Виктор Корнеев - Тайны йога-центра

— Простите, я — инспектор уголовной полиции. — Виджей сунул ему почти под самый нос полицейское удостоверение. — Я хотел бы поговорить с секретарем господина Кнутсена.

— Не знаю, сможете ли. — Человек, не взглянув на удостоверение, жестом показал на диван.

Тут до Виджея наконец дошло, что женщина, лежавшая на диване в окружении людей, — секретарша Кнутсена. Времени сейчас терять было никак нельзя, и он, чуть растолкав людей, пробрался к дивану. Низко нагнувшись над женщиной, он отчетливо и громко произнес, скорее даже выкрикнул:

— Уголовная полиция. Скажите, кто был в течение последнего часа у директора?

Женщина не ответила, но перестала рыдать и невидящими глазами уставилась на инспектора. Виджей еще раз повторил свой вопрос. Секретарша молчала. Затем, с трудом сдерживая рыдания, ответила:

— Были два господина — они договорились о встрече с президентом сами и в журнале у меня не отмечены. Они сидели у него долго, минут сорок, затем, когда эти люди ушли, господин Кнутсен просил никого не впускать к нему.

— Как выглядели эти люди? — стараясь не дать секретарше вновь впасть в невменяемое состояние, спросил Виджей.

— Один — в темном костюме, лет сорока, немного прихрамывал на левую ногу, второй — помоложе, но лысоватый, — всхлипывая, ответила секретарша.

Сухо поблагодарив секретаршу, Виджей вошел в кабинет. Со вкусом обставленный модной изящной темной мебелью, он напомнил Виджею картинку из журнала дизайна — ничего лишнего. Сбоку от входной двери — стол с закругленными углами. Напротив входа — большое, почти во всю стену, окно, одна створка которого открыта. Виджей подошел к столу. На нем было пусто. Он выдвинул один за другим все ящики стола — там тоже пусто. Зато сбоку, где стояла миниатюрная бумагорезательная машинка, на полу была целая куча бумажных полосок. Инспектор взял рукой то, что еще недавно могло, вероятно, сослужить ему хорошую службу, может быть, даже дать ключ к раскрытию обстоятельств убийства Бенджамина Смита, подошел к раскрытому окну, разжал ладонь — бумажные полоски, подхваченные ветром, кружась, полетели но воздуху вниз. И здесь Виджей услышал частые телефонные гудки. Он бросил взгляд на маленький столик, где стояло несколько телефонных аппаратов — на одном трубка неплотно лежала на рычажках. Инспектор аккуратно взял ее, положил на место, и здесь ему в голову пришла интересная мысль:

— Значит, перед тем, как выброситься из окна, Кнутсен с кем-то разговаривал.

Он взглянул на кнопочный циферблат — так и есть, там, как и на других таких телефонных аппаратах, имелась помеченная снежинкой кнопка автоматического повтора набранного ранее номера. Таким образом можно узнать, с кем разговаривали по этому телефону в последний раз. Инспектор вновь снял трубку, нажал кнопку повтора — в аппарате раздались сигналы набора номера. Виджей начал мысленно отмечать по долготе звука цифры набираемого аппаратом номера телефона. Судя по номеру, получалось, что абонент, которому в последний раз в своей жизни звонил Кнутсен, находится где-то в Вест-Энде. После набора номера телефон долго не отвечал. Виджей уже подумывал, не положить ли трубку, как в ней раздался щелчок, и голос, который инспектору показался очень знакомым, что он чуть не выронил трубку, произнес:

— Да, я у телефона. Слушаю, говорите.

Виджей положил телефонную трубку на место, постоял несколько секунд, как бы приходя в себя, затем быстро вышел в приемную.

Секретарша, очевидно приняв солидную дозу успокаивающих лекарств, уже немного пришла в себя и сидела на диване, глядя прямо перед собой. Виджей направился прямо к ней.

— Простите, у меня к вам всего один вопрос — кто-нибудь звонил по красному телефону после того, как все это случилось?

Секретарша не реагировала, будто ничего не слышала. Инспектор уже хотел повторить свой вопрос, по здесь она, медленно шевеля губами, сказала тихим голосом:

— Это личный телефон шефа. Я слышала, как он разговаривал с кем-то очень громким голосом перед тем… — Она недоговорила и вновь, рыдая, повалилась на диван.

Виджей понял, что больше от нее ничего сейчас не добьешься, с трудом выяснил домашний адрес Кнутсена — тот снимал первый этаж особняка в Вест-Энде.

— Это минут десять езды отсюда, — сказал все тот же человек средних лет, оказавшийся заместителем Кнутсена по рекламе.

— Да, да, значит, в Вест-Энде, — как бы про себя повторил инспектор.

