Александр Маркьянов - Презумпция лжи
Активизировалась и исламистская оппозиция, основной базой которой стал Пакистан. Ведь и режим короля и режим Дауда, несмотря на уважение ислама, были все-таки светскими и первая попытка установить в Афганистане теократическую власть пришлась на 1975 год. Исламское восстание в стране произошло в 1975 г. и окончилось неудачей, после чего его лидеры и многие представители духовенства, поддержавшие восстание были вынуждены бежать в основном в тот же Пакистан. Именно тогда исламское подполье Афганистана в изгнании, связанное с международной организацией "Братья мусульмане", объединилось под руководством Гульбеддина Хекматияра в партию "Хезб ислами-е-Афганистан" ("Исламская партия Афганистана"). В числе прочих членов партии были Бурхануддин Раббани, Мухаммед Юнус Халес, Сайд Мансур, Джелалуддин Хакани, Ахмад Шах Масуд и прочие. Единственной организацией, оформившейся в партию, имеющей тесные связи с международными экстремистскими структурами и готовой сражаться за освобождение Афганистана от шурави, оказалась именно Исламская партия Афганистана. Впрочем, амбиций у лидеров ИПА было не меньше, чем у лидеров НДПА и поэтому скоро из партии вышел Раббани (насильник и педофил, известный на весь Афганистан – прим автора), основав "Джамаат-е-ислам-е-Афганистан" ("Исламское общество Афганистана"). За ним ушли и многие другие лидеры исламского сопротивления, основавшие каждый свою партию. Но как бы то ни было – сопротивление новому режиму нарастало…
Срочная информация! К сведению истинных мусульман! Программа Тараки, или то, к чему он стремится:
– - Несомненно, тот, кто недостойно ведет себя, -- тот кяфир.
– - Соотечественники делают свою родину неверной.
– - В угоду русским они попирают честь мусульман.
– - Отбирают землю и имущество мусульман.
– - Сыновья Советов (НДПА) говорят: у вас не будет женщин, земли и золота.
– - Будут уничтожены религия ислам и улемы.
– - Русским отдадут землю и родину. Мусульмане, запомните все это. Смерть русским прислужникам! Смерть английским прислужникам!
Еще с первого дня Андрей Михайлович мне сказал, что моя работа – не только переводить разговоры, полученные в ходе прослушивания англоязычных посольств, но и присматривать за Фархади. Я удивился – Фархади был молодым и казался совсем безобидным, но приказ есть приказ. Присматриваться я к нему стал повнимательнее, и со временем стал замечать некоторые странности…
Во-первых: для своего возраста – а Фархади было двадцать семь лет – он был на удивление хорошо для афганца образован. Всеобщего образования тут не было, восемьдесят процентов афганцев было неграмотно и информацию им читали муллы (и читали они ее весьма творчески, надо заметить – прим автора). А Фархади явно закончил десятилетку, иначе бы ему было не поступить в советский институт.
Во-вторых – у Фархади была машина – старенький, но ухоженный четырехдверный Датсун. Машина в Афганистане была признаком среднего класса, даже выше среднего. В двадцать семь лет заработать на машину, даже подержанную было сложно.
В третьих – чем дальше мы с Фархади работали вместе, сидя в одном кабинете, тем больше мне начинало казаться, что он знает не только русский, но и английский язык и, снимая информацию он сам прекрасно все понимает. Мой же перевод совершенно не нужен. Своими опасениями я поделился с Михеевым, но он только усмехнулся и сказал продолжать работать…
Время тогда было другое. Это потом мы начали выяснять и разбираться – кто из афганцев к какому роду и племени, принадлежит, чтобы прогнозировать их поведение и возможные союзы. А тогда это казалось такой глупостью – в стране победившей Саурской революции, которую пламенные мечтатели задумали из племенного феодализма перебросить разом в социализм, а если получится – то и в коммунизм. Если бы мы знали тогда, что старший лейтенант Фархади является пуштуном и принадлежит к племени харути – многое могло бы произойти по-другому. А может – и не могло бы. История не знает сослагательных наклонений…
Тот день начинался как обычно. Позавтракав, я спустился вниз, к машине (своей машины у меня тогда еще не было, да и не полагалась она мне) и вместе с майором Михеевым мы поехали в центр, к зданию министерства обороны. Настроение с утра было хреновое – как будто какое-то предчувствие не давало покоя – но я от этого от всего отмахнулся. Ерунда все это…
Фархади уже был в кабинете, он всегда приходил раньше меня. Когда я зашел в кабинет, он уже сидел на своем рабочем месте, надев на голову массивные наушники и подстраивая аппаратуру.
