Код Адольфа Гитлера. Апрель - Владимир Иванович Науменко
С этим вопросом Гитлер и остальные подошли к карте, что была разложена на столе. Фельдмаршал снял пенсне. Пребывая в некоторой растерянности от слов Гитлера, он протёр стёкла, водрузил пенсне на переносицу и с вопросом уставился на фюрера:
– Мой фюрер, можно начинать?
Гитлер: Начинайте, Кейтель!
Кейтель: Мой фюрер, центр и восточные кварталы Берлина подверглись одиночному огню сверхдальнобойных орудий лёгкой артиллерии русских. Над восточными окраинами города кружат одиночные бомбардировщики и самолёты-разведчики противника. Стоит особо отметить, что авиация союзников активна только ночью, находящийся здесь рейхсмаршал Геринг может это подтвердить.
Геринг: Да, это так, мой фюрер.
Геббельс: Ещё бы, господин фельдмаршал. Наши стационарные зенитные батареи «успешно» поражают воздушные цели англо-американцев, а залповый огонь батарей «заставляет» замолкнуть наземные цели русских.
Кейтель проглотил эту язвительную реплику наци № 4, но продолжил:
– Все мы благодарны судьбе за то, что в своё время она отвела от горячо любимого немецким народом фюрера удар предателей. Все мы верим, что провидение сохранило фюрера для того, чтобы в час тяжёлых испытаний он предпринял решительные шаги по спасению Третьего рейха. Да, мой фюрер, вы правы. Надо действовать, и действовать без промедления, пока ещё Берлин не стал ареной ожесточённых боёв. Я и вермахт абсолютно уверены в том, что фюрер был и остаётся гарантом политического руководства и мобилизации нации.
Кейтель расхрабрился и собрался было и далее развить свои мысли, но неожиданно для всех Гитлер прервал его и произнёс:
– Кейтель, я знаю чего хочу. Моя интуиция с момента вступления моих войск в Рейнскую область, до аншлюса Австрии, Судет; польской и французской кампаний, всегда была на голову выше вашей трусости, боязни и всяких там аналитических выкладок. Я уже окончательно принял решение и буду до последнего вздоха сражаться на подступах Берлина или в самом Берлине. Кто сказал, что всё проиграно? Всё только начинается! Ещё раз благодарю всех вас за поздравления, господа, и давайте послушаем Мезьера. У нас с вами, Кейтель, ещё будет время поговорить.
Вперёд выдвинулся Мезьер. От него Гитлер ожидал обстоятельного доклада о положении на фронтах. И не прогадал.
Мезьер: Мой фюрер! Господа! На сегодняшний день положение на фронтах таково. Командующий войсками Северо-Запада фельдмаршал Эрнст Буш, из Ставки фюрера, получил задачу силами армейской группы генерала Блюментрита перейти в наступление против англо-американцев. Противник наступает на Гамбург, и необходимо остановить его продвижение. 12-й армии Венка приказано остановить наступление американцев на Эльбе и восточнее этой реки, а также установить и поддерживать связь с седьмой армией в районе между Эльбой и Мульдов.
Мезьер ожидал комментария Гитлера к своим словам, но тот, одобрительно кивнув и задумчиво пройдясь по ворсистому ковру кабинета, спокойно произнёс:
– Я хотел бы выслушать Кребса. Пусть начальник штаба сухопутных войск вермахта доложит о ситуации на Восточном фронте.
Кребс: Танковые подразделения русских прорвались к Баруту и взяли его. Но не это главное. На Восточном фронте чётко обозначился главный удар, который могут нанести русские по Берлину. К сожалению, наступление русских в Саксонии и в районе Штеттина сковало наши силы, в нескольких местах русские прорвали оборону и далеко продвинулись назад. На участке фронта в Австрии, Богемии и Моравии русские стремятся не допустить передислокации немецких соединений в Альпы. Ведя маневренную оборону, мы преследуем цель задержать русских у рубежа Ютербог – Торгау и не дать им разделить Германию на части, воссоединиться с союзниками.
Гитлер многозначительно прокашлялся. Сложив на животе трясущиеся руки и поворачиваясь с изображением имперского орла на правой руке к Кребсу, он вновь уставился на него, и… неожиданно улыбнулся, по ставшей легендой привычке прикрыв свою улыбку наискось приложенной ко рту ладонью. Это длилось мгновенья.
– Прекратите оправдываться генерал! – проговорил Гитлер, тяжело опускаясь в своё кресло. – Сейчас настало время всем нам до конца быть честными, прежде всего перед самим собой. Враг стремится разгромить Германию и уничтожить наш народ, он мечтает о том, чтобы помешать нам осуществить наши замыслы и великие идеалы. Если мы как нация проявим сейчас выдержку, то одержим победу, находясь на грани поражения. Если каждый солдат на Восточном фронте выполнит свой долг, последний натиск азиатов разобьётся о нашу оборону, равно как и вторжение наших врагов на Запад Германии потерпит ощутимый провал. Для достижения нашей общей победы я призываю вас следить за немногими офицерами и солдатами-предателями. В немецкой форме они будут воевать против нас, лишь бы сохранить себе сносную жизнь в русском рабстве. Какое падение, какой позор! Тот, кто отдаёт приказ на отступление, игнорируя мои приказы, а вы всех точно не знаете, должен быть тотчас схвачен и расстрелян. Как фюреру мне безразлично, в каком он чине, но должен понести заслуженное наказание. Берлин, я верю, останется немецким, Вена снова будет немецкой, а Европа никогда не будет русской. Большевистский натиск должен быть потоплен в крови. – Гитлер замолчал.
Геббельс: Когда фюрер говорит, то это действует, как богослужение.
Борман: Вы правы, доктор Геббельс. Мой фюрер! Сейчас генерал Йодль расскажет нам о боевых действиях на различных участках. Докладывайте, генерал.
Йодль: Англо-американцы продолжают наступление на Юго-восток, измотаны боями. Модель застрял в рурском котле.
Геббельс: Проклятые рурские предатели, они всегда за спиной фюрера затевали измену.
Гитлер: Так это же Австрия, генерал.
Йодль: Вы правы, мой фюрер. Это – Остмарк. Как очевидно, их цель ясна. Они хотят соединиться с русскими и рассечь рейх.
Гитлер: Теперь мне понятна их тактика. Они
