сопровождать. Водителя на улице оставил, а сам вместе с ним в подъезд вошел. Что с уголовника взять? Как быдлом был, так им и остался. Вообще зачем их позвали? Сами бы справились, без них.
— Он убил Бурого?
— Лучше бы убил. Но только ранил. Схватил пистолет и прямо в наручниках убежал.
— Кретины! — зло бросил Рожко. — Но ничего. Без документов далеко не убежит. В наручниках, без денег и документов точно не убежит. Но на всякий случай нужно телефон этой дамы несколько дней на контроле подержать. Мы уже взяли на контроль телефон его семьи в Тбилиси. Теперь откуда ни позвонит, мы сразу засечем. Нам Слепнев всем головы оторвет, если не найдем грузина.
Рассказ седьмой
В кабинете Семена Алексеевича мы просидели до вечера. Позднее к нам присоединились Дубов и Лобанов. Потом пришел Галимов. В общем собрался полный комплект проверяющих. Галимов стал рассказывать, как сотрудники ФСБ и МВД отрабатывают все версии возможных причин убийства, рассказывал, как работают эксперты — баллисты, криминалисты, патологоанатомы. В общем, говорил нудно, долго, не по делу и всех только раздражал своим голосом. И под конец появился Облонков. Войдя в кабинет, сел на стул в углу и не вмешивался ни во что. Я пристально смотрел на него, пытаясь определить, знает ли он что-нибудь о смерти Семена Алексеевича. Причастен ли он к этому убийству?
Только когда мы закончили работу и Лобанов опечатал кабинет Семена Алексеевича, мы покинули управление. И я сразу поехал к Виталику.
Дело в том, что Виталик был настоящим бессребреником. Иногда еще встречаются такие чистые и порядочные люди. Деньги нужны были ему только на книги. И немного для личных нужд — на еду, одежду, квартиру, впрочем, давно не ремонтированную. Одевался он скромно, я бы даже сказал, очень скромно, в еде был неприхотлив.
У него, конечно, денег не было, и я бы даже не подумал их у него просить. Но дело в том, что в Москве жил его двоюродный брат, в отличие от своего родственника циничный человек и умелый маклер. Он работал еще в советские времена, умудряясь менять и продавать квартиры при советских законах, когда сделать это было почти невозможно. Теперь он стал руководителем крупной конторы по купле-продаже московской недвижимости. Я все время держал его в уме как резервный вариант. Но только как резервный. Во-первых, мне не очень хотелось с ним общаться. Во-вторых, я знал, что любую коммерческую сделку, даже для очень близких людей, он рассматривает как возможность заработать деньги. Но у меня к этому времени уже не было выхода.