– Привет…
– Здравствуй! – совершенно без акцента сказал Фархади – все пленки из расшифровки у тебя на столе…
Прослушивание посольств производилось не только днем, но и ночью. Ночью никто не дежурил, магнитофоны работали в автоматическом режиме. Все то, что было наговорено и за день и за ночь (а ночные сеансы связи были достаточно часты) утром отправлялось на расшифровку. Дипломатический шифр американцев для нас особой тайной не был, равно как и наш шифр – для них. Расшифрованную информацию полагалось прослушать, в этом Михеев полностью полагался на меня. Наиболее интересные места я потом представлял на прослушивание ему, потом они расшифровывались, клались на бумагу и подшивались в дело. В отношении остального печаталась обычная справка "оперативного интереса не представляет" и все сдавалось в архив. Работа тупая и монотонная, но кто-то ее делать должен…
Уселся на свой стол, с тоской взглянул на магнитофонные катушки, которые необходимо было прослушать. Это ведь только за один день, а завтра столько же будет. Только десять процентов из этой информации представляет хоть какой-то интерес, и только в лучшем случае один процент можно считать действительно ценной информацией. В Москве, зачитываясь разными книжками, как нашими так и забугорными, работу шпиона я представлял несколько иной. Погони, перестрелки, женщины. А тут – сидишь как дурак и слушаешь всякую чушь – и так изо дня в день. Даже оружие не выдали – Андрей Леонидович сказал, что пистолет мне здесь без надобности. Это потом, через несколько лет пистолет Макарова и граната РГД-5 стали прочно входить в джентльменский набор советского специалиста в Афганистане. Без них даже на улицу не совались. Тогда же, в семьдесят восьмом все было тихо и спокойно…
Вздохнув, начал заправлять в магнитофон первую катушку – а это было не так то просто сделать, ведь надо было протянуть ленту через восемь разных роликов и закрепить на пустой катушке, что-нибудь сделаешь не так – магнитофон зажует или порвет ленту. К концу третьей минуты дверь распахнулась, жахнув об стену, и в дверном проеме вырос Андрей Леонидович…
– Сергей, ты мне нужен. Пошли, по дороге все объясню, как полагается. Давай быстрее, бегом…
Полушагом, полубегом мы скатились на первый этаж министерства, пробежали мимо часового, выбежали на улицу. Я бросился в сторону стоянки, где стоял УАЗ…
– Сюда!
Андрей Леонидович заводил старую белую Волгу с афганскими номерами, которую я никогда до этого не видел…
– Садись назад! Там форма, переодевайся!
Форма оказалось формой афганского царандоя…
– Что происходит?
Волга рванулась с места…
– Помнится, ты жаловался, что приключений не хватает? Вот сейчас и будет приключение – всем приключениям приключение. Задача следующая: сейчас мы едем к отелю Интерконтиненталь. Паркуемся у отеля, я выхожу из машины, ты остаешься. В бардачке фотографии. Посмотри…
Я открыл бардачок, достал фотографии, начал просматривать. На фото были несколько различных машин – как Волг, так и иностранных, причем снятых на улицах Кабула так, что на каждой фотографии бы заснят номер автомобиля. Были там и два человека – ни одного я не узнал.
– На людей внимания не обращай, они явно не будут светиться. Больше запоминай машины и их номера. Запомнил?
– Запомнил.
– Теперь порви на мелкие части и выбрось в окно машины, но не сразу, а постепенно выбрасывай…
Происходящее переставало мне нравится, но я сделал все в точности так, как и просил Андрей Леонидович…
– Теперь слушай. Я пойду в отель. Ты останешься в машине. В том же бардачке рация, пользоваться умеешь?
– Не совсем.
– Достань!
Я достал рацию
– Видишь вот эту кнопку?
– Вижу.
– Это тон, на нее нужно просто нажать. Рация настроена на мою, точно такую же – ничего кроме тона не трогай, чтобы не сбить настройки. Понял?
– Понял.
– Вот так вот. Теперь смотри. Сейчас мы припаркуемся ты внимательно будешь наблюдать за входом в отель. Одна из тех машин должна будет появиться здесь. Скорее всего, помимо нее будет еще одна машина, но может появиться только одна машина. Еще. Ты посольские машины знаешь? Посольства США?