— Простите, а какой у него был домашний номер телефона? — спросил он заместителя Кнутсена.

Тот назвал номер — третья цифра, означавшая номер местной подстанции, была иной, чем в номере, который запомнил Виджей в кабинете Кнутсена. Поблагодарив, инспектор попрощался, вышел в коридор, спустился на лифте вниз и там в вестибюле столкнулся со своим коллегой — инспектором Гурдип Сингхом, как всегда что-то напевающим себе в бороду, которую поддерживала сетчатая повязка.

— Так что, мне можно уже не подниматься? — вместо приветствия произнес Гурдип, увидев Виджея.

— Нет, нет, сардар-джи, у меня здесь сугубо личное дело, — в тон коллеге ответил Виджей.

— Тогда придется вас привлечь как свидетеля, — рассмеявшись, продолжил шутливый разговор Гурдип.

— Я весь в вашей власти, — отпарировал Виджей и похлопал коллегу по плечу. — Желаю удачи, — на прощание сказал он Гурдипу, а сам вышел из здания и направился к расположенной чуть в стороне от центрального входа служебной парковке.

— Добрый день и приятного аппетита, — обратился Виджей к сидевшему внутри небольшой будки охраннику, по виду отставному армейскому сержанту.

Тот от неожиданности даже вздрогнул и едва не подавился. Перед ним на маленьком, сделанном из листа обыкновенной фанеры столике стояли судки с обычной для людей его достатка пищей — бобовой похлебкой, двумя лепешками из дешевой темной муки, кучкой риса с мелко порезанными овощами. Инспектор предъявил удостоверение, что заставило охранника отодвинуть в сторону судок с рисом, быстро вскочить и выйти из своей будки.

— У меня к вам один вопрос. Здесь где-то час-полтора назад случайно не парковался темно-вишневый «ягуар» с белой крышей? — спросил инспектор охранника.

— Так точно, был такой автомобиль, господин начальник, — по-военному отчеканил охранник. — Я еще хотел с шофером поговорить, но он какой-то странный, даже слова в ответ не сказал, закрыл окно и стал читать журнал. Наверное, начальники большие приезжали. Да, сверху на номере было написано — министерство культуры, это я сразу приметил. Простояла машина минут тридцать — сорок, потом, я проследил, шофер подъехал к подъезду, и там в нее сели двое и уехали в сторону центра.

Виджей поблагодарил охранника, который в свою очередь браво отдал ему честь, выказав недюжинную армейскую выучку, прошел, лавируя между машинами, через площадь к своему джипу.

— О чем могли беседовать эти двое с Кнутсеном? Что заставило его выброситься из окна, не дожидаясь встречи со мной? Что за документы уничтожил голландец перед этим? Снова одни загадки, — подумал Виджей и повернул на улицу, ведущую в тот район, где жил Кнутсен.

Район Вест-Энд, расположенный, как было видно из его названия, на западе от центра новой части столицы, считался районом отставных полковников. И действительно, там почти всегда можно было увидеть еще легких на подъем, подтянутых, с непременными пушистыми усами отставников, которые совсем недавно наводили страх на солдат и младших офицеров, а сейчас, выйдя в запас, грелись с газетой на зеленых лужайках около своих небольших одно- или двухэтажных вилл. Но многие из тех, кто получил здесь через министерство обороны или полицейское управление по смехотворно дешевой цене участок, строили более внушительные особняки, а затем сдавали их иностранцам — дипломатам, бизнесменам, банкирам, которые по воле судеб приезжали на работу в столицу. Именно в таком роскошном особняке снимал весь первый этаж Ян Кнутсен.

Инспектор без труда нашел этот дом, у ворот которого сидел, подремывая, слуга-чокидар. Полицейское удостоверение произвело на него необходимое впечатление, и он сразу же провел Виджея в комнаты, которые занимал голландец, по дороге сообщив, что тот со дня на день ждет приезда к рождеству своей жены и дочери. Инспектор прошел в кабинет, подошел к стоявшему около большого окна письменному столу. Увидев телефон, тоже кнопочный, Виджей невольно потянулся к трубке, нажал знакомую кнопку автоповтора — Виджей запомнил номер, но, несмотря на то что инспектор минут пять не клал трубку, на другом конце никто не отвечал на длинные телефонные звонки. Он положил трубку. Его внимание привлек перекидной календарь, стоявший рядом с телефоном. На листке с сегодняшним числом было сделано несколько коротких пометок. На самом верху листка был записан уже ставший хорошо известным инспектору номер телефона. Он был два раза подчеркнут. Ниже, против цифры девять, означавшей, очевидно, время, стояло: «инспектор Виджей». Далее, против цифры десять тридцать, — «Кэпитал».